Ключи Пандоры - Ланской Георгий Александрович

Юля пододвинула ему кофе и строго спросила:

– Как долго ты будешь испытывать мое терпение?

– История, собственно, не стоит выеденного яйца, – глубокомысленно заметил Никита. – Просто мы отвлеклись на две совершенно посторонние версии: упавший самолет и сектантов. Правда, не упади эта чертова «Рапира», ничего не случилось бы. Макс остался бы жив, Воронин продолжал бы какое-то время обтяпывать свои темные дела, шпионов выловили бы комитетчики, а мы спокойно уехали бы из колонии и лишь за воротами узнали бы о бунте. Стечение обстоятельств, причем совершенно дурацкое. Кто знал, что на столь крохотном участке в масштабах Земли соберется столько тайн? Прав был Завадский: повеселилась Пандора, подбросила нам кучу обманок, а настоящий ключ держала за пазухой.

– Про Пандору все ясно! – разозлилась Юля. – Короче, говори без аллегорий и метафор!

– Куда еще короче? – усмехнулся Никита. – Самолет нам застил глаза, Завадский нагонял таинственности. Вот мы и пропустили самое главное. Смотри, в Миролюбове убили старика, который озвучил один из ключевых моментов: зэки добывали кварц. Недавно это подтвердил Семенчуков. Но Михалыч утаил, что там добывалось золото, а Семенчуков сообщил о нем, как о величайшей тайне, почти на смертном одре. Напрашивается вопрос: за что убили Михалыча? Самогон однозначно отпадает, но ведь не за то, что он мог кому-то проболтаться о добыче кварца? И почему Семенчуков не сразу решился рассказать о добыче золота? Это ведь не древнее золото инков и не сокровища капитана Блада?

– Не томи душу! – Юля стукнула чашкой по столешнице. – Я ведь вижу, что-то разузнал!

– Разузнал! – расплылся в улыбке Никита. – Думаю, тебе тоже известно, что в области имеется несколько приисков и старательских артелей. На одном добывают золото с помощью драги, промывают песок на горной речке. На другом разработки ведутся открытым способом в карьере, но там низкий процент золота и процесс извлечения его трудоемкий и очень вредный. На третьем добыча ведется шахтным методом. Золотая жила, заметь, проходит сквозь залежи кварца. Причем находится шахта в горах, километрах в пятидесяти от Каменного Брода и Миролюбова. Слышала небось о поселке Дарованном? Там неподалеку горнолыжные трассы строят.

– Не только слышала, но и писала об этом, – буркнула Юля. – Валерка спит и видит, когда их откроют! Но ты не уходи вбок, ты мне о Чертовой Рогатке рассказывай!

Она вновь включила кофемашину, которая выдала очередную порцию напитка.

Никита с благодарностью кивнул.

– Мерси! – и отхлебнул из чашки. – Я обратился за помощью в департамент геологии, и там мне поведали, что шахта на Чертовой Рогатке функционировала с начала пятидесятых годов и была официально законсервирована в середине девяностых. Жила очень богатая, но ушла вглубь, а там целое подземное озеро, которое откачать невозможно. Добыча стала нерентабельной из-за высокой себестоимости добычи золота. На шахте использовался труд заключенных, отсюда высокий процент больных туберкулезом. Условия добычи там были тяжелейшие. А в Каменном Броде, оказывается, жили не только конвоиры и начальство колонии, но и гражданский персонал, который обслуживал шахту и наземные сооружения: инженеры, геологи, механики, маркшейдеры. Говорят, там еще сохранилась эстакада, по которой подавался кварц из выработок, ржавые вагонетки, вашгерды… Но большая часть горного оборудования была вывезена на другие прииски.

– Все это прекрасно! – заметила Юля. – Но если о шахте все известно, отчего тогда убили Михалыча и Семенчуков поведал о золоте по великому секрету? Все равно здесь что-то не так, Шмелев!

– Конечно, не так! – охотно согласился Никита. – Я вдобавок встретился с одним дедком, бывшим журналистом. В начале восьмидесятых, когда он работал в нашей газете, с ним приключилась презанятная история. В то время Брежнев уже умер, на его место пришел гэбист Андропов. И вот на волне громких разоблачений супостатов-взяточников и расхитителей социалистической собственности два опера ОБХСС нашего областного УВД выдали на гора материал о массовых хищениях золота на шахте «Черная Рогатка». Скандал случился грандиозный, почти как с «Рапирой» или еще сильнее. В нем оказалось замешано большое начальство: партийные бонзы, председатель облисполкома, крупные чиновники Геологоуправления. Естественно, руководители УИН и даже кое-кто из МВД. Ниточки вели в Москву, чуть ли не в ЦК… Коровин сам по себе был мелкой сошкой. Словом, еще тот был шухер! Грандиозная золотая афера! А тогда это была расстрельная статья! Последовали аресты! Наш дедок опубликовал несколько разгромных статей не только у нас, но и в центральных изданиях. Но тут умер Андропов, и весь пар ушел в свисток. Коровин срочно захлебнулся рвотными массами, начальники оказались ни при чем, уголовные дела закрыли, а опера быстро перевелись в Норильск, кабы чего не вышло в родных местах. Кстати, дедок тоже спешно покинул город и уехал аж на Сахалин. Вернулся года три назад. И о том периоде вспоминает очень и очень неохотно!

