Извращенная гордость - Рейли Кора

Брат начал стрелять снова.

– Беги!

Я вскочила на ноги. Если они пришли за мной, то за мной же и погонятся. Тогда Сэм будет в безопасности.

– Вызови подкрепление!

Я сбросила туфли на каблуке, подхватила подол платья и пустилась бежать так быстро, как только могла. Белые лепестки с цветочной композиции капота приклеились к моим ступням. Никто в меня не стрелял. Меня хотели взять живьем, и ничего хорошего это не значило. Я свернула вправо к перелеску. Это был мой единственный шанс оторваться от преследователей. Дыхание стало прерывистым. Я была спортивной и отлично бегала, но тяжелое платье сильно меня замедляло. Ветви цеплялись за ткань, и я постоянно спотыкалась.

Я услышала тяжелые шаги за спиной. Я не посмела обернуться и посмотреть, кто именно меня преследует. Шаги приближались. О боже! Это платье не дает мне бежать.

Самюэль уже вызвал подмогу?

Но вдруг меня осенила другая, худшая мысль. А что, если Самюэль не смог никого вызвать? Я снова свернула вправо, решив бежать обратно к машине. Но еще одна пара ног затопала в моем направлении. Два преследователя.

Страх пульсировал в венах, но я не сбавляла темп. Боковым зрением я заметила какую-то тень – и внезапно высокий силуэт появился прямо возле меня. Я закричала, но меня крепко схватили за пояс. Потеряв равновесие, я упала на землю. Кто-то тяжелый навалился на меня, вышибая весь воздух из моих легких. Сознание затуманилось.

Я дергала ногами, молотила кулаками, царапалась и вопила что есть мочи. Но лицо мне закрывали несколько слоев тюля, и мне было тяжело двигаться. Если папа и Данте приедут с подкреплением, нужно, чтобы они услышали мой крик и нашли меня.

Мне закрыли ладонью рот, и я укусила преследователя.

– Черт!

Он отдернул руку. Я смутно узнала голос, но от страха не могла понять, кому он принадлежит. А глаза мне все еще прикрывал тюль платья. Я могла лишь различить два силуэта. Оба высокие. Один блондин, второй – брюнет.

– Надо спешить, – прорычал один из них, и я содрогнулась от жестокости, что звучала в его голосе.

Кто-то всем весом насел на мои бедра, и две сильные руки схватили меня за запястья, пригвоздив мои руки к земле. Я попыталась вырваться, но мне на лицо легла чья-то рука. Я почти не могла двигаться. С лица отодвинули тюль, и я наконец смогла разглядеть своих преследователей. Тот, кто сидел у меня на ногах, был брюнетом с темными глазами и шрамом на лице. Он посмотрел на меня так, что мне стало страшно.

Я видела его прежде, но не могла понять, где именно. Я взглянула на голубоглазого блондина, который держал мне руки, и застыла от изумления. Я его знала. Это был Фабиано Скудери, мальчик, с которым мы играли в детстве. Он сбежал и присоединился к Каморре.

Наконец-то все сошлось. Я взглянула на брюнета. Римо Фальконе, Дон – член организации, который руководит собственной командой наемников Каморры. Я громко выругалась, и новая волна ужаса словно придала мне сил. Я выгнулась, но Римо даже не сдвинулся с места.

– Успокойся, – попросил Фабиано. Его прокушенная рука кровоточила. Успокоиться? Успокоиться?! Каморра хочет меня похитить!

Я открыла рот и попыталась закричать. Но на этот раз Римо зажал мне рот рукой так, чтобы я не могла его укусить.

– Вколи ей транквилизатор, – приказал он.

Я замотала головой, но что-то острое коснулась моей руки чуть ниже локтя. Мышцы расслабились, однако сознание я не потеряла. Меня уже никто не держал. Римо поднял меня на руки. Мои конечности безвольно болтались плетьми, но я держала глаза открытыми и разглядывала моего похитителя. Он внимательно посмотрел на меня и побежал. Небо и верхушки деревьев проносились перед моим взором.

– Фина! – я услышала вдалеке голос Самюэля.

– Сэм, – почти беззвучно прохрипела я.

– Фина! Фина, ты где? – кричал папа.

Голоса множились. Они пришли, чтобы меня спасти.

– Быстрее! – закричал Фабиано. – Направо!

Ветки ломались под их ногами. Римо тяжело дышал, но крепко держал меня. Мы выбрались из леса и оказались на дороге.

