Дикое Сердце (ЛП) - Адамс Браво Каридад

- Это серебряные монеты…

- Ну конечно. И есть две из золота. Посмотри… Каждая из них стоит сотни серебряных. Папа всегда дарил мне одну золотую монету в день моего рождения… многие из них я истратил. Можно купить много вещей на монету из золота… у нас будет большая лодка, большая, с парусами, и мы будем плавать на ней по всем морям…

- Слышишь? – насторожился Хуан, напрягая слух.

- Да, - подтвердил Ренато с полным спокойствием. – Нас везде ищут, но не на этой стороне. Думают, что мы побоялись поднявшегося ручья…

- Я ничего не боюсь. Я ухожу прямо сейчас. – Он крепко завязал платок с монетами и привязал его к поясу. Быстро сбросил куртку, подтянув штаны и рукава рубашки, в то время как Ренато зачарованно наблюдает за этим.

- Ренато! Ребенок Ренато…! – издалека доносится голос Баутисты.

- Это тебя ищут, - сказал Хуан шепотом.

- Хуан… Хуан…! Где ты? – слышится также отдаленный голос Педро Ноэля.

- Тебя тоже ищут. Как мы пойдем? – спросил Ренато.

- Я по ручью, - сказал Хуан, тут же начиная шлепать по воде.

- Хуан!.. Хуан! Подожди меня! Помоги мне! Хуан…

Хуан не ответил и не обернулся. Прыгая по камням среди ручья, низвергающегося маленькими каскадами, он шел вверх по течению, иногда падая, но снова поднимаясь, цепляясь за ветки, карабкаясь по лианам, свисающим над водой, и затерялся в непроходимом лесе…

- Ренато! Ренато!

Голос матери парализовал маленького Ренато, уже готового следовать за Хуаном. Держа в руках жакет от голубого костюма и опустив ноги в грязь берега ручья, он выдерживал свою первую ужасную битву между голосом, зовущим его на приключения и нежной любовью к матери, и наконец, с неохотой ответил:

- Я здесь…

- Сынок! Мой Ренато! – вскрикнула София, обнимая сына. Что ты здесь делал? Почему ты ушел в такой час из дома?

- Голову даю на отсечение. Что его выманил Хуан, - утверждал Баутиста.

- Но где он? – затревожился нотариус. – Куда он забрался? Надо его искать…

- Он был с ребенком, могу поклясться. Посмотрите… у него в руках его куртка! А здесь шкатулка… шкатулка из серебра…

- Она моя! – сообщает Ренато.

- Здесь ты хранишь свои монеты, Ренато. Что это значит? – спросила София.

- Ничего, мама…

- Как ничего? Где Хуан? Говори правду!

- Ну да, мама… мы собирались сбежать… я хотел, чтобы он научил меня управлять своей лодкой и ловить рыбу, но он ушел один и не дождался меня…

- Но он ушел и унес твои деньги. Он воришка! – убеждал Баутиста. – Но если сеньора мне разрешит, я пойду искать его…

- Нет, Баутиста. Оставь его. Пусть уходит… пусть навсегда уходит! Это единственное, что мы выиграли! Пошли домой, сынок…

София Д`Отремон выпрямилась и на секунду повернулась к тому ручью, по которому бежал Хуан, в то время как ее белая ладонь с нервными пальцами сжимала руку сына. Подобно хищному зверю, она притянула его к себе с выражением лица, в котором была нежность и власть, и потащила его, уходя из этого места.

- Не помешало бы этому Хуану получить хороший урок, прежде чем убраться отсюда. – проворчал Баутиста со злобой.

- Почему ты так плохо относишься к этому мальчику, Баутиста? – спросил Ноэль мягким голосом.

- Как не относиться плохо, сеньор нотариус. С тех пор, как появился этот мальчишка, он не принес ничего, кроме несчастий и бедствий. Потому что то, что стряслось с сеньором Д`Отремон…

- Не будем говорить о том, на ком лежит большая часть вины за то, что случилось с сеньором Д`Отремон.

- Вы хотите сказать, что это была сеньора? – пришел в негодование Баутиста.

- Я собираюсь сказать, что ребенок не виноват в том, в каких обстоятельствах его произвели на свет; что относиться к нему плохо из-за грехов его родителей – это трусость и преступление.

- Это вы все о сеньоре?

