Язык цветов (СИ) - "Pyrargyrite"

— Ну ладно, старики, бывайте. — Махнул им вслед парень, удаляясь с мужчиной из палаты.

Супруги проводили их по-прежнему недоуменными и даже какими-то шокированными взглядами.

— Не знал, что он себе кого-то нашел. — Растерянно проговорил Рипер, не сводя глаз с места, в котором несколько мгновений назад стояли Фреш и Джем.

— Я тоже не знала. — Удивленно вымолвила Гено, делая абсолютно то же самое, что и ее муж.

— Ох, мы, случаем, зданием не ошиблись? — Вырвал их из состояния недоумения родной голос. — Это больница или музей каменных лиц? — Улыбнулся Инк, скрестив руки на груди.

Удивление как рукой сняло.

— Инк, а ты вовремя. — Ухмыльнувшись, Рипер поднялся с кровати и зашел за спину юношам, проталкивая их ближе к кровати Гено.

— Инк! — Почувствовав угрозу в тоне девушки, парень заметно напрягся, готовясь к худшему и перебирая в голове варианты, где он мог провиниться. — Если еще хоть раз услышу о том, что ты ходишь без шапки, тебе несдобровать!

— Ну, мам! — Жалобно протянул юноша, строя щенячьи глазки.

— Еще один. — Закатив глаз, Гено повернула голову к замявшемуся парню, стоящему рядом с Инком. — Эррор, за ним глаз да глаз нужен! — Строго произнесла она, отчего тот сперва вздрогнул, а потом хитро ухмыльнулся.

— Так точно, миссис! — Легонько стукнул он по плечу Инка. — А то что-то мой племянник совсем уже разошелся. — Развел руки в стороны юноша. — Надо бы заняться его воспитанием.

— Да они издеваются. — Буркнул себе под нос Инк, наигранно обиженно отводя взгляд в сторону.

— А ты ожидал чего-то другого от семейки Афтеров? — Шутливо пропел Рипер, перекидывая руку через плечо парня. — Крепись. — Мило улыбнулся он, но, поймав в свою сторону хмурый взгляд жены, отступил и вернулся к ней, взяв за руку и ласково посмотрев на нее.

Кажется, что-то постепенно налаживается.

Комментарий к VI. Кипарис.

Ну, кому интересно, можете послушать “отпевание - со святыми упокой”.

С каждой главой все больше и больше разочаровываюсь в себе, кек

Скажите, если что-то не так. Ну или если все так, тоже скажите, а то без вас моя работоспособность падает~

[Л-Л:Отбечено]

========== VI. Улыбка. ==========

Пульс болезненно отдает в виски, а перед глазами все плывет. В попытках отдышаться после совсем незапланированной длинной пробежки, мужчина навалился на стену дома спиной и прикрыл глаза, выравнивая дыхание.

— Киллер, черт бы тебя побрал, — запыхаясь, начал он, — объясни мне, пожалуйста, что ты сделал всем тем людям, от которых постоянно убегаешь?

— Да ничего я им не делал. — Рвано буркнул юноша, переводя дыхание. — Не нравлюсь им просто.

— За просто «не нравишься» не намереваются голову оторвать. — Выдохнул Найтмер, подозрительно косясь на парня. — И какого черта ты меня в это втягиваешь?

— А что, предпочел бы остаться там, с ними? — Ухмыльнулся Киллер. — Думаешь, увидев меня с тобой, они бы просто прошли мимо и не ввязали бы тебя в это?

— По крайней мере я мог бы их допросить.

— Что толку думать о том, что могло бы быть, если этого уже не будет? — Вымолвил юноша, подходя к стене небольшого дома. Ухватившись за выступ, он ловко забрался на крышу невысокого здания и скрылся из виду.

— Эй, вообще-то я тебя за такое и в участок забрать могу. — Бросил ему вслед Найтмер, чего-то выжидая.

Он сам не понимал, чего ждал. Что Киллер вернется? Скажет что-нибудь? Объяснит, почему во время обычной прогулки по улицам города за ним увязались какие-то подозрительные личности, преследующие их двоих чуть ли не до окраины города? А в прочем, до окраины они и добежали, с трудом оторвавшись. Только вот, судя по всему, Киллер не собирается ничего объяснять. Только творит что-то непонятное. Что-то явно незаконное.

