Французский шелк - Браун Сандра

Ознакомительная версия. Доступно 19 страниц из 93

Ясмин никогда не церемонилась, рассуждая о сексе. Прежде она часто забавляла Клэр интимными подробностями своей активной сексуальной жизни.

Сейчас она сидела, скобля ногтем холодную мраморную поверхность стойки бара.

— Я самая восхитительная женщина в его жизни, Клэр. Я буду ему хорошей женой.

— Тогда почему он не покончит с этой двойной жизнью? Зачем мучить и тебя, и себя?

— Он не может, — грустно покачала Ясмин головой. — Развод отразится на его карьере. Он очень известная фигура. К тому же он тесно завязан с родней жены и их друзьями. Господи, это же будет кошмар. Он должен все продумать и выбрать подходящий момент. А мне предстоит запастись терпением и ждать того дня, когда мы сможем быть вместе.

Клэр была не столь оптимистична и чувствовала, что она как подруга должна выступить в роли «адвоката дьявола».

— Ясмин, такие истории редко имеют счастливый конец.

— «Такие истории»? Да откуда ты знаешь, какая она? Клэр поняла, что Ясмин сейчас даст волю эмоциям, и решила свои придержать.

— Все, что я имела в виду, так это обычную практику в такого рода делах. Мужчины, которые занимают высокое положение в обществе, редко оставляют своих жен и семьи ради любовниц. Ясмин, — мягко спросила она, — скажи, а он белый?

— И что из того?

Реакция Ясмин сама подсказала ответ.

— Это ведь Юг. Нью-Орлеан. Мужчины здесь придерживаются традиций… — начала было Клэр.

— Он не такой, как все, — гневно перебила ее Ясмин. — Он, как никто другой, лишен расовых предрассудков. Клэр вымученно улыбнулась.

— Я уверена, что он именно такой, иначе ты не могла бы любить его. — Клэр понимала, что пора отступить. Ясмин была слишком эмоциональна, чтобы выдержать откровенный разговор. Сейчас она напоминала раненого зверя, который кидается на любого, даже того, кто ему пытается помочь. — Прости, что я начала этот разговор, Ясмин.

— Не будь так снисходительна ко мне, Клэр.

— Я вовсе не стремлюсь к этому.

— К черту! — Ясмин спрыгнула со стула. — Я сомневаюсь, что ты поверила хоть слову из того, что я рассказала тебе. Ты, наверное, думаешь, что он просто трахает меня — так, из удовольствия.

Клэр отодвинула свой стул и тоже встала:

— Спокойной ночи. Я иду спать.

— Ты бежишь, потому что тебе нечего возразить.

— Да! — прокричала в ответ Клэр. — Я отказываюсь спорить с тобой, потому что это без толку. Если я скажу что-нибудь плохое о нем, ты кидаешься на его защиту. Меня не волнует, кто он, твой любовник. Моя единственная тревога — о тебе, о том, что ты несчастлива. Если ты хочешь так жить — что ж, твое дело. В конце концов, до тех пор, пока это не отражается на твоей работе, меня это не касается.

— Так уж и нет? А как же твоя зависть?

— Зависть?

— Не разыгрывай передо мной святую наивность, Клэр. Я тебя вижу насквозь. Я безумно влюблена в парня, который готов перевернуть всю свою жизнь ради меня, в то время как твоя личная жизнь стерильна, как у монахини.

Клэр мысленно сосчитала до десяти. Когда Ясмин бывала недовольна собой, она становилась агрессивной и задиристой, пытаясь найти выход своим эмоциям. Такой уж был у нее характер, и Клэр за годы их дружбы научилась терпению. Однако от этого было не легче, и бурные выходки Ясмин не оставляли Клэр равнодушной. Она знала, что на следующее утро Ясмин будет извиняться, заискивающе улыбаться, называть себя эгоистичной сукой, умолять о прощении, но на сегодняшний вечер Клэр было достаточно впечатлений и истязать себя дальше она не собиралась.

— Думай что хочешь. Я устала. Спокойной ночи.

— Этот Кассили, как хоть его зовут?

— Я не знаю. — Клэр погасила свет в холле и направилась к своей спальне. Ясмин намека не поняла и плелась следом за Клэр, словно надоедливый щенок.

— Ты, надеюсь, была с ним холодна и надменна?

— Я держалась враждебно.

— Но он понял, что его водят за нос? Клэр резко остановилась и обернулась:

— Что ты имеешь в виду?

