Мышьяк за ваше здоровье - Арсеньева Елена

Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 71

И Александр почти без раздумий дал согласие. Манихин настаивал, чтобы он отправился в путь буквально завтра, но Александр выторговал себе еще два дня. Так совпало, что через два дня он все равно должен был идти в законный отпуск, а до этого предстояло отработать одно свое дежурство и одно чужое – обещанное наипершему и наилепшему другану Вениамину Белинскому, у которого жена собиралась рожать третьего дитятю и этот процесс, по прогнозам врачей, должен был начаться не сегодня-завтра. В тот день, когда Александру уходить в отпуск, предстояло приехать теще Вениамина, которая и сменит его на боевом посту ожидания Катиных родов. Но бросить товарища раньше Александр никак не мог.

С видимым усилием Манихин вынужден был на эти условия согласиться.

И вот настал второй – и последний – день дежурств. Сегодня Александр уже работал на линейной машине (то есть той, которая ездит по всем вызовам подряд, уже потом, если возникнет такая надобность, вызывая узких специалистов) не один: в бригаде был фельдшер Палкин.

Фигура эта на подстанции «Скорой помощи» Нижегородского района считалась весьма одиозной.

Вообще-то никакой он был не Палкин, а Паша Вторушин и раньше работал не здесь, а на центральной станции в бригаде «психов», то есть психотерапевтов, выезжавших на всяческие нервные патологии. А там, конечно, своя, особая специфика работы. Приходится порою и силу применять, буквально пинками «препровождая» больного в карету. И некий нервный субъект однажды так обиделся на Пашин чрезмерно фамильярный тычок, что набросился на него и изодрал в кровь лицо, а также влепил чувствительный удар в нижнюю часть тела. Паше даже на больничном пришлось какое-то время провести! И тогда он приобрел себе резиновую милицейскую дубинку. Просто так, на всякий случай. Однако ему настрого запрещалось брать ее в квартиры к больным, и палка просто лежала себе под носилками в салоне «Скорой». Иногда Паша даже забывал забирать ее домой, и палка так и путешествовала с разными сменами, сделавшись чем-то вроде театрального реквизита. Но, как говорится, если ружье на стене висит, значит, оно непременно должно выстрелить… Настала и палкина очередь. Как-то раз нарк, выведенный из комы, чрезмерно возбудился и врезал фельдшеру в глаз. Не говоря ни слова, Паша выбежал из квартиры, спустился к машине, достал из-под сиденья залежавшийся реквизит и, воротясь, несколько раз врезал нарку так же молча и деловито, как исполнял любую работу. В результате нарка снова пришлось выводить из комы, а Паша, переведенный с центральной станции в районную, отныне звался только Палкиным.

С тех пор он и начал попивать, а иногда даже просто-напросто хорошо пить. На дежурствах появлялся с большого бодуна – сегодняшний день не был исключением, – обуреваемый страстью к опохмелизму. Но вместо этого залег на носилки в салоне «Фольксвагена» и поспал пару часов, благо забастовка тружеников против всех и всяческих хворостей продолжалась и сегодня.

Правда, начали появляться и штрейкбрехеры… Первой оказалась бабулька восьмидесяти пяти лет из Афонина. Собралась помирать. Вроде бы законное, естественное желание в таком возрасте, но родственники отчего-то воспротивились, вызвали «Скорую»… а бабка – сорок килограммов, в чем только душенька держится? И от чего лечить? От жизни или от смерти? Все равно на ладан дышит. Спасибо, хоть дышит еще…

– Ну хоть что-нибудь мамочке влейте, – жалобно попросила дочка бабульки, сама уже вовсю бабушка. – Хоть аскорбинки и глюкозы…

– Да пожалуйста, дело хорошее, – сказал Александр и оглянулся на Палкина: – Давай, Паша.

Потому что делать уколы – это обязанности фельдшера. А выглядел Палкин уже вполне бодрым, проспавшимся и готовым к медицинским подвигам. Он очень резво перетянул иссохшую лапку жгутом, достал нужные ампулы, наполнил шприц и начал нащупывать вену.

– Извините, у вас водички можно попросить? – сказал Александр.

Бабулькина дочка кивнула и провела его на кухню, где налила зеленого чаю из холодильника, а потом предложила напиток и Палкину.

– Да нет, спасибо, – отозвался фельдшер, поспешно снимая жгут с бабкиной руки и как-то странно поглядывая на Александра. – Я это… гипотоник, а от зеленого чая у меня давление падает.

