Женщина на заказ - Джоансен Айрис

Кемаль вздохнул.

— Не отгораживайся от меня, Мелис. Мне больно.

Никогда, ни за что она не причинила бы ему боли.

— Честное слово, мне ничего не нужно, Кемаль. Позаботься о Маризе. Ты же знаешь, я привыкла быть одна. Меня не смущает одиночество.

— Значит, дело в чем-то другом. Не лги мне! Я тебя слишком хорошо знаю. Ты так и не научилась раскрывать душу, впускать в нее людей.

— За исключением тебя.

— Я не в счет. Для тебя куда важнее твоя подруга Кэролин. Как она поживает?

— Я давно ее не видела, — поспешила с ответом Мелис.

— Ну, хоть с ней-то ты можешь поддерживать связь! — Его голос смягчился. — А еще лучше приезжай сюда и позволь мне над тобой поработать. Я всегда считал тебя одним из своих незавершенных шедевров.

— Это лишь делает меня неповторимой. Не беспокойся обо мне.

— Ты требуешь невозможного.

— Я приеду, если буду в тебе нуждаться. До свиданья, Кемаль. Передай привет Маризе.

Он немного помолчал:

— Я всегда думаю о тебе с любовью. Помни об этом, Мелис.

— Я тоже люблю тебя, Кемаль, — прошептала она и положила трубку.

У нее защипало глаза, когда она посмотрела на телефон. Его голос вызвал в душе много горьких воспоминаний, но ей ни за что не хотелось бы пропустить этот звонок.

— Мелис!

Она подняла голову и увидела Джеда, стоявшего в дверях с кофейником и двумя чашками на подносе. Она тряхнула головой, чтобы отогнать воспоминания.

— Быстро ты управился. Пожалуй, сейчас я не отказалась бы от кофе.

— Я управился быстрее, чем ты думаешь. Я стою в этих дверях последние пять минут. — Он подошел к ней и с громким стуком поставил поднос на стол. — Арчер?

Мелис покачала головой.

— Не ври! — прикрикнул на нее Джед. — Я же вижу, что ты лжешь!

— Я не лгу тебе. — Мелис задумалась. — Это был Кемаль, мой старый друг.

— И поэтому ты выглядишь так, будто собираешься… Кто он такой, этот Кемаль?

— Я же сказала: он мой друг. Нет, больше, чем друг. Он мой спаситель. Он забрал меня из кафаса. Знаешь, что это означало для меня?

— Нет, и не уверен, что хочу знать.

— А почему? — язвительно усмехнулась Мелис. — Разве тебе не любопытно?

— Конечно, любопытно. Я об этом думал. Но не настолько я любопытен, чтобы лезть в душу. В этом меня обвинить нельзя. Чувствую, что дело серьезное.

— Лезть в душу? Как мелодраматично! — Мелис с трудом перевела дух. — Все не так, как ты думаешь. Ты ничего у меня не отнимаешь. От меня не убудет, если ты узнаешь про кафас. Кэролин сказала мне как-то раз, что только виновные должны испытывать стыд. Я отказываюсь стыдиться. Все равно в какой-то момент Арчер наверняка вступит с тобой в контакт и вольет эту отраву тебе в ухо.

— «От меня не убудет» — это не довод. Мне этого мало. Ты сама-то хочешь мне все рассказать?

Мелис вдруг поняла, что ей просто необходимо рассказать о себе. Этот разговор с Кемалем всколыхнул слишком много воспоминаний. Она подавляла их в себе, задыхалась, и не было рядом Кэролин, которая могла бы ее освободить и утешить.

— Да… пожалуй.

Джед отвернулся от нее.

— Ладно, расскажи мне про кафас.

— Это означает «золотая клетка». Это было что-то вроде эксклюзивного клуба в Стамбуле. — Мелис вскочила и подошла к краю ланая. — К нему примыкало еще более экзотическое место: гарем. Бархатные диваны, панели ажурной золоченой резьбы. Роскошь во всем: ведь клиентами были люди исключительно влиятельные и богатые. Это был бордель для удовлетворения любых сексуальных вкусов. Я была его обитательницей в течение шестнадцати месяцев.

— Что?

— Мне они показались шестнадцатью годами. Дети живут настоящим, причем настолько интенсивно, что не могут себе представить перемен в жизни. Поэтому, если они живут в аду, им кажется, что это будет продолжаться вечно.

— Дети? — изумленно переспросил Джед.

— Мне было десять лет, когда меня продали в гарем. Мне было одиннадцать с половиной, когда я его покинула.

