Сердце Леона. Пленница острова - Данич Дина

– Проводи гостью в ее спальню, – приказывает Морте уже Савиано. – Теперь она – твоя головная боль.

Я не знаю, что хуже – остаться рядом с Леоном или же с этим пугающим итальянцем, который явно ненавидит меня просто за то, что навязали ему в качестве задания.

Бросаю еще один взгляд на Морте, но он будто и не замечает меня. Уходит вместе с Дино дальше по коридору.

– Идем, – сухо роняет Доменико, отступая в сторону и пропуская меня вперед.

До самой комнаты мне кажется, что я иду рядом с диким тигром. Дрессированным, но от этого не менее опасным.

– Дальше я сама, – категорично заявляю, открыв дверь. В ответ получаю лишь взгляд полный равнодушия. А как только я захожу в спальню, тут же закрываю дверь.

Я растеряна и пока не понимаю, как дальше быть. Обхожу комнату, пытаясь разложить мысли по полочкам. Обычно мне это помогает, но в этот раз не срабатывает. Внутри – шторм. Мне страшно. За себя, за родителей. Боюсь представить, что устроит отец, когда поймет, что я пропала.

Сейчас мое опрометчивое согласие уже не кажется таким правильным. Может, стоило как-то потянуть время? Суметь предупредить папу, что его друг предал его?

Обвожу взглядом комнату и торможу на шкафу. Подойдя к нему, резко дергаю дверцу на себя, чтобы…

Шокировано смотрю на вещи, которых здесь столько, что нет сомнений – к моему появлению готовились заранее.

Дрожь снова охватывает меня. Я раздвигаю вешалки, рассматривая одежду, и внутри зарождается жгучее возмущение и злость.

То есть Леон рассчитывает, что я и на это соглашусь?!

8 Вивиан

Все внутри вспыхивает от злости, когда рассматриваю, что же мне приготовил Морте. Я словно какая-то шлюха, должна рассекать в полупрозрачных пеньюарах!

Даже не будь у меня уродства, от которого не избавиться, я бы ни за что не согласилась на это. Меня воспитывали не так!

Несколько минут я перебираю вешалки и убеждаюсь, что нормальной одежды в шкафу нет.

Так вот какую роль отвел меня Леон…

В этот момент я забываю о том, что еще недавно дрожала перед ним. Злость застит глаза, и я резко выбегаю из спальни. Всего пара шагов, и натыкаюсь взглядом на Савиано, который появляется будто из ниоткуда.

– Куда собралась? – холодно уточняет он, преграждая мне дорогу.

Оглядываюсь по сторонам, но никого рядом нет. И вся моя злость концентрируется на мужчине.

– Скажи своему хозяину, что мне нужна другая одежда!

Я едва успеваю закочнить фразу, как оказываюсь впечатанной в ближайшую стену, а на моей шее появляется крепкая мужская ладонь. Доменико в отличие от Морте не церемонится. Сдавливает так, что я начинаю задыхаться.

– Ты, кажется, плохо слушала, девочка, – цедит леденящим душу голосом. – Моя задача – не дать тебе сбежать с острова. Запрета на физический ущерб не было.

С каждым его словом мне становится все труднее дышать. Легкие горят от недостатка кислорода. Когда Савиано все же отпускает меня, то я сползаю на пол. Болючий кашель дерет горло. Кажется, я вот-вот выплюну свои же внутренности. А Доменико возвышается надо мной как ни в чем ни бывало.

Поднимаю на него глаза, поражаясь жестокости, которая живет в его взгляде.

– В следующий раз думай, прежде чем открывать рот.

Тру шею ладонью. Я в ужасе. Казалось бы, Морте и так напугал меня. Но его подручный сумел переплюнуть своего босса.

Кое-как поднимаюсь с пола и сбегаю обратно в спальню. Сейчас я, конечно, сама себе удивляюсь – откуда только взялась смелость, граничащая с безумием. Сейчас от нее остается только пепел.

Подхожу к окну – широкий подоконник позволяет удобно расположиться, чтобы наблюдать за тем, что творится снаружи.

Правда, ничего интересного там не происходит. А когда раздается стук в дверь, я дергаюсь и едва не падаю с подоконника.

– Можно? – спрашивает женщина, заглядывающая ко мне в спальню.

– Да, конечно, – растерянно киваю.

Дверь открывается сильнее, и незнакомка закатывает внутрь тележку с едой. Притормаживает возле кресла и после вопросительно смотрит.