Тяжело выдохнув, мужчина повторил действия парня и забрался на крышу дома. Не лучшее занятие для детектива федерального уровня, но, тем не менее, не просто же так этот несносный юнец сюда забрался?

И правда, не просто так. К большому удивлению Найтмера, Киллер просто сел на противоположный край заснеженной крыши и устремил свой взгляд вдаль. А смотреть и правда было на что.

Несмотря на то, что дом невысокий, с него открывался прекрасный вид на расположенный меж высоких холмов небольшой частный сектор. Домик этот, кстати, находился на одном из холмов. А потому и вид с него открывался поистине великолепный. Множество прекрасных миниатюрных особняков, расположенных вокруг широкого озера в центре, на поверхности которого невероятно ярко отражалась полная луна, смотрелись какими-то игрушечными, ненастоящими. Будто это какая-то картина или иллюстрация к сказке. Каждый из них подсвечивался яркими фонарями, излучающими теплый свет, создающий весьма уютную атмосферу в этом небольшом уединенном от всего сущего месте. Еще больше тепла и уюта привносили радостно бегающие вокруг озера люди, довольно громко напевающие колядные песни, пританцовывая на ходу. Пусть песен не было хорошо слышно, но даже до этого отдаленного места доносились звуки кипящей жизни и празднества.

— Живописно… — Тихо проронил мужчина, присаживаясь на край крыши рядом с парнем. — Озерный микрорайон, если не ошибаюсь? — Киллер на это лишь коротко кивнул, продолжив молча любоваться красотами предстающего пред глазами пейзажа. — Спокойное место… Сколько работаю, отсюда не было ни единого обращения в правоохранительные органы.

