Позволь мне остаться - Аверина Екатерина "Кара"

– Жесть, – шипит себе под нос. – Сейчас все обработаем. Потерпи.

Достает аптечку из верхнего ящика. Находит антисептик, пластырь и мазь. Сначала протирает руку и вокруг ранки тоже. Заклеивает мне палец, смазывает красные следы на ладони.

– Спа-си-бо, – проговариваю ему, чтобы прочитал.

– За лекарства «спасибо» не говорят, – смотрит на мои губы с явным желанием поцеловать. Я знаю такой взгляд и еще тысячу других сигналов к действию.

Подаюсь вперед, чтобы дать ему то, что он хочет. Заплатить за лечение и заботу. Но Мирон отклоняется, не позволив мне прикоснуться. Брезгует? Не нравлюсь?

– Что ж ты делаешь, девочка? – вздыхает он и качает головой. – Сядь и не трогай больше ничего. Сейчас я оденусь, уберу здесь все, и будем решать, что делать дальше.

Подтянув полотенце на бедрах, он разворачивается ко мне не менее мощной спиной, тоже в татуировках. С темных волос все еще стекают капли воды, а меня вдруг пронизывает приступом страха, а затем резкой болью от удара током через ошейник.

Хватаюсь за него руками, пытаясь сделать вдох. Меня встряхивает, в глазах темнеет.

«На-шел», – пытаюсь сказать.

Еще один удар. Сильнее, болезненнее, и сознание ускользает, пока я лечу прямо на грязный пол к уродливо почищенным овощам.

Глава 5

Мирон

Девчонка вздрагивает всем телом, а в глазах застывает панический ужас. Ее губы двигаются, но я не понимаю, что они говорят. Ее всю трясет в мелких судорогах. Откидывает голову и, как в замедленной съемке, оседает на пол. Мгновение, чтобы среагировать. Подхватываю на руки и сам дергаюсь, ощущая, как по телу неприятной волной проходит ток.

– Что за… – мельком осматриваю Лию, цепляя детали.

Рубашка моя, ошейник. И тут до меня доходит.

Сука-а. Да твою ж мать! Как такое вообще возможно?

Быстро, но бережно опускаю девушку на пол и тянусь к кожаному ремешку на ее шее. От него и исходит волна разрядов. Достаточно ощутимых. Убить не убьет, но такую малышку измучает точно.

Без труда нахожу источник. Два электрода выступают, словно вилка, и врезаются в очень нежное место на тонкой шее девочки. Что ж за тварь это придумала?!

Протискиваю ладонь под ошейник и сжимаю электроды в кулак. Туго очень, расстояние до кожи Лии минимально, но я стараюсь не касаться, забирая все себе. Трясет неприятно, но не критично. Вполне можно потерпеть такому мужику, как я. А Лия… пиздец!

Волна ярости прокатывает по внутренностям и перекрывает все остальные ощущения. В груди растет и крепнет желание найти ублюдка, который все это придумал и «побеседовать по душам».

– Давай, девочка, приходи в себя, – цежу сквозь зубы и несильно бью по щекам, пытаясь привести в чувства. Не время отлеживаться, мне нужна помощь.

Лия открывает глаза, видит меня и в страхе отшатывается.

– Тихо, не шевелись, – за ошейник тяну ее обратно. – Понимаешь меня?

«Да» – отвечают дрожащие губы.

Ну слава богу, а то руку уже сводит.

– Как это снять?

«Ни-как».

– В смысле? – хмурюсь я. – Так не бывает. Как-то же надела.

Она жестом показывает ключ, которого, вероятно, у нее нет.

– Охренеть. А реагирует на что?

Изображает кнопку, которую нажимает.

– Пульт? – кивает. – Отлично. И у кого он?

С каждым словом вся эта история нравится мне все меньше.

– Хо-зя-ин.

– Хозяин? – с сомнением повторяю, звучит слишком неправдоподобно, но она кивает. – Радиус действия какой?

Робко пожимает плечами.

– Бред какой-то, – выдыхаю и провожу свободной ладонью по лицу. Нихрена не понимаю. – Это у вас ролевые игры, что ли, такие?

Лия отрицательно качает головой, а в глазах и паника, и смятение, и немая мольба. Не может же она врать? Иначе я совсем потерял квалификацию.

– Девочка, все это совсем не смешно, – строго предупреждаю ее. – Ты понимаешь?

Закусывает губу и кивает. Из глаз текут огромные слезы и стекают к волосам.