– Это мне? – уточняю, спускаясь с подоконника.

– Хозяин просил напомнить, что будет вас ждать после ужина внизу.

– А вы здесь работаете?

Женщина кивает.

– Можете звать меня Пенелопа, – говорит она. – Так же вам надлежит переодеться в праздничное платье красного цвета.

– Надлежит? – переспрашиваю.

Она снова кивает.

– Посуду заберу чуть позже.

Оставшись одна я, вместо того чтобы сесть и поесть, снова иду к шкафу и проверяю. Действительно красное платье есть. Точнее, пародия на него. Потому что это скорее какая-то тряпочка, едва ли прикрывающая хотя бы самое важное.

Тут же отбрасываю ее обратно в шкаф и хлопаю дверью.

Злость вперемешку с беспомощностью горят во мне, переплетаются, создавая дикий коктейль.

Открыв крышку, вижу тарелку на тележке и понимаю, что даже еду мне подали, дав понять, что хозяин дома знает обо мне достаточно.

Морте в курсе того, что я не ем мясо, но зато обожаю рыбу. Возвращаю крышку и снова иду к окну. Высота приличная, хотя казалось бы только второй этаж. Дом как будто стоит на возвышенности. Вижу вдалеке темную точку, которая постепенно приближается. А спустя несколько секунд распознаю в ней вертолет.

Вот, значит, как сюда добираются.

Пенелопа возвращается и молча забирает тележку, пока я так и сижу на подоконнике. От нечего делать изучаю раму, пробую ручку и понимаю, что она подается.

Но как только я прикрываю окно, распахивается дверь спальни, и на пороге появляется Леон.

Его холодный цепкий взгляд проходится по мне. На лице не отражается никаких эмоций, но с каждым его шагом воздух в комнате пропитывается опасностью.

– Ты не переоделась, – роняет он, мрачно глядя на меня.

Я напрягаюсь, стараясь держаться уверенно. Но правда в том, что на самом деле я дрожу и теряю способность связно мыслить.

Морте излучает не просто опасность. Он несет с собой смерть.

Вспоминаю его слова про приговор и тяжело сглатываю.

Подбираюсь всем телом. Мне хоть и страшно, но пойти у него на поводу – еще хуже.

– И не стану, – качаю головой. – Я не буду носить то, что висит в шкафу.

– Разве я спрашивал твое мнение?

– Ты говорил, что я здесь гость!

На лице мужчины появляется холодная усмешка. И я уже понимаю, что в ответ вряд ли получу понимание и человеческое отношение. Приподнимаюсь на коленях и хватаюсь за ручку, открывающую окно.

– Заставишь, и я прыгну, – обещаю, распахивая окно. Мне жутко страшно. На самом деле во мне нет той храбрости, что я пытаюсь показать.

Ноги дрожат, а сама я пытаюсь следить за тем, что будет делать Морте.

– Вперед, – ухмыляется он. – Знаешь, кто займет твое место? Твоя мать, Вивиан. Я легко доберусь до нее, и твой папаша все равно заплатит. Так что твоя жертва окажется напрасной.

Он даже шага в мою сторону не делает, но я уже понимаю, что проиграла.

– Закрой окно, – приказывает он.

И я послушно выполняю. Прикрываю его и опускаюсь на колени. Не успеваю заметить, как Леон оказывается рядом и рывком стаскивает меня с подоконника.

– Еще одна выходка, и на острове появится гостья по имени Паола.

Вздрагиваю и обхватываю себя руками, чтобы не расплакаться. Я не переживу, если мама тоже окажется здесь.

– Сейчас у меня нет времени с тобой возиться, поэтому пойдешь, как есть.

Морте разворачивается и выходит из спальни. Дверь остается открытой, как безмолвное приглашение последовать за ним. Хотя в случае Леона, скорее, приказ.

Несколько долгих секунд я раздумываю, стоит ли идти вслед за ним, но в итоге решаю, что мое упрямство может отразиться на маме.

В коридоре, когда я выхожу, никого. Даже Савиано не появляется в этот раз. Медленно иду к лестнице и слышу мужские голоса. Кажется, Дино и Морте.

Спускаюсь, и как только выхожу в холл, они оба замолкают. Леон молча направляется к выходу из дома, а Дино лишь недовольно смотрит на меня. Будто я успела чем-то разозлить и его.