— Боже! Ты говоришь — продали? Но как?

— Обычное дело в белой работорговле. Мои родители погибли в автокатастрофе, когда я была годовалым ребенком. Родственников у меня не было, поэтому меня поместили в детский дом в Лондоне. Довольно приличное место, но, к несчастью, директору нужны были деньги на оплату карточных долгов. Поэтому он периодически объявлял кое-кого из детей «сбежавшими». «Сбежав», они неизменно оказывались в Стамбуле.

Мелис замолчала. Казалось, она вернулась в свое прошлое, забыв о присутствии Джеда. Но через несколько мгновений продолжала окрепнувшим голосом:

— Ему требовалось очень много денег, и за это он должен был поставлять им совершенно особый товар. Они сочли, что я идеально подхожу по всем параметрам. Блондинка, нежный румянец детства, и при этом я обладала еще одним крайне ценным для них качеством. Я казалась… уязвимой. Это считалось важным фактором. Педофилы обожают охотиться на хрупких детей. Это придает им еще больше могущества в собственных глазах. Хозяин борделя решил, что меня можно будет предлагать и обычным клиентам, когда я немного подрасту. Для него я оказалась ценным приобретением.

— Как звали хозяина?

— Это неважно.

— Это важно. Я избавлю мир от этого сукина сына. Как его зовут?

— Ирмак. Он уже мертв. Он был убит, когда Кемаль забрал меня и других детей из гарема.

— Хорошо. Это тот самый Кемаль, который тебе звонил?

— Кемаль Немид. — Теперь говорить стало легче. Кемаль был частью не только кошмара, но и хороших времен. — Это он привез меня из Турции в Чили. Он был мне как брат родной. Я прожила с ним почти пять лет.

— Я думал, ты жила с Луисом Дельгадо.

— Откуда ты знаешь, что я… — Ее губы дрогнули. — Ну, ясное дело, ты решил разузнать обо мне как можно больше «жареного». Я сказала тебе хоть что-нибудь, чего ты раньше не знал?

— Уилсон ничего не знал об этом самом кафасе, — мрачно ответил Джед. — Он знал только о твоей жизни в Чили с Луисом Дельгадо.

— Дельгадо — это и есть Кемаль. У него было пестрое прошлое, и он решил сменить нам имя. Он назвал меня Мелисандой…

— А потом сбагрил тебя с рук, и тебе пришлось жить с Лонтаной? Мировой парень!

Мелис яростно повернулась к нему.

— Да, он мировой парень! — прорычала она. — Ты ничего не знаешь! Он бы меня не бросил. Никогда! Это я от него сбежала. Он собирался в Штаты и хотел, чтобы я поехала с ним. Он собирался начать новую жизнь.

— Тогда почему ты сбежала?

— Я стала бы для него обузой. Пять лет я сидела у него на шее. Я его связывала. Он все для меня делал. Я была на грани нервного срыва, когда покинула кафас. Он добыл мне врача, он послал меня в школу, он всегда готов был прийти на помощь, когда я в нем нуждалась. А потом настала пора его отпустить.

— Господи, тебе же было всего шестнадцать! Будь я на его месте, я не отпустил бы тебя с Лонтаной.

— Ты не понимаешь. Мой возраст никакого значения не имеет. Я уже давно, очень давно перестала быть ребенком. Я была как та маленькая девочка в «Интервью с вампиром»: взрослый человек, помещенный в теле ребенка. Кемаль это понимал. — Мелис пожала плечами. — Фил закончил свои исследования по подводным течениям у побережья Чили и собирался в исследовательскую экспедицию на Азорские острова. Я поднялась на борт «Последнего приюта» и попросила его взять меня с собой. Я знала его все эти годы. Они с Кемалем стали друзьями, когда Фил отдал «Последний приют» внаем для инспекционных рейдов в рамках программы «Спасите дельфинов». Мы с Филом отлично ладили, и он нуждался во мне. Я вела его бухгалтерию, объяснялась с его кредиторами и вообще возвращала его с небес на землю, когда было нужно.

— И Кемаль не пытался тебя вернуть?

— Я позвонила и поговорила с ним. Он заставил меня пообещать, что обращусь к нему, если окажусь в беде.

— Но ведь ты не сдержала слова.

— А какой смысл отпускать кого-то на волю, если потом поминутно дергаешь его обратно, как чертика на веревочке? Он и так много сделал для меня: оплачивая мое образование и визиты к психоаналитику. Честно говоря, мне не хотелось продолжать эти визиты. Мне казалось, что они совершенно не помогают. Кошмары продолжали меня мучить.