Карнавал сомнений (СИ) - "Карин Кармон"

‎— Как ты узнал? ‎

‎— Наткнулся на них с Мишель в раздевалке в кантри. Гораздо ‎позже, когда мама уже вернулась к Патрику, и он переехал обратно к ней, — Лиам ‎хмурится. — Патрик был в ярости. Орал на Мишель, что всё давно кончено… Чтобы она оставила ‎его в покое, что их связь — ‎ошибка, что он жалеет обо всём, что между ними произошло, потому что любит мою мать и не собирается разводиться. Обычная ‎дешёвая мелодрама. Но знаешь, я никогда не слышал, чтобы он так на кого-то разозлился.

‎— Они тебя не заметили?

‎— Нет. Я стоял за дверью в коридоре. Никак не мог решить, что же мне делать: уйти или вмешаться. Но потом из раздевалки выбежала Мишель вся в слезах, а я не успел спрятаться. Да и некуда ‎было. Вот и стоял, как дебил, а она сразу ушла. Наверное, думала, что я устрою скандал, но я решил, что ‎будет лучше для всех, если стану просто приглядывать за ними. А если что-то замечу, тогда и ‎поставлю вопрос ребром. Я уверен, Патрик даже не знает, что мне всё известно. А потом, где-‎то через полтора месяца, когда Майк заявил, что женится, я вообще выпал в осадок. ‎Не поверил, что у них что-то серьёзное. Решил, что Мишель собирается использовать моего брата, чтобы вызвать ревность у Патрика, но Мишель всё отрицала. Она подготовилась. Даже отдала мне это видео и заявила, ‎что беременна от Майка и что Патрик был прав. Мол, всё, что между ними случилось — ‎большая ошибка и давно в прошлом. Что она изменилась и хочет создать семью. Хочет, ‎чтобы у моего племянника был отец. А потом заявила, что ни к чему меня не принуждает. Что окончательное решение за мной, — Лиам ‎хмурится. — Мол, я не обязан ей верить. Так что, если захочу, могу рассказать про их с Патриком ‎роман брату и даже матери.

‎— И ты промолчал.

‎— Промолчал, — Лиам со вздохом качает головой. — Представил, что будет, если скажу и…‎

Ирэн вряд ли простила бы Патрика и обязательно ‎развелась. У Майка появилась бы ещё одна причина не любить отчима и держаться от ‎него да и от Мишель подальше. В лучшем случае он потребовал бы анализ на ‎отцовство, и никто не знает, какой результат их всех ожидал. Не говоря о том, как всё могло сказаться ‎на отношениях Эми и Скотта. ‎Возможно, Мишель пришлось бы уехать из города. Возможно, ‎она осталась бы в живых.

Или нет. ‎

Ненавистное условное наклонение. Тысячи «если», которых не станет меньше и от которых уже ничего не зависит.‎ Выбор сделан.

‎— Я пытался убедить Майка, чтобы он сделал проверку и если ребенок действительно его, признал отцовство. Жениться на Мишель было вовсе не обязательно. Но ты же его знаешь…‎

— Знаю.

Мишель тоже знала. И Патрик.

Я вглядываюсь в лицо Лиама, пытаясь понять, о чём он думает. Кажется, вопрос, кто настоящий ‎отец этого ребёнка, его совершенно не волнует. В ‎отличие от меня.‎

‎— Нам придётся рассказать твоему брату и это тоже. Я имею в виду роман вашего отчима с Мишель.

Он выглядит испуганным.

‎— Зачем? Может, лучше не ворошить старое? Ты ведь понимаешь, как Майк ‎отреагирует…‎

‎— Прекрасно понимаю, Лиам. Но вчера на свадьбе Мишель призналась мне, что ‎залетела вовсе не от Майка, и он уже об этом знает, — замечаю, как ‎вытягивается лицо Лиама. — Я не стала от него скрывать. Конечно, это нельзя считать достоверной информацией. ‎Мишель могла меня обмануть, но с такой же вероятностью его ‎отцом мог быть и ваш отчим. Или шериф, — многозначительно добавляю я, ни ‎секунды не сомневаясь, что Лиаму прекрасно известно про роман его начальника с ‎невесткой.‎

Он не успевает ответить, потому что к машине чуть ли не бегом несётся моя младшая сестра.‎

‎— Брайан приехал! — кричит она, распахивая дверь со стороны Лиама.‎

‎— Вспомнишь говно, — мрачнеет он. — Один? ‎

Дэни кивает.‎

‎— Он тебя видел?