Да уж, блядь, встрял так по полной.

– Лежи смирно, – ворчу недовольно, но, скорее, на себя. За то, что в груди что-то ворочается, заставляя сердце биться быстрее и пробуждая давно похороненные инстинкты.

Нет уж. Я не рыцарь и не благородный спаситель. Но и бросить девочку в беде у меня тоже не получится.

Да твою мать!

Дышу глубже и ищу взглядом, чем изолировать эту гребаную игрушку на ее шее. Рука отнимается и болезненно колет по всей поверхности.

Мне нужно стекло, резина, пластик, ткань, дерево…

Свободной рукой достаю кухонную деревянную лопатку. Прижав коленом, ломаю и осторожно, чтобы еще сильнее не повредить кожу со следами от удара током, протискиваю широкий конец под свою ладонь. Девочка все это время, кажется, не дышит совсем, но венка на шее колотится так часто, что становится страшно.

– Я сейчас вытащу руку, потерпи.

Дергается в испуге и затихает, лишь грудь часто вздымается.

– Лучше? – уточняю на всякий случай, хотя и так все понятно.

Кивает.

– Отлично.

Но эта мера временная. Надо удалить источник. Поднимаю Лию на руки и несу в комнату. Осторожно кладу на диван и перехватываю ее затравленный взгляд. В нем так много всего, что меня снова дергает изнутри какой-то болезненной обреченностью.

– Не двигайся, – слишком поспешно убираю руки. – Сейчас я принесу изоленту, и попробуем решить проблему.

Иду в туалет и открываю ящик с инструментами. Быстро ищу все, что может пригодиться, действуя на автомате. Мысли беспорядочно мечутся в голове и ищут выход. Интуиция орет об опасности, но я приглушаю ее.

Все происходящее больше напоминает страшный сон. Девочка, зашуганная, словно звереныш. В ошейнике для дрессировки бойцовых собак. Даже для них – это живодерство, а тут человек. Малышка совсем. Сука… Все мышцы напрягаются до предела, а внутренний зверь требует крови.

– Давай попробуем, – возвращаюсь к Лие. Стараюсь говорить мягче, но внутри все полыхает от негодования. – Вот так отожми, только не касайся, – расставляю ее руки так, чтобы мне удобнее было изолировать контакты.

Наматываю изоленту и проверяю. Вроде хорошо все, но смотрится жутко. Отпускаю. Лия вздрагивает и снова задерживает дыхание. Смотрит на меня широко распахнутыми глазами и нервно сглатывает.

– Нормально?

«Спа-си-бо».

На ее губах появляется робкая улыбка, а у меня в груди случается ядерный взрыв. Залипаю на пару мгновений, просто рассматривая эту красивую девочку, и качаю головой, отгоняя наваждение. Хорош, блядь! Хочется отвесить самому себе подзатыльник.

– Дай я посмотрю.

Тяну Лию на себя, вынуждая сесть. Под ошейником на коже отчетливо выделяются красные полосы. Надо обработать. Рассматриваю орудие пыток по кругу. И правда не снимается. Небольшой замок сзади. Какой-то необычный, с изъебинкой. Как его открыть, непонятно. Пробую согнуть. Бесполезно, не поддается.

– Металл какой, знаешь?

Лия отрицательно качает головой. Ясно, все еще хуже, чем казалось на первый взгляд. Вероятно, просто срезать не выйдет. Можно и не пытаться.

– А это что за хрень? – касаюсь пальцем небольшого сердечка, что висит на ошейнике.

Пытаюсь сдернуть. Не получается. Вот же засада!

Кусачками пережимаю тонкое кольцо. Только с третьего раза получается оторвать его. Встряхиваю руку, которая до сих пор ловит фантомные боли от долгого воздействия электрических импульсов. А каково девчонке?

Беру молоток и ухожу на кухню. Кладу украшение на стол и бью точно в центр. Стекло разлетается в разные стороны, а крошечный передатчик остается на столе. Отключаю и убираю в пакет. Позже найду владельца.

Вот же пиздец! Зато все встает на свои места. По нему Лию и нашли. А радиус действия пульта… Подхожу к окну и из-за занавесок выглядываю на улицу. Движ какой-то около подъезда. Люди, тачки, мигалки. В этом районе такого не бывает. И все это за моей «преступницей»? Не много ли на одну хрупкую девочку?

– Что ж ты сразу-то не рассказала? – забираю передатчик, одежду Лии и возвращаюсь в комнату.