Ознакомительная версия. Доступно 25 страниц из 124
ДОБРОЕ УТРО, СОНЯ! НЕ ХОТЕЛ ТЕБЯ БУДИТЬ: ТЫ ВЫГЛЯДЕЛА ТАК ПРЕЛЕСТНО, ПОКА СПАЛА, СВЕРНУВШИСЬ, КАК КОТЕНОК. Я ВСТАЛ РАНО, РЕШИЛ ПОЙТИ ПРЯМО В ОЗДОРОВИТЕЛЬНЫЙ ЦЕНТР, И МЕНЯ ПРИГЛАСИЛИ НА ДЕЛОВОЙ ЗАВТРАК. НИКОГДА НЕ ЗНАЕШЬ, КОГО ТАМ ВСТРЕТИШЬ. РАСПИСАНИЕ У МЕНЯ НАПРЯЖЕННОЕ, ВРЯД ЛИ ВЕРНУСЬ РАНЬШЕ, ЧЕМ ТЫ ОТПРАВИШЬСЯ ЗАПИСЫВАТЬ РЕКЛАМНЫЙ АНОНС. ВСЕ ПРОЙДЕТ ОТЛИЧНО! ТЫ БУДЕШЬ ВЕЛИКОЛЕПНА, КАК ВСЕГДА – УВИДИМСЯ, ВЕРОЯТНО, ТОЛЬКО ВЕЧЕРОМ, ПОСЛЕ СПЕКТАКЛЯ. БУДУ ЖДАТЬ. СКУЧАЮ ПО СВОЕЙ КУКОЛКЕ.
– «Куколка», черт бы меня побрал, – пробормотала Пеппер. – Он выслал сообщение в немом режиме примерно в шесть пятнадцать. Прекрасно знает, что я никогда не встаю раньше семи тридцати и никогда не остаюсь в кровати после восьми. Он вообще не приходил домой вчера вечером и пытался себя прикрыть. Я поехала к нему на работу, но он позвонил этой своей секретутке – ее он наверняка тоже трахал! – и предупредил, что его не будет весь день. Она явно не ожидала моего появления, потому что ей он сказал, что у меня эмоциональный срыв и ему, дескать, придется остаться со мной дома. Я ему покажу эмоциональный срыв! – Пеппер встала, убедилась, что помещение не позволяет расхаживать взад-вперед, и снова опустилась на стул. – Я отложила запись рекламного ролика, вернулась домой и обыскала его кабинет. Вот как я обнаружила, что он посылал цветы и подарки своим девкам – а их у него целый гарем! Я нашла квитанции на оплату гостиничных номеров, имена и даты в его ежедневнике. Он явился около трех, сделал вид, что страшно удивлен и рад меня видеть. – Ее глаз, украшенный синяком, вспыхнул яростью. – У него сорвалась пара встреч, ну разве это не чудесно? Почему бы нам не подняться в спальню, пусть нам еще больше повезет!
– Я полагаю, вы сказали ему, что его везенье кончилось.
– Не стесняясь в выражениях. Я сказала, что его не было дома всю ночь, а он попытался меня уверить, что мне все это приснилось. Когда я показала ему сделанные мной копии его счетов и ежедневника, ему хватило наглости разыграть оскорбленную невинность. Если я ему не доверяю, заявил он, значит, у нас серьезные проблемы. – Пеппер помолчала, вскинула руку, давая понять, что ей нужно перевести дух. – Я ушам своим не поверила. У меня в голове не укладывалось, что все эти слова выходят у него изо рта. А он говорил так гладко… как будто отрепетировал все заранее. Ну, словом…
– У меня здесь нет ни капли спиртного, – сказала Ева, чтобы прервать затянувшееся молчание. – Как насчет кофе?
– Спасибо, просто воды, если можно.
Пока Пибоди хлопотала вокруг них, Пеппер взяла свои темные очки за дужку и начала их вращать.
