Тянуть с официальным расторжением брака — бессмысленно. Беру быка за рога.
Ничего лишнего не требую: по закону разделить все пополам. На этом все.
Подъезжая к дому, думаю о том, что сегодня обязательно должен произойти разговор с Кристиной.
Мама уже посвятила меня в детали: дочь винит себя, жалеет об опрометчивом выборе в пользу Кости, предлагает переждать в её квартире, пока буря уляжется, пока я выдохну.
Но как быть со школой? Репетиторами?
Вариант того, что Кристина будет жить с отцом – практически нереален.
После вечеринки она резко отвернулась от папы и знать его не желает. По крайней мере, так говорит мать. Но мне нужно услышать это от дочери лично. Понять, как теперь выстраивать наши отношения.
Припарковав машину, замечаю фигуру на крыльце.
Не верю своим глазам. Карина собственной персоной.
В висках тут же начинает пульсировать.
Бросаю взгляд в зеркало дальнего вида, поправляю макияж и выхожу.
- Что ты здесь делаешь? - холодно бросаю, оказавшись в нескольких шагах от мерзавки.
- Мама, меня выгнали из института. Вернее…порекомендовали взять академический отпуск, - говорит так, будто между нами не было кошмарного скандала. Будничным тоном.
- Ты взрослая девушка, разберись с этим вопросом самостоятельно, - равнодушно отвечаю.
- И долго ты будешь мстить? Скажи честно, нажаловаться преподам – твоя идея?
- Оригинально, - хмыкаю. - Судишь по себе? Мне, знаешь ли, не доставляет удовольствия гадить людям. Есть дела и поважнее. Но у тебя, вижу, нашлось время, чтобы изуродовать квартиру, которая, к слову, стоит немалых денег. Полегчало? - прищуриваюсь.
Карина краснеет.
- Я была зла.
- А-а-а… то есть это повод? Значит, можно громить чужое жильё. Миленько. Может, пояснишь, откуда ко мне столько ненависти? С Константином в постель по этой же причине прыгнула? От обиды и ярости?
Глаза дочери вспыхивают.
- Нет! Я люблю его! - топает ногой.
- Любишь? Боже, какая прелесть. Двадцать три года, взрослая девушка, а ведешь себя, как избалованный ребенок. Дико наблюдать за тем, что вытворяешь. Признаться, даже сейчас гадаю: не плеснет ли Карина в лицо кислоту? А, может, пырнет ножом? Хотя… возможно, просто придушит. Представляешь? Я всерьез считаю, что моя дочь, девочка, которую я родила, желает сжить свою мать со свету, и это, поверь, самое страшное в жизни.
- Давай войдем в дом, поговорим, - глухо произносит.
Я качаю головой.
- Нет. Ты не будешь здесь жить.
- И где мне быть? - визгливо ощетинивается.
- Обратись к тому, на кого меня променяла. Спешу порадовать: я подала на развод. Теперь у вас с Костей больше нет преград на пути к счастью.
Она вздрагивает.
- Отчим не хочет быть вместе, не желает давать деньги, не готов на сожительство. Я в полном отчаянии. Еще и стипендии лишили, - смахивает несуществующую слезу.
- Актриса из тебя так себе. Беру слова обратно, - усмехаюсь. - Уходи, меня ваши проблемы не касаются, - указываю в сторону ворот.
- Выгоняешь собственную дочь? - шипит.
- Именно.
Карина заходится криком:
- Монстр! Самый настоящий! Ты заслужила все то, что происходит! Заслужила!
- Ну вот, наконец-то истинное лицо. Скажи, как тебе удавалось его прятать столько лет? - вскидываю бровь.
Из последних сил я стараюсь не сорваться, не перейти на крик, не расплакаться.
Карина ужасна. Она предательница. Но все-таки моя плоть и кровь. И дьявольски трудно оставаться каменной.
- Ты никогда меня не любила. Никогда, - грубо выплевывает. - Всегда считала обузой, соперницей. Завидовала молодости и красоте.
Я моргаю, не сразу осознавая смысл сказанного.
- Что?
- Признайся, что ревновала к мужу. Боялась, что уведу твоего успешного красавца. Давай, скажи правду хотя бы раз, - голос сочится ядом. - Годами мечтала от меня избавиться, потому что я была лишней. Папа говорил, что вы с Костиком скооперируетесь и рано или поздно – вышвырнете из дома. Он не ошибся!