– Да-а! – задумчиво сказала Юля. – Я тобой восхищаюсь! Такой материал добыл! Как тебе удалось? Колись, Шмелев, а то я не успокоюсь!

– А кто откажет звезде? – самодовольно усмехнулся Никита. – Но, честно признаюсь, связи в нашем мире – великое дело!

– Понятно, какие у тебя связи, но, надеюсь, ФСБ не в курсе твоих разыскных мероприятий? – Юля окинула его подозрительным взглядом.

– За кого ты меня принимаешь? – обиделся Никита.

– Ладно, не злись! – улыбнулась Юля. – Только я одного не пойму! Шахту закрыли, колонию ликвидировали! Но на чем тогда Каменный Брод жирует?

– В департаменте геологии мне сказали, что вход в шахту был взорван. Нижние горизонты затопило во время сильного паводка именно тогда, в середине девяностых, когда подземное озеро переполнилось. Геологи проводили изыскания, но только подтвердили, что шахта бесперспективная.

– Значит, шахта опять ложный след?

– Не скажи! – Никита вытряхнул из папки бумаги, сколотые степлером, и перебросил их Юле через стол. – Вот что я обнаружил в областном геологическом фонде. Там хранятся геологические отчеты за многие годы. А в некоторых из них можно найти информацию о непромышленных проявлениях россыпного и рудного золота на территории области. Смотри, где именно, я отметил желтым маркером!

– «В бортах отработанных полигонов на спае можно найти десятки и сотни граммов золота, а в обломках богатого золотосодержащего кварца из разрушенных жил и того больше…» – прочитала Юля и смерила Никиту задумчивым взглядом. – Получается, нелегальное старательство? Так это называется?

– Получается, – кивнул Никита, – и косвенные подтверждения я обнаружил в архивах УФСИН. Итак, в восемьдесят третьем году начальник колонии Александр Коровин умирает. Нигде не упоминается, что это произошло в следственном изоляторе. В восемьдесят четвертом начальником колонии назначили подполковника Игоря Дмитриевича Сидорова. А в девяностом заместителем по политической части у него стал старший лейтенант Александр Александрович Коровин.

– Тот самый сын?

– Естественно! И вот парадокс! Начиная с восемьдесят четвертого до середины девяностых добыча золота на прииске увеличилась в два раза и достигла почти полутора тонн в год. Из этого можно сделать вывод, что при Коровине расхищалось от полутонны и более золота. Представляешь масштабы?

– Представляю! – охнула Юля. – И что потом?

– А потом, в июле девяносто пятого, Сидоров погиб под колесами лесовоза. Ночью его вызвали в колонию, якобы из-за массовой драки заключенных в одном из бараков. Он поехал на своей «шестерке». Лесовоз выскочил внезапно на перекрестке. «Шестерку» раздавил, как жука. Следствие установило, что никакой драки не было, кто вызвал Сидорова – неизвестно. Но ты понимаешь, кто попало не мог поднять начальника ночью. В крови Сидорова нашли алкоголь, и водителя лесовоза признали невиновным. Уголовное дело спустили на тормозах. Начальником колонии назначили, заметь, младшего Коровина. А после началось самое замечательное. Шахту быстро признали бесперспективной, колонию ликвидировали, заключенных перевели в другие регионы. Но сам Коровин, еще молодой офицер, уволился, как и ряд его сослуживцев, и все они осели в Каменном Броде. С одной стороны, понять их можно: жизнь военных в те времена была не ахти какой! Но почему Каменный Брод? Чем они планировали в этакой глуши заниматься? Фермерством? Офицеры? Ты в это веришь? Я вот тоже не поверил и навел справки у аграриев. Оказалось, да, есть там фермеры. Мы их поля и тракторы видели. Урожаи получают неплохие. Но все они из староверов. Живут обособленно, в дедовских избах, а не в особняках. Кое-кто занимается добычей живицы, заготовкой леса, держит лесопилку, продает дрова… Ни одного бывшего сотрудника колонии среди них нет. Так за счет чего они шикуют?