Его чёрное сердце. Искупление (СИ) - Ковалевская Алиса

– Ты… – хотелось схватить пистолет и на этот раз прикончить его.

Но пистолет остался на стуле. Я подошёл, Марат встал. И ничего не случилось.

– Твоя жена никогда бы не сорвалась с утёса. Она выросла в горах, брат. А ты дурак, если поверил ей.

– Я тебе больше не брат.

– Это я тебе больше не брат, – возразил он. – А ты всегда будешь моим братом.

От него несло кровью и потом. Запах металла и вранья, но не страха. Сунув в карман руку, я вытащил снимок величиной с визитку и протянул ему.

– Этого ребёнка она должна была родить мне. Это должен был быть мой сын.

Марат не смотрел на меня – только на снимок.

– Но я рад, что он не мой. Вместо него у меня есть дочь. Вместо этой женщины другая – моя. И моя женщина не боится смотреть мне в глаза, не боится говорить, если её что-то не устраивает. И знаешь, что, Марат?

Он поднял голову. Мы пересеклись взглядами.

– Сейчас я понимаю, что, если когда-нибудь Сабина перестанет меня любить, она скажет об этом.

– Сделай так, чтобы не перестала.

– Сделаю, не сомневайся.

Он кивнул на стул, на пистолет. На снимок, где Лейла обнимала светловолосого, не по возрасту высокого пацанёнка.

– Давай закончим с этим, – сказал он ровно. – В этой жизни у меня было всё, пусть и недолго. Так что жалеть мне не о чем. Только одна просьба – не вешай мои грехи на Лейлу.

Я взял пистолет. Марат следил за мной цепким взглядом. Страха по-прежнему не было, но он напрягся, ноздри дрогнули. Я взвесил пистолет в руке. Приподнял, посмотрел брату в глаза. И ушёл, так и не нажав на спусковой крючок, похожий на очередную запятую в истории бесконечных лжи и предательства.

***

Чтобы найти Сабину, времени потребовалось много. Ни в доме, ни возле него её не оказалось. Зато вяло пинающая мяч Жасмин, увидев меня, встрепенулась и бросилась навстречу. Зарима подорвалась. Поспешила за ней, но перехватить не успела.

– Папа! – дочь потянулась ко мне. – Папа, я хочу на ручки!

– Забери её, – приказал я служанке. – Мне сейчас не до этого.

Зарима глянула с упрёком, но быстро потупилась. Попыталась увести Жасмин. Та принялась вырываться, что-то при этом лепеча. Я отвернулся. Внутри всё ещё клокотала злость, карман оттягивал пистолет. Не то, с чем нужно прикасаться к ребёнку.

Только сделал несколько шагов, Зарима вскрикнула. Сразу же заплакала Жасмин – громко, обиженно и надрывисто.

– Пусти! – закричала она сквозь слёзы. – К папе пусти!

Да чёрт подери!

Обернулся. Зарима крепко держала изгибающуюся у неё в руках Жасмин. На губе у неё красовалась свежая ранка.

– У папы дела. Ты слышишь? Жасми…

– Пусти! – закричала Жасмин громче.

Да твою ж налево! Отбросив мысли, я вернулся. Жасмин всё-таки вырвалась и, всхлипывая, снова кинулась ко мне. Я присел, поймал её и поднял вверх. Прижал к себе. Жасмин обхватила меня крохотными ручонками за шею, коленкой упёрлась мне в солнечное сплетение. Я тихонько похлопал её по спине.

– Простите, – виновато опустила голову Зарима. – Она уже несколько дней просится к вам. Госпожа Сабина сказала…

– Поменьше слов, Зарима, – оборвал её я. – Я не в том настроении, чтобы всё это слушать. Кстати, ты видела мою жену? Куда она делась?

– Она сказала, что пойдёт к озеру.

К озеру. И я даже знал, куда именно. Должен был сразу догадаться. Ещё несколько минут я продержал Жасмин на руках и всё-таки отпустил. Она запротестовала, опять потянулась ко мне.

Я погладил её по голове, по чёрным волосам. Сразу же стало легче. Её щёки всё ещё были мокрыми, но она уже улыбалась.

– Отведи её в дом, – приказал я Зариме. – Займи пока чем-нибудь.

– Дома мультики? – округлила она глаза. – Про котю. Мультики.

Я кивнул. Обрисовал овал её личика и, кивком повторив приказ, пошёл к озеру.