— Ты же мастерица увиливать от прямых ответов, Клэр, но, судя по моему первому впечатлению от Кассиди, он не из тех, кто готов воспринимать серьезно женский треп.

— Я уверена, что в этом смысле он не воспринимал меня как женщину. Он ведь был здесь как лицо официальное.

— Но он проторчал бог знает сколько времени.

— У него было много вопросов.

— И у тебя нашлись на них ответы? Клэр сурово посмотрела на подругу:

— Лишь на некоторые. Он хотел привязать меня к убийству Уайлда, а связи никакой не вырисовывается.

— Как ты находишь его, сексуальным? — спросила вдруг Ясмин.

— Твой вопрос, я полагаю, относится к помощнику прокурора, а не к этому евангелисту?

— Ты опять увиливаешь, Клэр. Ответь мне.

— Я как-то не думала о сексуальности Кассиди.

— А я думала. Он очень сексуален, причем в самом порочном смысле. Ты не находишь?

— Не помню.

— Готова спорить, что он трахается с открытыми глазами и стиснув зубы. Меня возбуждает даже сама мысль об этом.

Ясмин явно провоцировала подругу. Решив не реагировать, Клэр обернулась и спокойно сказала:

— А я думала, что ты влюблена.

— Да, я люблю. Но я не слепая. И пока не умерла, — парировала Ясмин. И уже через закрытую дверь в спальню Клэр прокричала:

— И хотя ты и стараешься казаться холодной с этим Кассиди, да и всеми остальными, ты вовсе не такая, Клэр Лоран.

Прислушиваясь к удаляющимся шагам Ясмин, Клэр глянула на свое отражение в зеркальной дверце шкафа. Сейчас она не походила на себя — взволнованная, смущенная, испуганная. И виной тому был лишь один человек — Кассиди.

Глава 6

Андре Филиппи закончил обедать и аккуратно сложил серебряный прибор на тарелке. Он промокнул рот краем льняной салфетки, свернул ее и отложил в сторону. Затем позвонил официанту, чтобы тот забрал поднос. Жареная утка была, пожалуй, суховата, а в соусе, поданном к свежему аспарагусу, было чересчур много эстрагона. «Надо сделать замечание шеф-повару», — отметил про себя Андре.

Ночной менеджер нью-орлеанского отеля «Фэрмон» Андре Филиппи требовал безупречного исполнения служебных обязанностей от каждого служащего. Ошибок и промахов он просто не выносил. Грубость или неряшливость сотрудника были основанием для его немедленного увольнения. Андре считал, что к руководству отеля отношение должно быть столь же почтительным, как и к самым высоким гостям.

Обычно должность ночного менеджера не предусматривала личного кабинета, но у Андре был некий особый статус даже в сравнении с управляющими более высокого уровня.

Очень важное качество отличало Андре от остальных — он умел хранить тайны.

Андре пользовался особым расположением начальства, которое частенько нуждалось в его услугах. Андре добросовестно хранил в секрете их тайные пороки — склонность одного к молодым юношам, пристрастие другого к героину. Личный кабинет был лишь одним из проявлений особой благосклонности боссов, которую Андре снискал своим редким даром хранителя чужих тайн и услужливостью.

Другим выражением признательности персонала отеля и гостей, которые тоже просили о подобного рода услугах, были кругленькие суммы, которые скапливались на счетах Андре в нескольких нью-орлеанских банках, принося ему весьма солидный доход. У него редко появлялась возможность потратить деньги на что-либо иное, кроме своего гардероба да покупки цветов на могилу maman. Искусно подобранные букеты цветов — таких же экзотических, какой была и его мать, — ложились на ее могилу дважды в неделю. Букеты по своей оригинальности и красоте превосходили те, что присылал отец, когда Андре был еще мальчиком. Для Андре это было очень важно.

Он посещал лучшие частные школы, потом университет Лойолы. Но, поскольку у него не было законного отца, он везде чувствовал себя изгоем. Хотя это его не особенно волновало. С некоторых пор весь мир для него сосредоточился в этом отеле. Все, что происходило за его стенами, представляло для него ничтожный интерес. Андре не был честолюбив. Он не вынашивал далеко идущих планов — стать совладельцем отеля, к примеру. Для него божьей благодатью было бы умереть на дежурстве в «Фэрмоне». Если бы ему позволили, он бы никогда не покидал «Фэрмон».

Ознакомительная версия. Доступно 19 страниц из 93