Эпилог (ЛП) - Робертс Дженнифер

Ливви улыбнулась, но улыбка не коснулось ее глаз. Я хорошо знал это выражение и жалел, что вообще открыл свой дурацкий рот.

Мы играли на Play Station еще несколько часов. Я успел подружиться с гитарой, и даже остался собою доволен. Я многое узнал об Америке и американцах, их поп-культуре, но никогда не играл в видео-игры. Это оказалось настолько увлекательным, что на следующий день я решил обзавестись такой же Play Station.

Позже, решив взять с собой больше, чем им полагалось еды, Клаудия и Рубио отправились домой. На прощание они обняли меня - да, оба - и я подумал, что это было несколько странно. Хотя, я с этим смирился. Я мог бы обниматься... наверное. Нет, все же, это странно.

- Если бы мы находились в Штатах, завтра ты купил бы приставку с хорошей скидкой. Жалко, что в Испании не празднуют Черную Пятницу, - сказала Ливви, повернувшись к крану, и начав споласкивать посуду.

- А это что еще за фигня? - спросил я, открывая посудомоечную машину.

- Это святая традиция, когда тысячи продавцов устанавливают свои торговые палатки вне магазинов, и травмируют психику своим соседям самыми низкими ценами на PlayStation и iPad. Раньше я ходила туда со своей мамой.

Она пожала плечами.

- Думаю, я просто закажу еще одну приставку. Если, конечно, ты не сочтешь более романтичным тот факт, что своей игрой я буду травмировать психику твоимсоседям? - улыбнулся я.

Ливви рассмеялась.

- Хммм... возможно. Давай посмотрим, кто станет жаловаться на громкую рок-музыку.

Она стукнула меня своим плечом.

- Сегодня ты был молодцом. Думаю, мои друзья в тебя немного влюбились.

Я почувствовал незнакомое покалывание в груди.

- Я старался и сделал все от меня зависящее. Они кажутся неплохими. Клаудия слишком дружелюбна, и я не понимаю, как Рубио передвигается в своих узких джинсах, но очевидно, они тебя любят. Тебе очень повезло, Котенок.

Я сделал паузу.

- Кажется, у тебя нет недостатка в любящих тебя людях.

Ливви мыла кастрюлю, не встречаясь со мной взглядом.

- Калеб, - вздохнула она.

- Мне нравится Джеймс. Наверное, тебе стоит называть меня этим именем. Так меньше шансов, что ты оговоришься среди своих друзей. Я мог бы называть тебя Софией. Мы могли бы, не знаю... притворяться. Притворяться, что нам нормально.... быть вместе. Хотя, я не стану носить эти зауженные джинсы.

Я пытался сохранять течение этого разговора в позитивном русле. У нас был такой прекрасный день, и я не хотел его портить.

Ливви передала мне кастрюлю для полоскания.

- Я думала об этом. И поняла... что, возможно, это хорошая идея. Тебе может показаться странным, но когда они изменили мое имя, я ощутила свободу выбора в том, кем хочу стать. Ливви была грустной девочкой. Ее слишком сильно заботили ненужные вещи, и она позволяла другим людям собою пользоваться. София знает себе цену, и больше ни от кого подобного не потерпит.

Меня не волновали ее слова.

- Ты никогда ничего не терпела. Ты - самый сильный человек из всех, кого я знаю. Даже сильнее меня.

Я сглотнул.

- Но я понимаю, о чем ты говоришь. Рафик назвал меня Калебом после того, как он...

Я не мог произнести слова 'спас'. Рафик никогда меня не спасал.

- До этого у меня было менее лестное прозвище.

Передав мне очередную тарелку, Ливви встала ближе ко мне. При каждом движении, наши руки соприкасались.

- Какое?

Я произнес имя на арабском.

- Звучит не так уж и плохо. Что с ним не так?

Мне пришлось усмехнуться, чтобы уберечь себя от других эмоций.

- Это означает пес. Меня звали псом.

Взяв тарелку у Ливви из рук, я прополоскал ее, и положил в посудомоечную машину, не желая встречаться с ее потрясенным взглядом.

- Почему люди...? Мир чертовски отвратителен.

Перестав возиться с посудой, Ливви обняла меня сзади за талию.

- Я думаю, что ты чудо, Джеймс. И считаю, что ты заслужил быть счастливым. Мы оба заслужили.

Я продолжал полоскать тарелки.

