Стигма - Дум Эрин

– Я просто узнавал у нее кое-какую информацию.

Его голос задел, наверное, самые больные струны моего существа. Я поморщилась и почувствовала, как его глаза медленно шарят по полутемному двору, пока наконец не нашли мое лицо и не загорелись интересом. В его скользких глазах вновь ожило то, что никогда не умирало.

– Может, с этим поможешь мне ты?

Он подошел ближе, разглядывая меня с ног до головы так, будто я была карамельной конфетой, которую он хотел пососать.

– Ты не танцовщица, да?

Я посмотрела на него и скривила губы, выражая предельное отвращение. Теперь я поняла, кто передо мной стоял – Джорди. Значит, надо найти Сергея или предупредить охрану.

Я уже собиралась открыть дверь, когда почувствовала Джорди у себя за спиной. Он дышал мне в затылок. Я давно научилась распознавать таких трусов, как он, и поняла его намерение еще до того, как он начал действовать. В тот момент, когда он схватил меня за запястье, я уже приготовилась дать отпор.

Изо всей силы дернула его за руку и толкнула. Я застала его врасплох – возможно, потому, что он привык издеваться над девушками и не встречать агрессивного сопротивления. Он удивленно ойкнул, пошатнулся, но устоял и посмотрел на меня сначала растерянно, а затем плотоядно-весело.

В следующую секунду он схватил меня за плечи и дернул на себя. Его зловонное дыхание ударило в нос, и я скривилась от отвращения. Отвернула от него лицо и безуспешно попыталась оттолкнуть. Он засмеялся, похрюкивая, как боров.

– Люблю бойких малышек, – выдохнул он, хватая меня за запястья. Он навалился на меня всем телом, пытаясь прижать к двери и наконец одержать надо мной верх. Я перестала вырываться, затихла, но лишь для того, чтобы пошире размахнуться и со всей силы отвесить ему смачную пощечину, не забыв пустить в ход ногти. Сработало: на щеке гада появились кровавые царапины. Оплеуха как будто оглушила его, прозвучав в тишине двора как выстрел из пушки.

Он отшатнулся, испуганный и ошеломленный, потом схватился за щеку, на которой из царапин выступило уже приличное количество крови. Он посмотрел на свою ладонь вытаращенными безумными глазами.

– Грязная шлюха! – крикнул он вне себя.

Я схватилась за ручку двери, собираясь убежать, но он догнал меня, схватил за волосы и оттащил к стене. Я замычала от боли и стиснула зубы, пытаясь отпихнуть его, но бесполезно. Он снова прижал меня к стене. Я уперлась пятерней ему в лицо, шипя, как дикая кошка, как вдруг его внезапно отбросило в сторону.

Только тогда я смогла наконец набрать воздуха в скукоженные легкие.

Джорди упал на землю и покатился по грязи. Его куртка сразу намокла, побурела, и я увидела, как его толстые пальцы царапают скользкий бетон. Оцепеневшая, запыхавшаяся, я смотрела, как на него медленно наплывала огромная тень, она тянулась по бетонному покрытию, пока не поглотила его. Над выпучившим сальные глазки подлецом теперь возвышался кто-то с широкой спиной и темными волосами.

– Чао, Джорди, – пропел этот кто-то фальшивым голоском, – ты здесь прячешься?

– Нет! – вскрикнул тот, а затем побледнел при виде змеиной ухмылки.

– А мне кажется, да, – продолжал парень с издевательскими нотками в голосе. – Знаешь, кто еще так же прячется? Тараканы.

Он наклонился и рукой прижал голову Джорди к земле.

Тот кричал и корчился. Я представляла, как ногти здоровяка безжалостно впиваются в череп Джорди, как его обезумевшие глаза закатываются от боли. В отчаянном жесте он откинул руку в сторону и сумел ударить Джорди, так что тот упал, но брыкался и пинался до тех пор, пока не сумел вскочить на ноги и умудрился заехать здоровяку кулаком по скуле. Надо же, этот слизняк умел драться.

Только тот выпрямился после удара по скуле, как тут же получил новый – по челюсти. От боли он скрипнул зубами, шея его напряглась, но он не сдвинулся с места, как ни странно, излучая такое жуткое спокойствие, что в какой-то момент на «ринге» даже повисла леденящая тишина. Испуганная, я смотрела на него вытаращенными глазами.

