Парс Фортуны - Есипова Оксана

Внезапно девушка вскочила, шагнула ко мне и срезала несколько моих волос невесть откуда взявшимися у неё ножницами. Я не успел вовремя среагировать на это вопиющее нарушение моих личных границ. Нина же бросила волосы в большую ложку, которую достала откуда-то из-за своего кресла, туда же добавила воск и стала нагревать содержимое над пламенем свечи. Левой ногой ведьма подпихнула к себе из-за кресла небольшую кастрюльку с водой. «Гнездо у неё там, не иначе, – с раздражением подумал я, – сейчас рояль ещё вытащит». Ну откуда под креслом может взяться кастрюля с водой? Во всяком случае, в квартире нормального человека. Я напомнил себе, где нахожусь, и на этом успокоился. Между тем расплавленный воск с моими волосами был деловито вылит в кастрюльку, и Нина с загадочным видом торжественно произнесла:

– Ага!

Я постарался изобразить на своём лице вежливое внимание. Девушка на меня как раз посмотрела, предлагая оценить её триумф.

– Вы и правда связаны, теперь я чётко вижу! – радостно объявила Нина.

Мысленно застонал. Это я знал и без таинственных манипуляций, срезанных волос и бессмысленного перевода воска.

– И я, кажется, придумала, как эту связь прервать, – продолжала ведьма, к счастью, не обратившая внимания на смену выражения моего лица. – Зелье! Я сварю зелье, и оно выгонит из тебя эту связывающую вас дрянь. Правда, – смутилась Нина, – это болезненный процесс, я бы сказала, мучительный.

– Так вари скорее, родная, – почти закричал я, теряя голову. Боль меня не пугала. Лучше потерпеть немного, чем всю жизнь быть на привязи у Ирины. Служить мишенью садизма малопривлекательная перспектива.

Ведьма явно не ожидала такой реакции и немного смутилась.

– У меня есть не все ингредиенты, – нехотя призналась Нина, – на всё про всё уйдёт, думаю, неделя. Может, полторы.

– А быстрее нельзя?!

– Нет, – с сожалением ответила ведьма, – и пока тебе придётся выполнить поручение Ирины.

– А может, не надо?

– «Надо, Федя, надо!» – процитировала Нина старую комедию и потушила серую свечу пальцами правой руки.

Девушки сегодня так и сыпали цитатами. Надеюсь, их роднит только эта незначительная деталь. Но меня бросило в дрожь по другой причине. Потухшая свеча снова отдавала меня на растерзание Ирине. Я ещё не успел сполна насладиться недосягаемостью и приятным чувством безопасности, как всё закончилось!

– Подожди, я не готов! Ты же можешь зажечь её снова?

Но теперь ведьма подталкивала к выходу меня, как прежде своих клиенток:

– Выполни просьбу Ирины, ничего страшного. Съездишь по адресу, дел-то на пару часов. А я пока делами займусь. Ты меня только отвлекать будешь. Диагностику я уже провела…

– Как и где мы встретимся?

– Возвращайся сюда, как всё сделаешь.

С этими словами дверь за мной захлопнулась, и я оказался на площадке. Прочитав адрес в сообщении, решил отправиться за пакетом. Что ж, может, Нина и права. Не стоит волновать Ирину, пусть она думает, что сломила меня полностью и я в её власти.

Легко сбежав по лестнице, вылетел из подъезда и направился к выходу из двора, но что-то заставило меня обернуться. Безошибочно точно нашёл окна Нины и в одном из них увидел её силуэт, провожающий меня недобрым взглядом. Точнее, взгляд мне видно не было, но вот ощущение было пугающим. Ведьма с кем-то разговаривала по телефону, а увидев, что я обернулся, отпрянула от окна.

Глава 9

Предупреждение

Выкинув из головы странное поведение Нины, вбил в поисковую строку присланный Ириной адрес. Оказалось, что за полчаса смогу добраться туда пешком. Решив прогуляться, я купил большой рожок ванильного мороженого и воткнул в уши наушники.

На город опускались сумерки – моё любимое время суток. Очертания предметов становились более расплывчатыми и таинственными, но не скрывались в темноте, а словно бы демонстрировали другой мир, более прекрасный и совершенный, чем наш. В детстве мне казалось, что если в сумерках открыть любую дверь, например, чужого подъезда, то попадёшь в совершенно иное пространство, сказочное и волнующее. Бесконечное количество дверей, то есть возможностей, миров, меня одновременно пугало, манило и завораживало. Забытое впечатление усиливала психоделическая музыка, невесть как оказавшаяся в моём плейлисте.