- Это все о вас, Баутиста. И я кое-что добавлю: сеньора отдала приказ. Чтобы мальчика оставили в покое. Не пытайтесь идти за ним, потому что вы встретитесь со мной… кроме того, последней волей сеньора Д`Отремон было помочь ребенку.

- Я бы ему помог палкой! Он жулик, воришка! Начал с того, что украл копилку ребенка Ренато и закончил бы тем, что украл все, если бы ему позволили расти в этом доме.

- Это ваше мнение…

- И не без оснований. Я знаю мир, а это не первый случай… Сеньора знает… то же, что вы и я. Не нужно разыгрывать дураков, когда мы все в курсе дела.

- Я никогда не прикидывался дураком, но никогда не утверждаю больше, чем могу доказать; в этом случае…

- Нет доказательств, да они и не нужны. Они не помогли бы. А только запутали многое.

- Знаете, что вы уже выходите за рамки приличия, Баутиста?

- Ну, если это вас удовлетворит, то пожалуйтесь сеньоре. Она знает, что у нее нет более преданного и верного слуги, чем я. За сеньору и Ренато я отдам свою кровь. А что касается этого ублюдка…

- Тихо! Вы только посмотрите, как разлаялись псы, как только утих голос хозяина!

- Сеньор нотариус… - позвала Ана, приближаясь к двум спорящим мужчинам.

- Что происходит?

- Сеньора ждет вас в комнате, она послала меня за вами. Чтобы вы пришли как можно быстрее, потому что ей надо с вами поговорить. Она вот-вот уедет…

Он ушел, сдерживая неудовольствие, в то время как местная служанка наблюдала за двумя мужчинами с глуповатым и радостным выражением лица, крутя меж пальцев передник, будто злость обоих ее развлекала и ехидно пояснила:

- Сколько всего произойдет! Мне нравится, когда что-то случается. Мне скучно, когда ничего не случается.

- Возвращайся к своим обязанностям, Ана!

- Черт побери, Баутиста! У тебя голос как у хозяина. Конечно, ведь когда ты станешь управляющим… - усмехнулась шутница.

- Над чем ты смеешься, дура? – проворчал Баутиста, выпуская злобу.

- Над тем, что произойдет…

- Я здесь, сеньора, внимательно готов вас выслушать, как всегда, - проговорил Ноэль Софии. И тут же стал советовать: – Но если мое скромное мнение стоит чего-нибудь, я думаю, что единственное, что вам нужно сделать на данный момент, так это отдохнуть…

- Времени еще будет достаточно для этого… Я так понимаю, что все бумаги Д`Отремон находятся у вас, нет так ли?

- Верно. Свидетельство о рождении, о браке, завещание нашего до конца не оплаканного друга Д`Отремона… что, с другой стороны, уже бесполезно. Все, что у меня есть, естественно, все ваше и вашего сына Ренато.

- Я знаю, что все в порядке… но я хочу хранить все эти бумаги у себя дома. Все. Абсолютно все! Вас не затруднит привести их все в порядок и привезти все их мне, чтобы их хранила я?

- Ни в коей мере не затруднит, - ответил Ноэль с удивлением и огорчением. – Они будут готовы через час, если вы приказываете. Я сейчас же выезжаю в Сен-Пьер, и завтра, если вы так желаете, я официально вам их передам в моем кабинете.

- Баутиста приедет за ними. Он мой самый старый и лучший из слуг. Я назначила его главным управляющим имения, и он позаботится о том, чтобы сделать все как надо.

- Но это нелепо, совершенно нелепо! Я бы хотел вам посоветовать…

- Я не буду слушать ваши советы, Ноэль. Не нужно терять время.

- Очень сожалею о вашем странном поведении, сеньора Д`Отремон.

- В нем нет ничего странного, я только защищаю своего сына…

- Вашего сына…? – удивился нотариус.

- Сеньора… - в этом момент ворвалась в комнату Ана, взволнованная и заикающаяся.

- Что случилось, Ана? – спросила София.

- Ренато… ему очень плохо… Изабель меня послала сообщить вам…

- Плохо? Ты хочешь сказать, что он болен?

- Да, сеньора. У него лихорадка и он говорит странные вещи…

- Ренато, сынок… Ренато…!

София упала на колени перед маленькой кроваткой, где лежал Ренато, с широко распахнутыми большими невидящими глазами, влажными от пота светлыми волосами, мечась в бреду с высокой температурой. Вслед за Софией пришел бледный, изменившийся в лице Педро Ноэль, остановившись под дверной аркой, между двумя перепуганными служанками.