Рыцарь для принцессы - Дансер Лэйси

— Вы нас разыскивали?

Гигант пригладил бороду и гулко хмыкнул.

— Ну как вам сказать. В такую метель шатаются по лесу не ради здоровья, это уж точно. Терпеть не могу холод. — Он ткнул рукой в сторону весело потрескивающего позади них, в гостиной, камина. — Давайте входите, располагайтесь вон там, а я пока соображу выпить и перекусить чего-нибудь горяченького. Да и позвонить не мешает. А то найдутся еще дурни, будут и дальше разыскивать двоих, у которых и самих хватило ума выбраться из этой свистопляски. — Он мельком взглянул на Ноэль. — Не больно-то я люблю женщин. В этом доме их отродясь не было, так что, если нужно переодеться, с женской одеждой туговато будет. Но можете подыскать себе, что подойдет, там, в спальне за стенкой. А ваш парень пускай посторожит. Мало ли кто тут бродит. — И без дальнейших разговоров он затопал по коридору в глубь дома.

Ноэль уставилась ему вслед, поражаясь не только его прямоте, но и той легкости, с которой он воспринял их появление. Кит, не дожидаясь ее выводов, стянул перчатки и принялся расстегивать ее пальто. Она тоже сняла перчатки, чтобы помочь ему. Избавившись от теплой одежды, они поспешили в гостиную, поближе к огню. Кит усадил ее в кресло у самого камина.

Он опустился на колени рядом с ней, снял с: нее шапочку и заглянул в глаза..

— Ты как?

— У меня такое ощущение, словно я оказалась на сцене посреди спектакля, не зная ни сюжета, ни действующих лиц. — Она протянула руки к огню. — Он даже не назвался.

Кит негромко рассмеялся,

— Точно подмечено. — Он оглядел комнату и увидел в противоположном углу электрообогреватель. — Но он определенно не шутил насчет того, что не любит холод, Я бы сказал, что здесь очень жарко.

— Да. Но как же чудесно! — Ноэль откинулась на спинку кресла, наслаждаясь восхитительным ощущением тепла. Потом закрыла глаза. Ей все еще не верилось, что лес, скалы и метель остались позади. Она поверила, что Кит спасет их обоих, и он это сделал. Она взглянула на себя со стороны и узнала, что она гораздо сильнее, чем думала раньше. Сказочный, неописуемый покой окутал Ноэль. И неважно, что ныли уставшие мышцы, хотелось спать и не было чистой одежды. Она открыла глаза и в упор взглянула на Кита. Он научил ее доверию. Такой простой шаг, но вместе с тем до сих пор никому не удавалось стереть из ее памяти уроки далекого детства. И что бы ни сулило будущее, она всегда сможет заново пережить сегодняшний вечер и никогда не забудет, что на свете есть по крайней мере один человек, на слово которого она может положиться.

Кит смотрел ей в глаза, в их фиолетовую глубину, сияющую ярче огня у него за спиной.

— Ты позволишь мне сказать, какая ты храбрая? — тихонько спросил он. — И как я восхищаюсь тем, что ты для нас сделала. И как замечательно ты держалась все это время.

Она покачала головой, рассыпав иссиня-черные волосы по вязаной накидке кресла.

— Я не могла стать для тебя обузой. Здесь

нечем восхищаться.

Ответом ей была его мягкая улыбка, в которой сквозило понимание того, что сама Ноэль вряд ли могла когда-нибудь понять. Ноэль постепенно обретала себя, но независимо от того, какой она станет, когда до конца прочувствует заложенный в ней потенциал, ей все равно никогда не превратиться в одну из тех женщин, что знают себе цену. Для нее ее собственная сила — всего лишь необходимость сделать выбор и следовать ему. Мужество было ее неотъемлемой частью, но по тем же причинам Кит сомневался, что она признает эту черту своего характера.

Ноэль следила за выражением глаз Кита с таким чувством, будто он проникает в самую глубину ее души, выпытывает все ее тайны, разрешает все загадки, в то время как сама она находится лишь на пути к познанию. Она поспешно заговорила, пытаясь заполнить молчание и заглушить гнетущее чувство балансирования на краю пропасти.

— Нужно позвонить нашим родным, сообщить, что все в порядке. Надеюсь, телефон тут же, в доме. Мои родители не успокоятся, пока не услышат мой голос.