Делаю шаг вперед.
- Не неси бред. Я любила тебя — слышишь? Ни секунды не считала обузой. Откуда эта чушь? Я не пустила бы в свою жизнь ни одного мужчину, если бы он хотя бы словом тебя обидел. Всегда думала о вас с Кристиной, о вашем комфорте. Какая, к черту, ревность? Окончательно рехнулась? В самом страшном сне я не могла представить, что дочь способна позариться на моего супруга.
- Ну, вот, нет твоего Костика. В чем проблема? Устранили. Почему не впускаешь в дом, для чего от меня отказываешься?
- У тебя в голове манная каша. То, что ты сделала, непростительно. Не трать мое время и не трепи нервы. Бери свой трофей. Пользуйся. Но заставить Константина жить с тобой, любить — не в моих силах. Когда-нибудь поймешь, - продолжаю, глядя прямо в глаза, - что мужчины приходят и уходят. А самое главное в жизни — семья. Надеюсь, свою ты построишь с чистой головой. Без этих опилок, которые неизвестно каким образом заполнили мозг. Я не чувствую за собой вины, Карина. Нет. Как мать — любила тебя всей душой, доверяла, гордилась… и не сделала ничего, чтобы заслужить удар в спину, - заканчиваю.
- Давай помиримся. Мне очень плохо. Я не справлюсь одна, мама. Не смогу. Хочешь довести меня до самоубийства? Куда мне идти? Что делать? - игнорирует монолог.
- Об этом нужно было думать раньше. Прости, но выглядишь жалко и фальшиво. Еще вчера – разрезала диван, который вместе выбирали, сыпала проклятьями, а сегодня – прости?
- У вас с Костей план, как свести меня с ума? - кричит, срываясь на визг.
На мгновение жалею, что оставила мать в торговом центре. Сейчас бы ее поддержка не помешала.
- Мне пора. Я не готова слушать эту ахинею.
Прохожу мимо.
- Впусти меня! Это и мой дом тоже! - Карина бросается к ручке.
Резко отталкиваю ее ладонь.
- Нет. Мосты сожжены. Забудь о том, что у тебя есть мать. Её ты променяла на похоть и грязь. Плевать на Костю, но не плевать на бесчеловечную подлость. Я искренне желаю тебе счастья. И прошу: успокойся. Такими темпами скоро окажешься либо в тюрьме, либо в психушке. Возьми себя в руки.
Захлопываю перед носом дочери дверь.
Оказавшись в доме, я оседаю на пол, чувствуя, как по спине пробегает холод.
Сердце разорвано в клочья. Оно так яростно колотится, что мне страшно - не случится ли приступ? Перед глазами мушки. По щекам катятся горячие слезы.
Снаружи раздаются удары кулаков.
- Открой! По-хорошему открой! Сволочь! Сколько можно измываться?
- Проваливай отсюда, - неожиданно раздается голос Кристины. - Я сейчас полицию вызову и заявлю о нападении.
Дочь резко опускается передо мной на колени, заглядывает в лицо, испуганно хватает за руки:
- Мама… Что с тобой? Ты вся бледная.
Язык словно налился свинцом. Не могу ответить.
Как же больно.
Мерзко.
Невыносимо.
Чего они все от меня хотят?
- Скорую? Тебе плохо? Мамочка, мама! - тараторит Крис, но голос будто доносится издалека, сквозь плотную вату.
Грудь сдавливает.
Я пытаюсь вдохнуть, но не хватает воздуха.
- Да, мне плохо, - последнее, что успеваю сказать, прежде чем возникает темнота...
Глава 28. Карина
Из-за нервного напряжения тяжело дышать.
Я ведь шла, чтобы нормально поговорить с матерью. Хотела извиниться. Но глупая, бешеная несдержанность снова вывела меня не туда. В который раз.
Волны гнева накатывают одна за другой, и я уже не в силах сдержать ярость, агрессию. Они рвут меня изнутри, выжигают.
Ничего не выходит.
Все летит к черту!
Зачем, ну зачем Костя врал, что у него есть ко мне симпатия, влюбленность?
Для чего пудрил мозги?
Он так просто от нас отказался, что это не укладывается в голове.
Словно ничего и не было. Никакой связи, никаких теплых слов, никаких приятных моментов. В один миг — чужая. Никто.
