Порочный контракт (СИ) - Ковалева Анна

— Ааахх, — я так и замерла, боясь пошевелиться. Боялась, что его орган меня просто разорвет, если я сдвинусь хоть на сантиметр.

— Расслабься, — натужно бормотал Горецкий, вцепившись в мои бедра пальцами. — Иначе будет больно.

Легко сказать — расслабиться. Когда ощущение такое, словно тебе раскалённую кочергу в тело засунули.

И это мне еще вино помогало. Притупляло ощущения. А что было бы без этой анестезии?

После первого толчка едва не потеряла сознание. Было просто на грани. Казалось еще немного — и я умру.

Стас что-то бормотал на ухо, грубовато ласкал грудь, отвлекал как мог. Даже поцеловал пару раз.

И его уловки сработали. Постепенно удовольствие вытеснило болевые ощущения. Ну или по крайней мере затмило их.

Я окончательно потерялась в себе, уже не понимая, что правильно, а что нет, что грязно и аморально, а что в порядке вещей.

И в конце концов поддалась этим запретным ощущениям, позволив себе наслаждаться ими. Уже сама активно включившись в процесс.

Когда была уже на грани, Стас прихватил меня одной за горло и ускорился, почти доведя до беспамятства

Беспомощной куклой я трепыхалась в его руках, а потом с истошным криком кончила, стоило ему лишь простимулировать чувствительные точки…

— Моя, слышишь, ты моя? — рычал Стас, продолжая меня трахать. — Поняла меня, отвечай?

— Да…

И только после моего вялого ответа он кончил, залив меня спермой и утянув за собой в пучину порока.

Глава 35

С той ночи многое изменилось между нами. Стас словно перевёл меня за какую-то грань, из-за которой возврата уже не было.

Наверное, это было моё падение, окончательное и бесповоротное, но мне уже не стыдно было признаться себе самой, что мне хорошо со Стасом.

Своей страстью и неудержимым напором он разрушил во мне какой-то барьер, уничтожил мораль и представления о нормальных отношениях.

Я забыла, что такое муки стыда, рамки дозволенного и нормы приличия, позволяя вести себя мужчине, который всё больше развращал меня, раскрывал грани моей чувственности и подстраивал под себя.

Он брал меня как одержимый, и я начала отдаваться ему также. Начисто забыв саму себя и словно стерев прежнюю личность. Личность стеснительной и замкнутой в общении девушки.

Мне уже не хотелось говорить ему «нет», а наоборот, хотелось чувствовать всё, что Стас готов мне дать. Всё — и даже больше. Чувствовать его в себе, лежать в крепких объятиях и начисто забыть о проклятом контракте.

Нет, я прекрасно понимала, что он продолжал действовать, и что Стас стремится вытащить из отведённого нам времени максимум удовольствия, но мне на этот контракт давно стало плевать.

Я отдавалась Стасу уже не по принуждению, а добровольно. Мне было плевать, что там написано, и что я обязана выполнять. Я даже не думала об этом.

Стас как-то умудрился привязать меня к себе, разжечь дикий огонь желания, в котором я продолжала пылать изо дня в день.

Он приучил меня ко всему тому, к чему привык. Минет мне больше не казался унизительным делом, да и анальный секс понравился более чем.

А уж как он нравился Стасу, словами было не передать. Он пользовался моей попой при любой возможности. Имел меня яростно, жестко, не давая пощады.

Как будто хотел сделать так, чтобы после него моё тело уже никому не досталось. А я не могла даже помыслить о том, что кто-то другой будет прикасаться ко мне так же как Стас…

Мы перепробовали многое, очень многое. Все мыслимые позы, которые только позволяли мои физические возможности. Легкое связывание, плетки, гартеры и кляпы, имитацию двойного и даже тройного проникновения.

О да, для Стаса это было особым удовольствием. Доводить меня до безумия, не давая кончить, наблюдать за тем как я извиваюсь от вибрации разных приборов в обоих дырочках, и принимать мое безоговорочное поражение.