– Не стоит пересказывать все гнусные детали, но когда до него дошло, что ему меня не одурачить, что ему больше нет места в моем доме, в моей жизни, что у него больше нет конторы с ультрамодной обстановкой, открытого счета на представительские расходы, ну, словом, что между нами все кончено, – вот тут дерьмо действительно попало в вентилятор. Он ударил меня по лицу. Кулаком.
– Где он сейчас?
– Понятия не имею. Спасибо, – поблагодарила она, когда Пибоди протянула ей стакан воды. – Думаю, вы найдете его и арестуете. Я не отделалась бы подбитым глазом, не будь у меня робота-охранника наготове. Я его специально включила: хотела, чтобы кто-то присматривал за Лео, когда он отправится наверх за своими вещичками, а потом выпроводил его из дому. Робот вошел в комнату как раз в тот момент, когда Лео набросился на меня с кулаками, схватил его за шкирку и вышвырнул за дверь. – Пеппер медленно, мелкими глоточками выпила весь стакан. – Лео говорил ужасные вещи, – продолжала она. – Хамские, грубые, жестокие, просто чудовищные. Он заявил, что по моей вине его потянуло – это его выражение! – к другим женщинам. Я, видите ли, подавляла его во всем, даже в постели! Он сказал, что давно пора показать мне, кто тут хозяин, и что ему надоело терпеть выходки наглой мужеедки. – Она содрогнулась. – Он орал все это мне в лицо, когда вошел робот. Я была в ужасе. Я даже не думала, что могу так испугаться. Я не думала, что он способен наговорить такое.
– Принеси ей еще воды, Пибоди, – приказала Ева, увидев, что Пеппер затрясло.
– Уж лучше злиться, чем бояться. – Пеппер опять сунула руку в сумку, извлекла кружевной носовой платочек и промокнула залитые слезами глаза. – Когда я злюсь, со мной все в порядке. Мне известно о женщине, на которую напали прошлой ночью, и в новостях намекнули, что это связано с двумя убийствами… с теми самыми, о которых вы меня расспрашивали. И я подумала… Господи, господи, я подумала: а вдруг это Лео? Тот Лео, которого я видела сегодня, мог это сделать. Я просто не знаю, как мне быть.
– Вы напишете жалобу, и мы предъявим ему обвинения. Мы найдем его и арестуем. Он больше никогда к вам не притронется.
На этот раз Пеппер не стала пить, только взяла стакан, который принесла ей Пибоди, и посмотрела на воду. Ее голос упал до шепота:
– Я боюсь оставаться одна. Мне стыдно, что он заставил меня струсить, но…
– Он не заставил вас струсить. Мужчина на добрых тридцать фунтов тяжелее вас засветил вам в глаз и пригрозил, что на этом не остановится. Конечно, вы в шоке. Иначе вы были бы просто тупой дурой. Но вы не дура: вы ведь пришли к нам и подали жалобу.
– А что, если это он убил тех женщин? Я спала с ним в одной постели. Я занималась с ним любовью. Что, если он делал все эти ужасные вещи, а потом возвращался ко мне?
– Давайте будем двигаться шаг за шагом. Как только мы покончим с бумажной работой, я договорюсь, чтобы дома у вас дежурил офицер полиции. Может, с ним вам будет спокойнее.
– Да, мне бы этого очень хотелось. Но вашему офицеру придется сопровождать меня в театр. В восемь у меня спектакль. – Пеппер криво усмехнулась. – Что бы ни случилось, шоу должно продолжаться.
К тому времени, как Ева отправила Пеппер с полицейским эскортом на Бродвей, стресс и утомление вызвали у нее головную боль. Она выписала оповещение о розыске Фортни, и система уже начала действовать. Невод был заброшен.
Потом она встретилась с адвокатом Брина, отклонила все обычные в таких случаях жалобы, но, когда адвокат потребовал, чтобы его клиент был отпущен домой к малолетнему ребенку, не стала возражать. Напротив, она поразила адвоката в самое сердце, согласившись отложить все дальнейшие следственные действия до девяти утра следующего дня.
