Позволь тебя не разлюбить (СИ) - Лабрус Елена
Мне показалось, она меня не услышала.
— Он насиловал меня каждый день, — сказала она, глядя в одну точку. — Я должен отхлестать тебя плетьми, а затем привязать к позорному столбу на базарной площади, и пусть бы в тебя кидали камнями, как поступали с блудницами, — повторила она слова, что, видимо, говорил её насильник, — но мы уже не в семнадцатом веке, я знаю способ лучше. — Молись, сука! Молись громче!
Она замолчала. Я сглотнула. Вот сейчас она точно казалась мне бесноватой, что бы это ни значило для моего деда. В моём понимании — крыша у неё слегка текла, или она что-то принимала, отчего и казалась не от мира сего, но после всего, что ей пришлось пережить, наверное, это было объяснимо. Наверное, это даже было естественно. Ожидаемо. Неминуемо.
Что я могла ей сказать? Посоветовать хорошего психотерапевта? Я и сама ни одного не знала. И пока раздумывала, чем могу помочь, она вдруг сказала:
— Я очень его любила. Я отдала бы ему не только невинность — всё, что у меня было. Но ему от меня ничего было не надо. Он меня никогда не любил. Трахнул и забыл.
Я открыла рот. Потом закрыла. Она сейчас о ком? О Кирсанове? Или она ещё кого-то также сильно и безответно любила? Кого-то другого, кому подарила свою невинность?
И про другого было очень сомнительно, только Андрей сказал, что у них ничего не было и не могло быть.
Я ни черта не понимала, но сейчас меня беспокоило другое.
— Тот человек, что тебя изнасиловал, кто он? — спросила я.
Глава 37
— Я не могу, — покачала она головой. — Не могу сказать.
— Он заставлял тебя молиться. Он священник?
Слишком часто в последнее время я слышала подобные истории, чтобы подумать о ком-то другом. И все они были похожи, как под копирку. И все об одном и том же человеке.
— Это было в нашем монастыре? — не оставляла мне разночтений ни Русалочья заводь, в которой она хотела утопиться, ни Настины откровения, ни деревенская больница, куда отвёз Настю Кирсанов.
Мне кажется, я даже помнила день, когда деду позвонили и он вдруг завёл катер и умчался. Это и была та мутная история, что я не могла вспомнить, что была связана с женой Кирсанова.
Очевидно, Катя тоже искала ответов в монастыре. Откровения. Благословения.
Она дала согласие нелюбимому мужчине, её это мучило, беспокоило, терзало. Её неуверенность была объяснима.
— А если я скажу, что знаю, кто он? Если назову имя? Если скажу, что знаю, как заставить его заплатить за всё, что он сделал?
Конечно, немного погорячилась я, но была уверена, о ком бы она ни говорила, в бумагах Кирсанова можно найти компромат на кого угодно. И вряд ли женившись на девушке, над которой надругались, Илья Андреевич просто от этого отмахнулся.
— Тогда тебя убьют. Илью убили, Андрея убили и тебя тоже убьют, — сглотнула она слёзы, но они всё равно потекли, а потом она и вовсе разрыдалась.
Я ёрзала на лавке, не зная, что мне делать: обнять её или не стоит, молчать или сказать?
— Андрея не убили, — выдохнула я.
Мне только сейчас пришло в голову, что, возможно, она в трауре вовсе не по его отцу, она потрясена и буквально не в себе, потому что в реке нашли машину Андрея.
Машину человека, которого она когда-то любила, а возможно, любит до сих пор.
Она считает, что он умер. Его больше нет. Она его потеряла.
И вот сейчас для меня сложилось. Далеко не всё, но это сложилось.
— Андрей жив? — повернулась Катя.
У неё было такое выражение лица, словно её жизнь зависит от моего ответа.
— Я не могу сказать наверняка, но три дня назад он был жив, — пожалела я бедную девочку. Смотреть на её горе было невыносимо.
— Ты его видела? — смотрела она на меня с надеждой. — После аварии?
— Видела. Он повредил плечо, получил сотрясение мозга, переохлаждение, три дня пролежал в отключке, но выкарабкался.
Она выдохнула. Закрыла глаза, зашептала:
— Господи, слава богу! Слава богу!.. А где он сейчас? — открыла она глаза и посмотрела на меня. — У тебя?