Но сейчас я и так чувствовал себя героем кошмарной сказки, а потому предпочёл бы «выйти» с помощью волшебной двери обратно в свой прежний мир, мир здравых атеистов – то есть нормальных, как я всегда считал, людей. Кусок мороженого попал на правую сторону, где тут же начал ныть зуб, который я всё никак не мог сподобиться показать стоматологу. Кроме того, мороженое внезапно разбудило мой аппетит, я вспомнил, что ел давно, ещё утром у бабушки, и неплохо было бы подзаправиться чем-то более конкретным.

Вариант зайти в кафешку или ресторан я не без сожаления отринул. С неторопливостью современных официантов и поваров посещение могло по закону подлости растянуться на час и больше, а потому решил закинуться по дороге каким-нибудь бургером. Точек с уличной едой обычно хоть отбавляй, но, как назло, сейчас, когда приспичило, мне стали попадаться только химчистки и аптеки. Отклоняться от маршрута очень не хотелось, поэтому, когда я увидел небольшую витрину с незатейливой надписью «Здесь вкусно», то подпрыгнул от предвкушения и поспешил встать в скромную очередь из трёх человек.

Заказав большую шаурму с курицей и сырным лавашем (чем он отличался от обычного белого, я так и не понял, но люди передо мной заказывали именно такой, а выглядели как завсегдатаи), а также капучино, я стал нетерпеливо ждать приготовления своей еды. Весёлый мужчина, стоявший за стойкой, ловко соорудил шаурму, засунул её в прибор абсолютно жуткого вида, напомнивший мне старую бабушкину вафельницу из детства. Пока шаурма подрумянивалась, продавец замурлыкал какой-то кавказский мотив.

Поймав мой внимательный взгляд, он белозубо улыбнулся, приподнял широкие чёрные брови, а затем подмигнул хитрым карим глазом, переходя к бравому припеву. Словно заворожённый, я следил, как продавец сноровисто переворачивает шаурму, заботливо поджаривая её со всех сторон. Наконец он засунул её в бумажный пакет и протянул мне вместе с бумажными салфетками. Поставил на стойку приготовленный напарником капучино, принял деньги, кивнул и, отворачиваясь, отчётливо бросил:

– Не ходи туда!

Я подавился уже откусанным куском и расплескал кофе.

– Что вы сказали? – потрясённо пробормотал я.

– Приятного аппетита, заходите ещё! – чернобровый продавец смотрел на меня чистыми преданными глазами, искренне не понимая, почему дежурная фраза вызвала у меня столь бурную реакцию.

– Но вы сказали: «Не ходи туда!» – не отступал я.

– Вах, что ты нервный такой. Наверняка потому, что голодный! – перешёл на «ты» собеседник и повернулся к подошедшей женщине: – Что желаете?

Акцент продавца то появлялся, то пропадал, неприятно напомнив мне управляющего клиникой, который на второй день растерял свои ушлые повадки и превратился в занудного интеллигента. На какую-то долю секунды я снова засомневался в здравости своего рассудка. Неужели моя дорога лежит прямиком в некое заведение с мягкими стенами и жестокими «помощниками»?

Я зажмурился, представив себя беспомощным овощем, накачанным лекарствами и вдобавок для верности привязанным к кровати. Вроде бы в наше время пациентов «специальных» клиник перестали бить током и обливать водой, выдавая пытки за лечение. Но кто знает, не используют ли «староверы» «проверенные временем» методы лечения. Нет уж, будем считать, что я жив-здоров и осознаю реальность вокруг себя вполне здраво. А реальность, как и эпоху, не выбирают.

Но что же тогда получается? Почему все встреченные мной люди в курсе происходящего со мной? Так, спокойно. Все ли? Клиника, где я пытался удалить тату, теоретически могла быть связана с Ириной, это я допускал. Нина друг, бабушка её хорошо знает. Сначала мне не поверила, выставить хотела, что подтверждает её непредвзятость. Ну а то, что за мной наблюдала из окна, – видимо, не доверяет до конца, как многие современные дамы мужчинам.