‎— Вряд ли. Я заметила, как он паркуется, и сразу прибежала сюда.‎

Чёрт, не так я планировала провести это ‎утро. Совсем не так! Придётся теперь выкручиваться — нельзя, чтобы Лински увидел ‎здесь Лиама. Давать ему ещё один повод подозревать нас всех в сговоре отчаянно не ‎хотелось, пусть у шерифа по-прежнему никаких веских доказательств нашей вины. ‎

‎— Ладно, тогда мы с Дэни вернёмся в Тиммиз. Сделаем вид, что сами только ‎что приехали выпить кофе. — Я смотрю на Лиама: — Лински ведь знает ‎твою машину? — Он кивает. — Тогда оставайся ‎здесь. Я постараюсь его отвлечь. Или, если получится, увезу отсюда.‎

‎— Каким образом? — кривится сестра. — Силой что ли? ‎

‎— Что-нибудь придумаю, — отмахиваюсь я. Перевожу взгляд на Лиама. — ‎Ничего не предпринимай. Просто жди, когда можно будет уехать. Дэни предупредит ‎тебя смской. А пока сидишь, постарайся дозвониться до Эми. Она сейчас у Логана. Ты ‎должен ей всё рассказать. Под словом «всё» я подразумеваю именно это, Лиам. ‎Абсолютно всё. Больше никаких тайн. Эми — адвокат Майка.‎

Лиам возвращается в свой автомобиль, а мы с Дэни ‎переставляем её внедорожник впритык к белому форду эксплореру с ‎нарисованными на нём гербом Риверстоуна и пятиконечной звездой шерифа.‎ Остаётся надеяться, что наши нехитрые махинации на внутренней стоянке ‎остаются незамеченными Лински.

‎— Сиди здесь, — я вылезаю из машины, одёргиваю рубашку. С силой ‎захлопываю дверцу, вкладывая в удар всё своё раздражение.‎

‎— Ты уверена, что знаешь, что делаешь? — доносится мне вслед.

‎Уверена я, как же. Будешь тут после таких откровений…‎ Не оборачиваясь к сестре, я на ходу киваю и решительно иду к закусочной.

В голове не укладывается ничего из того, что я только что услышала про роман «подружки» с Патриком. Приходится сильно напрячь ‎фантазию, чтобы представить их вдвоём в постели… Да даже просто вдвоём как ‎любовников, и всё равно не получается. В голове прочно укрепился образ Ирэн в ‎качестве спутницы жизни судьи Худа и увидеть на её месте Мишель не выходит. Что ‎она вообще забыла в объятиях Патрика? ‎У них же ‎ничего общего, никаких точек соприкосновения, кроме Эми. Плюс ‎огромная разница в возрасте. Лет тридцать, ни меньше. Патрик легко мог быть и её ‎отцом тоже. Ни славы, ни денег там Мишель не ‎светило.

В то, что это любовь, я ‎отказываюсь верить напрочь. Значит, какой-то интерес всё же присутствовал. Знать бы ‎ещё, в чём он заключался. ‎

Всё-таки Логан и в этом прав. Мишель многим могла перейти дорожку, сама ‎того не ‎заметив. А может, специально, добиваясь каких-то, одному чёрту известных ‎теперь, целей, как тогда на вечеринке с Майком.‎

Я напрягаю память, пытаясь вспомнить, как Патрик и Мишель вели себя вчера ‎на свадьбе, оказавшись в непосредственной близости друг от друга. Но я была слишком занята собственными ‎заморочками, чтобы обращать внимание на остальных, а уж за Патриком, ‎раздражавшим одним своим видом, и вовсе не следила. ‎

Ладно, об этом я подумаю позже. Вместе с Эми. Сестра обязана что-то знать, ‎какие-то подробности личной жизни подружки, чем та руководствовалась в выборе ‎партнёров, если Мишель волновали такие «мелочи». А сейчас неплохо бы ‎сосредоточиться на Брайане. Как минимум, увезти его подальше от закусочной. А ещё лучше, убедить, что версия с ножом — абсолютно идиотская, и он просто теряет ‎время.‎

Вот только как всё это сделать?

Я несильно толкаю дверь и вхожу. Остановливаюсь, ‎обводя деланно равнодушным взглядом кафе. Там мало что изменилось — такие же ‎фирменные столики с красными диванчиками и креслами, огромная стеклянная ‎витрина со множеством лакомств, прилавок с полным ассортиментом кофе в ‎упаковках, тихая приятная музыка из колонок. Ну разве что добавились плакаты ‎бейсбольной команды «Торонто Блю Джейс».‎

Машинально поправляю волосы. Отчаянно хочется верить, что выгляжу ‎сейчас именно такой, какой пытаюсь казаться — невозмутимой, спокойной, немного ‎печальной. С шерифом нельзя давить на жалость или демонстрировать ‎слабость, но и раздражать излишней бравадой не стоит. Он и так явно считает меня кем-то ‎средним между Бонни Клайда и девушкой Бонда.‎

Лински, по-прежнему в форме, сидит в самом углу — за крайним столиком у ‎окна, откуда прекрасно просматривается не только закусочная, но и парковка перед ‎зданием. Кроме нас, персонала и ещё одной пожилой парочки больше никого нет, что само по себе странно. Насколько я помню, утром в будни здесь ‎обычно не протолкнуться. Весь город спешит выпить кофе перед началом дня.