Гигант снова медленно повернул голову, и злобный взгляд, которым он пригвоздил Джорди, заставил того буквально заскулить:

– Пожалуйста, нет, нет…

В ответ на мольбу парень схватил гада за горло с какой-то нечеловеческой жестокостью. Мое сердце упало, когда он сильнее сжал пальцы. Мне показалась, что он твердо намерен задушить Джорди. Однако в следующий момент он отшвырнул его от себя, как пустую бутылку, что и неудивительно, учитывая, каким высоким и мускулистым был здоровяк – наверное, каждая его мышца обладала просто разрушительной силой. Он был в черном свитере и брюках карго, облегавших внушительных размеров атлетическое тело; сильными руками он, наверное, запросто мог завязать узлом железный прут, не то что чью-то шею.

Джорди барахтался среди ящиков и коробок; звяканье бутылок, шорох и стоны соединялись в глухую какофонию, отражавшуюся эхом от стен.

Он перекатился на спину, но не мог встать, только судорожно кривил рот от боли. Страдание на его лице усилилось, когда над ним снова нависла зловещая тень.

– Подожди!

Судьба, казалось, смилостивилась к нему, потому что в этот момент ночную тишину нарушил шум. Послышались приближающиеся шаги, крики и возбужденные голоса. Потом дверь широко распахнулась.

– Они здесь! – крикнула выбежавшая танцовщица с золотистыми волосами, а следом за ней показались Сергей и другие охранники.

Вошедшие во двор были удивлены, увидев, что мы с Джорди здесь не одни. Взгляды здоровяка-парня и Сергея встретились. Между ними, видимо, произошел немой разговор, так как в принципе слова в этой ситуации не были нужны: и так ясно, кто тут злодей, кто жертва, а кто герой-спаситель.

Мужчины взяли Джорди под мышки и кое-как поставили его на шаткие ноги, придерживая за руки, чтобы тот снова не рухнул. Он был похож на крысу со свалки: испуганный взгляд, грязная шкурка, частое дыхание, писклявое постанывание. Оно стало громче, когда Сергей покрепче схватил его за руку.

Чтобы увести Джорди со двора, Сергею достаточно было молчаливой команды от парня, который, опустив подбородок и устремив на них взгляд, едва заметно кивнул.

Только когда ушла и танцовщица, я наконец осознала, что произошло.

Мне не хватало смелости заговорить. Ошеломленная, я застыла на месте. Сердце стучало в горле.

– Спасибо, – наконец сказала я тихо, безотчетно, как сомнамбула.

И сразу пожалела об этом.

На мне остановились его сумрачные зрачки. Вблизи они производили еще большее впечатление, вызывали неуютное чувство дискомфорта. На таком расстоянии я смогла подметить ряд деталей, которых раньше не замечала.

На подбородке у него виднелся едва заметный шрам. Наверное, кто-то когда-то давно здорово вмазал ему в нижнюю челюсть. Другой шрам – возле правой брови, поменьше и потоньше, – придавал парню еще более свирепый и угрожающий вид.

По его телу, наверное, разбросаны и другие указатели на былые драки, потасовки и конфликты, закончившиеся плохо. Я получила этому подтверждение, когда посмотрела на его руки: выпуклые костяшки пальцев были усеяны небольшими белыми черточками в тех местах, где при столкновении с чем-то жестким или тяжелым когда-то лопнула кожа.

Он не похож на молодого парня. Не похож и на мужчину. Он выглядел как зверь, животное, мало чем отличающееся от таких негодяев, как Джорди.

– Спасибо? – Голос его звучал мрачно и желчно. – Думаешь, я сделал это ради тебя? – Его глаза скользнули по мне, прежде чем он цокнул языком. – Ой, может быть, я чему-нибудь помешал…

– Пошел ты, Андреас, – выплюнула я, с нажимом произнеся его имя, чтобы он знал, что я его не боюсь.

К черту вежливость, потому что во мне вскипела кровь, сердце все еще колотилось, и, в конце концов, передо мной стояло самое неприятное существо, которое я когда-либо имела несчастье встретить. Я точно не собиралась томно хлопать ресницами из чувства благодарности и не стала бы прикидываться той, кем не являлась. Сентиментальность мне не свойственна.