- Не уверен, что ты права, София. Я знаю, что ты заслужила счастье. И кого-нибудь... лучше меня, но я эгоистичен. Я хочу тебя. И хочу настолько сильно, что пытаюсь быть тем самым лучшим. И все-таки, я не удивлюсь, если ты решишь, что этого слишком мало, и уже слишком поздно. Я не стану находиться здесь дольше, чем ты того желаешь. Клянусь.

Я не упомянул, что в этом случае, я сойду, мать его, с ума. Ведь я совершенно не знал, что буду делать, если Ливви не захочет быть со мной. Мне не к чему было возвращаться, кроме убийств и контрабанды. Разве я стал лучшим человеком? Наверное, нет. Я становился лучше, только когда жил ради Ливви. Я чувствовал себя бомбой с часовым механизмом.

- Тогда я тоже эгоистична, потому что хочу тебя ничуть не меньше. Я знаю, что происходящее между нами выходит за рамки человеческого понимания, ну а как иначе? В этом мире мы друг друга не знаем, но я видела тебя в худших твоих проявлениях, и знаю, что ты делал все, чтобы меня защитить. Пока этого достаточно. Остальное придет.

Поцеловав меня в спину, она вернулась к посуде.

- Понимаешь, для меня это немного. Во всяком случае, хорошего. Что еще ты хочешь узнать?

Я был уверен, что мое лицо плохо скрывало испытываемое мною смущение.

- Я знаю, что нам обоим нравится Гарри Поттер. И тебе нужно напиться, чтобы встретиться с моими друзьями, потому как ты нервничаешь. Когда ты молчишь, ты следишь за разговором, а когда говоришь, оставляешь дельные комментарии. Ты любишь читать так же, как и я. И я уверена, что никогда не увижу тебя в зауженных джинсах.

Рассмеявшись, Ливви толкнула меня своим бедром.

- Я знаю, что ты быстро учишься. Ты справился с игрушечной гитарой всего за несколько часов. Ты помогаешь мне с посудой. Я многое узнаю о тебе, Джеймс. И мне это нравится.

- За этими словами должна последовать сцена, где я хватаю и трахаю тебя перед раковиной, но должен признаться - я переел! И не могу дождаться, когда переоденусь в пару свободных штанов, и прилягу.

Мы посмеялись.

- Это все индейка. Именно она вызывает всеобщий сон. А завтра мы весь день будем ее доедать. Так хорошо.

Бросив на меня беглый взгляд, Ливви расплылась в озорной улыбке.

- Но будь уверен, что я попрошу трахнуть меня прежде, чем накормлю.

- Попросишь меня? - произнес я, сквозь смех.

Ей никогда не нужно было меня просить.

- Может, стану умолять? - промурлыкала она.

Мой член дернулся.

- Что ж, думаю, ты хорошоменя знаешь.

Глава 8

- У тебя есть планы на Рождество? - спросил я у Ливви.

Вручив мне стакан кофе, она сделала глоток из своего. Температура воздуха постоянно падала, но улицы города по-прежнему были переполнены потенциальными покупателями. Мы же с Ливви без пакетов с покупками, немного не вписывались в окружающую картину. Она послала мне ослепительную улыбку.

- Да. Я планировала провести большую часть праздничного дня, намертво приклеенной к твоему телу.

Она скользнула одной ладонью, одетой в рукавицу, по моему пальто, и я рассмеялся.

- Ну что ж, я уже в предвкушении. Я специально обернусь в подарочную упаковку.

Притянув Ливви к себе, я поцеловал ее более страстно, чем это полагалось делать на публике. Ее губы были холодными, но внутри ее ротик был теплым, слабо отдавая вкусом сладкого кофе.

- Я имел в виду других людей. Может ты планировала отпраздновать с кем-нибудь еще?

На ее лице появилось странное выражение.

- Нет. Только мы. Клаудия и Рубио отпразднуют со своими семьями. Они побудут вместе всего лишь несколько часов, потому как Рубио живет в Мадриде. Клаудия пригласила нас к своей маме домой, но я решила, что тебе не захочется ехать. Честно говоря, и мне не хочется. Хотя, мы могли бы собраться все вместе на Рождественский Сочельник. А почему ты спрашиваешь?

Взяв Ливви за руку, я повел ее в людской поток, направляясь в сторону очередного торгового блока. Эта была ее идея отправиться за покупками, но она до сих пор ничего не купила.