Кит прикоснулся к ее щеке, обласкал обветренную, обожженную морозом кожу. Сталь и бархат. Сила и хрупкость. Ноэль. Само противоречие, сплошная загадка, женщина на все времена, призванная вечно удивлять мужчину и заставлять его открывать в ней все новые грани.

Кит медленно поднялся. Час для них двоих еще не настал. Их родные пережили все муки ада, считая мгновения в ожидании радостных или страшных вестей.

— Пойду узнаю.

Ноэль проводила его взглядом, полуприкрыв глаза от блаженного тепла и такого же восхитительного ощущения безопасности. Секунды складывались в минуты, и она все глубже окуналась в расслабленный покой, пока, наконец, не задремала.

Так и нашел ее Кит, вернувшись в гостиную в сопровождении их гостеприимного хозяина. Будь он один, он не удержался бы и прикоснулся к ней. Но сейчас ему пришлось довольствоваться тем, что он устроился на полу рядом с ее креслом, пока его спутник пристраивал поднос на столик поближе к Ноэль.

— С виду-то она не очень годится для лазания по горам, — пробурчал он, бросив мимолетный, но весьма проницательный взгляд на хрупкую фигурку Ноэль. — Впрочем, ива на первый взгляд тоже не ахти какое крепкое дерево, а в бурю запросто даст фору дубу. — Хозяин уселся в громадное кресло по другую сторону камина. — Угощайся, сынок. — Он кивнул на полный поднос. — Да, между прочим, все зовут меня Хэм.

— Кит. Ноэль. — Кит поднял тяжелый кофейник и налил две чашки кофе.

— Знаю, сынок. Уж поверь мне, это-то я знаю. У вашей родни, похоже, немало влиятельных друзей. Половина штата прочесывает здешние леса и горы, разыскивая вас. А вторая половина, думаю, молится.

— Что бы они все ни делали, это сработало, — отозвался Кит. Он отхлебнул из своей чашки, а кофе Ноэль поставил немного остудить. Ему не хотелось ни секунды отнимать от ее отдыха. — Я бы хотел, если можно, связаться либо со своей семьей, либо с семьей Ноэль.

— Об этом не волнуйся. Шеф местных спасателей будет постоянно пытаться передать сообщение. Ну а уж на самый худой конец, он пошлет кого-нибудь, чтобы сообщить лично. — Хэм поднялся с кресла. — Пойду-ка взгляну, что там у меня с постелями. Если что будет нужно — зови, не стесняйся.

Кит дождался, пока Хэм выйдет из гостиной, и лишь после этого приподнялся на коленях и погладил Ноэль по щеке. Кожа ее порозовела от тепла, губы зовуще приоткрылись. Он склонился над ней и приник сначала к одному уголку рта, потом к другому. От первого поцелуя на ее губах дрогнула улыбка, не исчезнувшая и ко второму. Кит залюбовался мягкими изгибами, влажно поблескивающими в сонной неге.

— Проснись, принцесса, — шепнул он, обласкав поцелуями ее веки, скрывавшие от него неповторимые глаза цвета аметиста. Ресницы Ноэль затрепетали на щеках пушистыми крыльями. Убирая с ее лба черные пряди, он не догадывался, что являл сейчас собой живой портрет нежности и заботы мужчины о своей женщине.

Ноэль, открыв глаза, увидела эти чувства, так ясно написанные в его взгляде лишь для нее одной. Ее улыбка стала шире. Она сладостью принимала все то, что он предлагал ей, и отдавала все, на что только было способно ее сердце… сейчас и всегда.

— Ты прекрасна.

Впервые за всю ее жизнь комплимент прозвучал истинным комплиментом — данью восхищения, что приносит радость, а не горько-сладкую боль.

— Спасибо.

— Проголодалась?

Ноэль перевела взгляд на его губы, сгорая от желания ощутить их вкус. Возвращение к жизни заслуживало хорошего праздника, и она не могла придумать лучшего способа отметить их победу, чем очутиться в его объятиях, прижаться к нему всем телом и всей душой.

Кит узнал этот взгляд, это желание, разгорающееся все сильнее с каждой секундой.

— Если ты будешь на меня так смотреть, я не выдержу и мы окажемся в неловком положении, — хрипло протянул он, а его руки сами легли ей на щеки, и кончики больших пальцев очертили мягкую припухлость рта… — Я хочу, чтобы мы были только вдвоем.

Она обвила пальцами сильные запястья, где пульс отбивал ритм его сердца.