Сабина, чёрт её подери. Решила выгородить мужа сестрицы? Или поиграть в благородство?! Не наигралась?! Пока поднимался на утёс, гнев сгущался. Выскользнувший из-под подошвы камень, стуча полетел вниз. Мерные удары вторили ударам сердца.

Сабина обернулась сразу. То ли услышала меня, то ли почувствовала. Натянулась, как жердь.

– Всё? – спросила она тихо.

Что «всё»?! Что, блядь, всё?! Что за дурная бабская манера спрашивать обо всём и вместе с тем ни о чём?!

– Расскажи мне, как ты сорвалась с утёса.

Она не вздрогнула. И снова создалось впечатление, что эта женщина – порождение самих гор, самой природы. Да, Марат прав. Я глупец, раз подумал, что она могла потерять равновесие и сорваться. Или… просто глупец.

– Что случилось той ночью? – спросил я, подходя.

Она смотрела на меня, пока я не остановился. Ресницы дрогнули. Со вздохом она отвернулась, но не потому, что вопрос застал её врасплох. Нет! Посмотрела на озеро. Сегодня оно было беспокойное и тёмное, почти такое же, как и тогда.

– Ты и сам знаешь.

– Я хочу услышать это от тебя.

– Зачем?

Сабина сунула руки в карманы кардигана. Ветер трепал её волосы, подол длинного платья. Зачем?! Она ещё спрашивает, зачем?!

– Ты в своём уме?! – я схватил её за руку и дёрнул на себя.

Она упала мне на грудь, сразу же вскинула голову. Ладонь опустилась прямиком на сердце. Ярость обрушилась белым шквалом. Этого дня могло не быть, а она спрашивает меня, зачем!

– Он хотел убить тебя! – я схватил её за запястья. – Он, чёрт подери, хотел тебя убить! Ты могла умереть!

– Но не умерла.

– Не умерла! Но…

– Я не умерла, Амин! – вдруг горячо выпалила она. Сделала вдох и заговорила спокойно, тихо и при этом с надломом, которого в ней раньше не было: – Что я должна была тебе сказать? Что в тот вечер всё вспомнила? Взять и сразу сказать? Да я… – она мотнула головой и посмотрела с отчаяньем. – Я столько времени пыталась вспомнить! Это как водопад! Я пришла сюда, а потом Марат…

– Почему ты не сказала мне в больнице?!

– Да потому что хотела вначале поговорить с сестрой! Хотела получить ответы на вопросы! Или считаешь, они были только у тебя?! – её голос стал громче и звонче. – Нет, Амин! Не только! И что бы было, если бы я тебе рассказала?!

– Я бы…

– Ты бы убил его, – уверенно сказала она и повторила: – Убил. Только тебе самому не надоела месть? Это же как… как болото. Сколько можно, – голос её опять звучал тихо, она почти шептала. – Мне надоела месть, мне надоела кровь. Я больше не хотела этого. Только… – опустила голову и отрицательно качнула ею. Сглотнула.

Я так и держал её за запястья, а она не пыталась вырваться. Подол бился о мои ноги, а её тепло проникало внутрь. Внизу, о каменный утёс, били волны.

– Я хотела сказать тебе после того, как встретилась с Лейлой, – нарушила она молчание.

– Так почему не сказала?

– Потому что хотела отпустить.

– Их? – я невесело усмехнулся. – Они о тебе не думали, а ты…

– Не их, – перебила она. – Нас, Амин. Месть, ненависть. – Тон её стал напористым, но почти сразу Сабина затихла и договорила уже чуть слышно. – Только не смогла. Опять кровь, смерть…

Я выпустил её руку. Коснулся волос, как до этого прикасался к волосам нашей дочери. Сабина подняла взгляд. Ни осуждения, ни вызова. Я перебирал её волосы, гладил по виску, а волны внизу продолжали хлестать о камень.

– Никогда ничего не скрывай от меня. Я всё равно узнаю.

– Да, – она мягко высвободилась из моих рук и встала у самого края лицом к воде. Я подошёл со спины.

Дотронулся до бедра Сабины, но она не шевельнулась. Так и смотрела вдаль, а может быть, в прошлое. В этот миг она была как никогда близкой мне и как никогда далёкой от меня.

Злость не отпускала. Она должна была сказать! Я должен был знать!

– Не всё, – я провёл рукой от её ноги до талии.

Сабина резко повернулась вполоборота. Подняла взгляд.

– Ты спрашивала меня.

– Я помню, что я спрашивала.

– Если это было насчёт любовника твоей сестры – нет, не всё. – Я помолчал и добавил: – Я тоже хочу отпустить, Сабина.