— Когда-то и я также беззаботно бегал вокруг этого озера и колядовал вместе с мамой. — Задумчиво произнес юноша, на что Найтмер вопросительно изогнул бровь. — Моему отцу однажды предложили прибыльную работу, а поскольку с финансами в нашей семье было туго, он согласился. Ему обещали круглую сумму. Всего лишь за то, что бы он участвовал в переговорах. И он повелся на эти легкие деньги, совсем не чуя какого-либо подвоха. — Выдохнул Киллер, заметно поникнув. — Один раз повелся, второй, третий, и, казалось бы, все прекрасно — просто передай то, передай другое и молчи об этом, не смей никому говорить. И он молчал, работал, медленно ввязываясь в самую настоящую грязную игру. Эта игра его затянула. Еще бы — за одну выполненную миссию получить денег больше, чем за год на прежней работе. С каждым днем он все чаще и чаще пропадал, потом и вовсе стал приходить домой раненый или побитый. Утопичная атмосфера в нашей семье сменилась на напряженную, а родители начали пугаться каждого шороха. Хоть я и чувствовал какие-то перемены, но не придавал им значения, пока однажды к дому не подъехала машина, и из нее не вышло четыре каких-то незнакомых мне человека. Они выглядели круто, все такие крупные, с пушками в руках, грозные и брутальные — я был восхищен. Но из этого восхищения меня вырвал отец, подхвативший меня на руки и быстро унесший в мою комнату, заставив спрятаться в ней и сидеть тихо. Ничего не понимая, я, будучи любопытным ребенком, конечно же не послушался его, ведь не чувствовал абсолютно никакой опасности. Но не успел я выбежать следом за ним в гостиную, как раздался выстрел, из-за которого заложило уши. А потом еще и еще, еще и еще. Перепугавшись, я вжался в стену, боясь не то что пошевелиться, даже вдохнуть. На моих глазах произошла весьма кратковременная перестрелка, по ощущениям тянущаяся целую вечность. Одного из тех мужчин повалили, потом второго, ранили мать, отец подорвался к ней, а в итоге сам открылся для удара. Оставшиеся двое без труда лишили отца оружия, зажали их в углу и заметили меня. Глупого и перепуганного десятилетнего мальчика. Они о чем-то говорили с моим отцом, но я не слышал ничего, только видел все словно в замедленной съемке. Потом один из мужчин подошел ко мне, схватил за руки и прижал их к стене. Второй же в этот момент выстрелил в подорвавшегося ко мне отца, убив его. На этот раз оглушил не только выстрел, но еще и крик. Ужасно громкий крик. Мой собственный. Но дошло это до меня только тогда, когда пристрелили и мать, ведь больше кричать было некому. Один удар по моей челюсти, и я послушно заткнулся, резко немея от страха и ужаса, охватившего меня. Они отвезли меня куда-то и заперли в какой-то камере. Я был шокирован, не мог думать, не мог переварить случившееся. Голова раскалывалась, а рассудок плыл. Мне с каждой секундой все больше и больше казалось, что я схожу с ума. Но в камере я был не один. Со мной была еще также до ужаса перепуганная девочка, заливающаяся слезами и шепчущая себе под нос одно и то же имя. Как оказалось потом — имя своей родной сестры, которую убили руками этой девочки. Как и ее родителей. Еще там был мальчик. Он вообще был отстранен от всего, сидел, словно статуя, и смотрел в одну точку. У него изначально не было семьи, но был старший брат, которого тоже постигла страшная участь. А мальчика заставили смотреть на все это. На то, как его брат умирает в муках. Не могу сказать точно, сколько мы просидели в той камере, пребывая в состоянии огромного шока и страха. Мы не ели, не спали, даже не шевелились. Но потом пришел мужчина, вывел нас на свет, начал успокаивать и затирать свою мораль. Сказал нам, что это мы виноваты в том, что случилось с нашими близкими, что мы обязаны перед ними, что должны выполнить все, что нам скажут. Нас троих растили как пушечное мясо, чтобы мы в будущем выполняли грязную работу. Убеждали, что мы должны, мы обязаны. Ломали нас психологически, измывались физически. А мы прижимались друг к другу, пытаясь найти хоть какое-то утешение. Однажды, во время одной из тренировок, девочка упала. Просто упала, запнулась об камень. Ее сразу же начали избивать. Удар в ногу, в бок, в живот, и я замечаю, что тот мальчик, который был с нами, упал на землю, хватаясь за те места, в которые били девочку. Я был растерян, не знал, что делать, не понимал, что вообще происходит. Просто подорвался с места и набросился на того мужчину, за что словил удары и на себя. Тогда я навсегда запомнил те глаза. Те красно-синие глаза. Холодные, жестокие, как и безумная ухмылка на лице мужчины. Он изрядно поизмывался над нами, а после — запер в камере. Тогда мы впервые заговорили. Ведь мальчик, а если быть точнее — Хоррор начал успокаивать Даст. Я тоже присоединился. Мы познакомились, рассказали друг другу о том, что с нами произошло. Вернее, мы с Хоррором, Даст же не говорила ничего, кроме: «Папи». Я даже начал побаиваться ее, но Хоррору как-то удалось разговорить девочку. Тогда и она с трудом поделилась своей историей, а потом начала говорить сама с собой. Вернее, в такие моменты она теряла рассудок и говорила с сестрой, которая, по ее словам, всегда была рядом с ней. Но бывало, что разум возвращался к ней, и, заливаясь слезами, она впадала в отчаяние. Стоит ли говорить о том, сколько усилий было приложено, чтобы помочь ей сохранять трезвость ума? Мы сблизились. Прикрывали друг друга, помогали, а годы шли. Наверное, только то, что мы были вместе, помогло нам остаться людьми. Мы возненавидели тех, кто растил из нас монстров. Разработали свой план и делали вид, что готовы беспрекословно выполнять все приказы. Во время нашей первой миссии, на которую нас отправили втроем, поручив следить за нами одной мелкой сошке, мы просто расправились с «сопровождающим» и сбежали. Да, мы просто сбежали. Мы прятались, выживали, спасали свои жизни, были вместе. Это было проблематично, но мы… — Резко юноша смолк, подрываясь с места. — Не важно. — Отрезал он, спрыгивая с крыши.