Внезапно я услышала визг тормозов и меня охватила надежда. Но она улетучилась, как только меня затолкали на заднее сиденье машины и Римо влез в салон.

– Поехали!

Я смотрела на серую обшивку потолка машины и прерывисто дышала.

– Боже, ты прекрасна, – произнес Римо. Я подняла глаза, и наши взгляды встретились. Лучше бы я этого не делала: от его жутковатой ухмылки меня пронзил ледяной ужас, и я отключилась.

Римо

Серафина потеряла сознание. Я пристально ее разглядывал. Теперь, когда она перестала брыкаться и вопить, я мог по достоинству оценить красоту невесты. Пятнышки крови, словно рубины, рассыпались по ее белому платью и по бледной шее вдоль драгоценного колье. Чистое совершенство.

– Кажется, мы от них оторвались, – пробормотал Фабиано.

Я обернулся к заднему стеклу и посмотрел на дорогу – пока нас никто не преследовал. Мы ранили, но не убили спутников Серафины, значит, часть сил ее семья потратит на то, чтобы им помочь.

– Миленькая сучка, – прокомментировал ведущий машину Симеон.

– Еще раз отзовешься о ней в таком неуважительном тоне, – произнес я, подавшись вперед, – и я вырву твой язык и засуну его тебе в задницу. Еще раз на нее посмотришь, твои глаза составят языку компанию. Понял?

Симеон кивнул.

Фабиано с любопытством посмотрел на меня. Я снова откинулся на сиденье, разглядывая свернувшуюся калачиком женщину. Светлые локоны были надежно зафиксированы, но одна своенравная прядь все же выбилась из копны и, завиваясь, легла Серафине на висок. Я намотал прядь на палец. Я хотел поскорее узнать, смогу ли укротить эту женщину.

Я принес обмякшую Серафину в номер мотеля и положил на одну из кроватей. Я убрал застрявшую в ее прическе веточку и вынул все шпильки – локоны свободно легли на подушку. Я выпрямился.

– Кавалларо захочет возмездия, – вздохнул Фабиано.

– Они не нападут до тех пор, пока девчонка у нас. Она в опасности, и он знает, что ему не вытащить ее живой из Лас-Вегаса.

Фабиано кивнул и посмотрел на Серафину, безвольно лежавшую на постели; голова ее склонилась набок, обнажив длинную элегантную шею. Мой взгляд упал на нежное кружево, прикрывавшее две округлости ее груди. Платье с высоким воротом, современное и элегантное, ни намека на вульгарность и излишнюю сексуальность племянницы Данте. И все же она могла бы поставить многих мужчин на колени. Твою же мать, Серафина выглядела как ангел: светлые волосы, бледная кожа и белое платье, что лишь подчеркивало ее красоту. Воплощение невинности и чистоты. Я едва сдержал усмешку.

– О чем ты думаешь? – опасливо спросил Фабиано, отследив направление моего взгляда.

– О том, что они максимально подчеркнули ее невинность. – Я наклонился к ней и мой взгляд заскользил по ее телу. – Мне нравятся пятна крови на ее платье.

– Это же была ее свадьба. Конечно, они решили подчеркнуть невинность. Ты же знаешь, как это бывает. Девушек нашего круга берегут до свадьбы. Они должны лишиться девственности в первую брачную ночь. Кавалларо и ее жених сделают все, чтобы она вернулась к ним нетронутой. Данило – младший босс. Ее отец – младший босс. Данте, мать его, Кавалларо – ее дядя. Что бы ты у них ни попросил, они все сделают. Попроси их разделаться с моим отцом – они послушаются, и мы от нее избавимся.

Я помотал головой.

– Пока я ничего просить не буду. Не хочу облегчать им жизнь. Они напали на Лас-Вегас. Пытались убить моих братьев, меня и тебя тоже. Они разожгли огонь войны в нашем городе, а я разожгу огонь в их рядах. Уничтожу их изнутри. Я их сломаю.

– Как? – нахмурился Фабиано.

Я взглянул на него. В голосе Фабиано звучала едва заметная нотка тревоги, но я хорошо его знал.

– Я разрушу то, что они должны были защитить. Если я что-то и понимаю в жизни, так это то, что мужчины вроде нас не прощают себя, когда их близким причиняют боль. Члены ее семьи сойдут с ума от тревоги. Каждый день они будут задаваться вопросом, что с ней происходит. Будут представлять, как она страдает. Ее мать обвинит ее отца и брата. А они станут винить себя. Чувство вины будет разрастаться, как раковая опухоль. Оно будет подпитывать тревогу. И тревога разорвет их на части.