— Нет, — покачала я головой. — Он ушёл.
Она всматривалась в моё лицо.
— Он просил мне сказать, что жив? Поэтому ты здесь?
«Он просил никому не говорить. Ничего. О нём. О нас. Особенно о нас», — крутилось в голове. Но «о нас» я ничего и не сказала.
— Я здесь, потому что земля, которую вы оспариваете в завещании, принадлежит мне. Земля, на которой стоит монастырь. Я здесь, потому что пришла тебе сказать, что в завещание она попала случайно, её там быть не должно.
— Она твоя? — удивилась Катя. — Земля монастыря?
— Да, и мой юрист на днях уведомит ваших юристов об этом. Я надеюсь, тебя это не сильно расстроило? — не могла я понять её эмоции.
— Расстроило? Она же… Ты… — словно хотела она что-то сказать, но потом подумала и не сказала. — Андрей знает? Он всё это время был у тебя? На озере? У деда в доме? — сыпались из неё вопросы, но, похоже, из всего, что я рассказала, её интересовал только Андрей. И я её понимала.
— Почти. Когда его машину нашли, он ушёл.
— Я хотела ему сказать… — она стиснула руки. — Я так много хотела ему сказать. Он думает, что я ненавижу его за то, что потеряла ребёнка. Думает, что это был ребёнок его отца. Но я… — заламывала она пальцы. — Я просто хотела его защитить.
— От кого?
— От того, кому нужна его земля. Но если ты… если эта земля принадлежит тебе…
— Андрея оставят в покое? — смотрела я на её мертвецки бледное лицо.
Дорого бы я дала, чтобы узнать, о чём она сейчас думает. А впрочем, нет, я знала о чём: плевать она хотела на меня, на землю, на наследство, на то, насколько сама в опасности, всё, что ей было нужно — Андрей. Спасти, защитить, уберечь. А мне был нужен всего один короткий ответ.
— Кать, если этой земли у него не будет, ему перестанут угрожать? Его… — я не успела договорить: оставят в покое?
— Екатерина Викторовна, — раздался рядом мужской голос, — с вами всё в порядке?
Этот мужчина тоже был в форме охранного агентства, но выглядел куда опаснее первого, он был не просто в форме, а вооружён. Портупея, кобура, воронёная сталь пистолета.
— Что со мной может быть не в порядке? — ответила Катя. Я бы непременно хмыкнула, фыркнула, усмехнулась, но она ответила обжигающе ледяным тоном. — Да, всё в порядке.
Её щёки, к счастью, вновь порозовели, но выглядела она всё равно как Снежная королева после обморока.
— Тамара Львовна просит вас вернуться в дом. Холодает, дождь собирается, — посмотрел мужчина в отчаянно безоблачное голубое небо, — не хочет, чтобы вы простыли. Да и гостье вашей уже пора, — посмотрел он на меня более чем выразительно.
— Да, конечно, — встала я. — Мне действительно пора.
Я посмотрела на Катю. Мне нужен был ответ: Андрея оставят в покое, если у него не будет чёртовой земли?
Она выразительно кивнула.
Я кивнула, давая понять, что её услышала.
— Пока! — махнула я.
— Пока! — махнула мне Катя, и я одна пошла к выходу.
Глава 38
Езерский был прав, наверное, не надо мне было к ней ездить.
Да ещё так открыто заявить о связи моего деда с её мужем охране.
Меня обязательно проверят, пробьют по номеру машину, узнают, где я работаю, кто мои родители. Я всегда гордилась тем, что мне нечего скрывать, даже не ставила пароли, но сейчас мне было немного не по себе.
Надо срочно перепрятать компромат, — решила я, возвращаясь домой.
Не знаю, много ли видела и слышала её охрана, но то, что за всем этим стоял человек очень влиятельный, сомневаться не приходилось. И он так запугал бедную девочку, которой уже и терять нечего, что она словно кукла, которую дёргают за ниточки.
Эта жуткая костлявая тётка, что контролирует каждый её шаг.
Эта вооружённая до зубов охрана.
Похожие книги на "Позволь тебя не разлюбить (СИ)", Лабрус Елена
Лабрус Елена читать все книги автора по порядку
Лабрус Елена - все книги автора в одном месте читать по порядку полные версии на сайте онлайн библиотеки mir-knigi.info.