А я проигрывала в этой ИГРЕ каждый раз. Пыталась держаться, но тело упорно предавало меня раз за разом. И уже будучи на самой грани, я в полубеспамятстве бормотала просьбы о пощаде:

— Скажи, что ты хочешь, Юля, — требовал он каждый раз, не переставая при этом мучить.

— Тебя, — бормотала я почти как в бреду. — Хочу тебя…

— Хочешь, чтобы я тебя трахнул?

— Даа, — жалобно всхлипывала в ответ.

— Как именно тебя трахнуть?

— довольно рычал. — И куда? Сюда? — демонстративно двигал пальцами внутри моего пылающего лона. А потом резко вводил палец в тугое анальное колечко. — Или сюда?

Естественно, я не могла выбрать. Потому что уже находилась на самой грани, а тело уже давно привыкло к рукам Горецкого и тому, что он со мной делал.

Видя мою реакцию, Стас брал дело в свои руки и имел меня как и куда хотел. От чего я не оставалась в накладе.

Только полностью меня измучив, он успокаивался и позволял уснуть на его груди. Да, теперь мы ночевали в его комнате, вместе. Но просыпалась я каждый раз одна…. И это почему-то было неприятно.

К слову, мы не только в постели проводили время. Стас время от времени брал меня с собой на всякие светские в мероприятия, в рестораны. Дважды мы катались на яхте… Что привело меня в полный восторг.

От Стрелецкой новостей не было никаких, да я уже и не ждала. Поняла, что она ничего проверять не будет.

А если даже и проверила, то решила не ворошить дерьмо. Как она сказала тогда:

«Бессмысленно в этой жизни ждать справедливости. Сама себе не поможешь, никто не поможет. Твои проблемы никого никогда волновать не будут»…

Еще и Стаса советовала ублажать получше. Так что я прекратила рыпаться и искать иголку в стоге сена. Справедливость — это всего лишь мираж, а гнаться за миражами бессмысленно, а иногда и очень опасно.

Только вот с Горецким я была не ради выгоды, и не ради денежного бонуса.

С каждым днём я привязывалась к нему всё больше, и не только физически, но и душевно. Будучи в особо хорошем настроении, он рассказывал мне о своем детстве и о родителях. И я постепенно начала думать, что Валя права.

Да, Стас упрям, твердолоб и непреклонен, действует жестко и не всегда справедливо, но видимо в большом бизнесе иначе нельзя.

Но он и не чудовище, каким я его считала в первые дни. Все же Стас несколько раз спас мне жизнь. И даже в наш первый раз он меня пожалел. Остановился, когда мне было больно. Хотя мог просто взять, не обращая внимания на слезы.

Боялась ли я его? Нет. Я не верила уже, что Стас отдаст меня Романову. Но и провоцировать не хотела.

Но не из страха. А потому что не хотела вспоминать про то, как у нас всё началось, и на чём держатся наши отношения.

Странно, да? Как кардинально за пару недель успело поменяться восприятие. То я не знала как извернуться, чтобы побыстрее вернуть себе прежнюю жизнь, и мечтала, чтобы Стас держался от меня подальше.

А теперь сама льнула к нему, надеясь, что отведённое нам контрактом время не кончится никогда. Потому что, кажется, я влюбилась…

Да, вот так банально, пошло и неправильно. Но все же умудрилась впустить в своё сердце человека, который обошёлся со мной довольно жестоко.

Конечно, я понимала, что ни о каких чувствах с его стороны речи быть не может, и ни на что не рассчитывала.

Но понимала и то, что моя жизнь уже никогда не будет прежней. Точка невозврата давно пройдена.

Я не возьму от Стаса ни денег, ни подарков, но проведённое с ним время навсегда останется в моей памяти и в душе… Этого уже ничем не вытравишь…

И как я буду жить с этим — не знала. Даже думать боялась. Поэтому и решила полностью сосредоточиться на происходящем.

А потом… Да, будет больно. Но это всё будет потом… А пока я хотела быть с ним.

Этим вечером Стас обещал сводить меня в театр. Я хотела посмотреть новую комедийную постановку, да и Стасу требовалось отвлечься.

В последнюю неделю происходило что-то странное. Меня в подробности не посвящали, но Стас стал постоянно задерживаться допоздна, стал приезжать раздраженный.