То, что Палкин гипотоник, Александр слышал впервые в жизни. Кажется, это имело такое же отношение к правде, как явление зеленых человечков с альфы Центавра в качестве наблюдателей за выборами губернатора области. И тут он заметил, что одна брючина у фельдшера мокрая…

По счастью, хозяйка этого не видела, всецело занятая здоровьем матери и охами:

– Вот видите, ей сразу легче стало! Аж порозовела!

Каждый видит то, что он хочет видеть…

– Пусть ваша матушка поправляется, – жизнерадостно заговорил Александр, с некоторой суетливостью прикрывая собою Палкина и подталкивая его к двери. – Если что, звоните, приедем, еще укольчик сделаем, всего доброго.

Хлопнул дверью, вскочил в лифт (дело было на восьмом этаже кирпичного дома на улице Рокоссовского), нажал на первый, повернулся к фельдшеру. Глаза у Палкина были совершенно круглые, остановившиеся.

– Что? – спросил Александр, даже где-то испугавшись. – Описался, что ли?

– Хуже! – трагическим тоном возвестил Палкин.

Александр слегка повел носом… да нет, кошками в лифте пахнет, а больше вроде ничем таким…

– Хуже! – повторил Палкин. – Я бабке руку проколол!

– ?!

– Ей-богу. Сел рядом с кроватью, положил бабкину руку на свою коленку, чтобы удобнее было. Ввел иглу в вену. Нажал на поршень. Вдруг чувствую – что-то потекло по ноге. Смотрю… а у нее игла насквозь через всю руку торчит. Там же не рука, а ручка. Ручонка! Травинка! Хворостинка!

– Былинка! – подхватил Александр и привалился к стенке лифта, потому что его вдруг перестали держать ноги. – Камышинка! Соринка! А кровь? Как ты кровь успел остановить?

– Не было там никакой крови, ты что? Откуда в ней вообще кровь возьмется? Совсем иссохла бабка! Она небось и не заметила, что я ей вену пронзил, меж локтевой и лучевой костью попал: лежит, улыбка блаженная…

– Она-то небось не заметила, – согласился Александр. – А вот дочка ее сейчас как увидит лужу на полу – и что подумает? Одно из двух: либо фельдшер оконфузился, либо…

– Да ничего она не увидит, – горестно ответил Палкин, – все мне в брюки впиталось.

– Твои проблемы, – философски рассудил Александр. – Но только теперь я сам буду уколы делать, договорились? А ты на подхвате. Понял?

Палкин кивнул, причем не было заметно, что он особенно огорчился.

– Вот что значит не опохмелиться как следует, я ведь даже рассолу не выпил, – пожаловался он. – Рассольчик бы меня живенько в норму привел… Ладно, не сердись, Алехан, если хочешь, я больше носу никуда не высуну, в машине посижу.

Александр погрозил кулаком:

– Я тебе посижу!

Уж лучше бы он согласился с Палкиным…

Шофер Гоша уже махал из кабины:

– Курьерили только что: поехали на Трудовую, там мужик порезался!

– В каком смысле? – не понял Александр.

– В прямом. Строил чего-то на балконе, задел ножовкой по ножонке.

– О господи! Поехали скорей!

До Трудовой от Рокоссовского свет не ближний, но через десять минут все же были на месте. А вышло, что зря спешили: жена пострадавшего кое-как перетянула ему ногу жгутом, остановила кровь, и сын увез его в больницу, погрузив в мотоциклетную коляску. То есть раны никому перевязывать не пришлось, однако пришлось сделать укольчик самой хозяйке. Она осталась дома: у сына-мотоциклиста нашлось всего два защитных шлема, для себя и для отца, к тому ж до нее только сейчас стало доезжать, в какой опасности совсем недавно был муж, и она начала так трястись и хвататься за сердце, что Александр понял: все-таки не напрасно приехали!

Нечего было и говорить, что теперь он Палкина к больной не подпустил, и, вообще, завидев его на пороге комнаты, так глянул, что фельдшер счел за благо ретироваться в коридор. Александр поуспокаивал женщину, поуговаривал ее, сделал укол-другой, наконец отправился восвояси. Женщина поднялась закрыть за ним дверь, причем видно было, что вообще все проблемы от нее уже отошли, осталось одно желание: поскорее лечь и уснуть. Сон, конечно, лучший лекарь от очень многих хворей!

Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 71