Последний (СИ) - Московских Наталия

— С годовщиной, — ее глаза весело сверкнули. — Спасибо за такой прекрасный вечер.

Домой они вернулись, когда на улице уже совсем стемнело. Соседская девушка по имени Нэнси встретила их у дверей.

— Как прошел вечер? — улыбнулась она.

— Спасибо, Нэнси. Все прекрасно. Лин не шалила? — Ривер прошла в гостиную, сбросила туфли и поспешила к своей шкатулке с украшениями, чтобы сменить жемчужные бусы, подобранные под кремовое платье с черными вставками на старый, немного грубоватый нательный крестик — тот самый, который Джеймс сорвал с груди Валианта Декоре в день их драки в Лоренсе. Много лет он хранился в Арваде, в штабе «Харриссонского Креста». Он нашелся, когда Джеймс разбирал документы и вещи во время закрытия организации. Что-то помешало ему выбросить этот трофей, и перед днем рождения Ривер он понял, что именно. Джеймс сомневался, что это будет хорошим подарком, и все же чутье подсказывало ему преподнести ей этот крест. Почему-то он думал, что Валиант захотел бы, чтобы у Ривер осталась хоть какая-то память о нем. Как выяснилось, он рассудил верно: с того самого дня Ривер ненавидела расставаться с ним.

— Это тот самый крест, который я сорвал с груди Валианта. Может, я идиот, но я почему-то подумал, ты захочешь, чтобы он был у тебя.

— Спасибо, — ответила она тогда. Продолжить разговор она смогла лишь после довольно долгой паузы. Все это время она не отрывала взгляда от крестика. — Насколько я знаю, Валиант не был религиозен, но его отец — был. Возможно, этот крестик достался ему от отца, так что это подарок с богатой историей, — она внимательно посмотрела на него и слабо улыбнулась. — А что насчет вас?

— Знал ли я об этом? — не понял Харриссон.

— Нет, вы — религиозны, Джеймс?

— В некоторой мере, — ответил он тогда. — Скажем так, я не знаю, работают ли такие обереги на самом деле, но этот крестик был с Валиантом много лет, пока он успешно скрывался от преследования. Возможно, это и не он помогал ему, но… мне было бы спокойнее за тебя, если б ты его приняла. Это глупо?

— Нет, — ответила она. — Это прекрасный подарок.

Джеймс с привычной терпимостью наблюдал за тем, как Ривер надевает нательный крест.

Нэнси тем временем ответила на ее вопрос:

— Нет, миссис Харриссон, Лин — чудо. Она очень послушная девочка.

— Рада, что она не доставила тебе хлопот. Она уже спит?

— Да, — отозвалась Нэнси, — я уложила ее три часа назад.

— Хорошо, — Ривер извлекла из сумочки небольшой кошелек и отсчитала десять долларов, тут же передав их Нэнси. — Вот, как договаривались.

— Спасибо, миссис Харриссон, — кивнула она, просияв. — Я… пойду?

— Да, конечно.

— Доброй ночи, миссис Харриссон, — Нэнси повернулась в сторону Джеймса и учтиво кивнула ему. — Мистер Харриссон.

— Пока, Нэнси, — отозвался он.

Няня ушла, и Ривер, с удовольствием потянувшись, взяла с тумбы заколку и убрала с ее помощью длинные густые каштановые волосы. Она так и не решилась вернуться к короткой стрижке, хотя Джеймс прекрасно знал, что с ней ей было удобнее. Впрочем, об этом, как и обо всем, что каким-либо образом отсылало их на почти восемь лет назад, он с ней не разговаривал.

— Пойду проверю, как там Лин, — улыбнулась Ривер.

— Я тоже хотел сходить, — кивнул он. — Думаешь, вместе мы ее не разбудим?

— Будем надеяться, что она крепко уснула.

Ривер и Джеймс поднялись на второй этаж, и вдруг замерли. Из комнаты дочери за закрытой дверью, казалось, доносится тихий мужской голос.

— Лин! — выдохнула Ривер, вмиг похолодев от ужаса, и тут же сорвалась с места, бросившись к комнате дочери. Джеймс добежал до двери быстрее и резко распахнул ее.

В голове его успело пронестись множество жутких образов, и он знал, что не переживет, если хоть один из них воплотится в жизнь…

Пожалуйста, только не снова! Матерь Божья, молю тебя, только не снова!

Однако, ворвавшись в комнату, Ривер и Джеймс первым делом увидели сияющие глаза дочери и ее невинную улыбку.

— Мам, пап, — Мелинда потянула ручки к родителям, и Ривер едва не расплакалась от облегчения. Она все еще была напугана и понимала, что страх ее не беспричинный: в комнате Лин было широко распахнуто окно, хотя трудно было поверить, что Нэнси могла оставить его открытым…

Ривер присела на корточки рядом с кроватью дочери, переглянувшись с Джеймсом. Он без слов понял ее сигнал и приблизился к окну — осторожно и настороженно, собираясь рассмотреть, кто мог проникнуть сюда или улизнуть таким путем.

— Лин, милая, — выдохнула Ривер, прижимая к себе свое самое дорогое сокровище. — Ты у меня так простудишься. Почему у тебя открыто окно, зайка? Это Нэнси тебе оставила?

— Нет, — Мелинда энергично покачала головой. — Это Сказочник!

Ривер и Джеймс настороженно переглянулись.

— Как интересно, — нарочито беспечно протянула Ривер, чувствуя, как сердце начинает биться чаще от волнения. — А кто такой Сказочник, милая? Почему мы раньше о нем не слышали? Откуда он пришел?

Лин чуть надула губки и указала на дверь в комнату. Ривер нахмурилась.

— А вышел он… там? — она указала на окно.

Кивок.

— Он… первый раз так к тебе пришел?

Снова кивок.

— Он сказал, что он ваш друг, — гордо добавила девочка. — Я сначала испугалась, а потом он был совсем не страшный.

Ривер резко выдохнула. Ей показалось, что она резко постарела на несколько лет. Не желая пугать Лин, она взяла ее маленькие ручки в свои и натянуто улыбнулась.

— А давай мы поиграем в игру? — предложила она. — Я буду пытаться угадать, как выглядел Сказочник, а ты будешь говорить, правильно я угадываю или нет.

— Давай!

— Хорошо. Он был высокий, как папа?

— Ага.

— С такими же большими плечами?

Ривер картинно надула губы и постаралась изобразить широкоплечего мужчину. Лин критически изучила глазами отца, улыбнулась и покачала головой.

— Не-е, — протянула она.

— Ясно. А волосы? Какие у него были волосы, Лин?

— Как у девочки, — рассмеялась она. — Не как у папы. Но и не как у тебя. Он был, как моя Барби.

— Такой же светловолосый?

— Ага.

Лин явно начинал наскучивать этот расспрос.

Ривер прерывисто вздохнула. Длинные светлые волосы, примерно одного роста с Джеймсом, но не такой широкий в плечах… и выходит через окно — да так быстро, что его невозможно поймать. И ведь он услышал приближение Ривер и Джеймса еще из коридора…

— И зачем Сказочник приходил?

— Сказал, что будет охранять меня и рассказывать сказки. Но он не успел, вы пришли, и он убежал, — она указала пальчикам на окно.

Ривер ощутила, что дрожит. Следующий вопрос вырвался у нее почти машинально, против воли:

— Почему Сказочник… раньше не приходил?

— Он сказал, что не хотел приводить сюда… Проблемы. Это такие… штуки… они всегда охотятся за Сказочниками, — гордо объяснила Лин. — Пока у него получилось от них спрятаться, но они могут его найти, поэтому он и дальше будет прятаться. Мама, Сказочник хороший.

Ривер быстрым движением смахнула слезу и постаралась взять себя в руки.

— Знаю, малыш, знаю, — сказала она. Голос ее предательски дрожал. Она с большим трудом задала вопрос, который мучил ее теперь сильнее всего. — А… Сказочник еще придет к тебе? Он не говорил?

— Не-а, не говорил, — покачала головой Лин. Ей нравилось то, с какой внимательностью ее слушают родители, и она словно чувствовала гордость за каждый правильный ответ. Воодушевившись, она продолжила. — Он сказал, что наша бабушка лучший Сказочник, чем он. Она даже написала сказку про Сказочника! Он сказал, что когда-нибудь ты дашь мне ее почитать, но только когда я стану большой и буду читать большие книжки. А когда я стану большой, мама? Я хочу почитать про Сказочника. Ты дашь мне эту книжку?

— Обязательно, милая. Скоро. Если хочешь, я сама тебе ее почитаю. Но, думаю, Сказочник прав, такие истории тебе будут интересны чуть позже.