«После неё»
Найки Рор
Глава 1
Он
Soon You’ll Get Better
Балтимор, август 2008
Травинки в саду были зелёными и мягкими, а вот лёгкий ветер уже не ощущался тёплым. Я чувствовал себя одиноким и грустным, сидя на лужайке нового дома на Лунном бульваре.
Услышав чей-то смех, я обернулся. На соседском участке друг за другом гонялись дети. Мы переехали три недели назад, но я ещё не понял, нравится ли мне этот район. Он определённо не был похож на квартиру в центре Балтимора, где я жил до недавнего времени.
— Малыш, почему ты сидишь здесь в одиночестве и грустишь? — спросила Келли, присаживаясь рядом со мной. Келли была лучшей подругой моей матери, а после её смерти переехала жить к нам с отцом.
— Дома мне стало скучно.
— Может, сходим в торговый центр?
— Мне не хочется.
— Испечём вкусный яблочный пирог?
— Нет.
— А давай сходим в кино и будем есть попкорн, пока не взорвёмся? — Я отрицательно покачал головой. — Ты даёшь мне от ворот поворот?
Я улыбнулся. Келли мне нравилась, она всегда была весёлой и рассказывала забавные истории. Она не заставляла меня рано ложиться спать, убираться в комнате или выносить мусор. У неё в карманах всегда были угощения, и она была моим единственным другом, которому доверял, с кем было легко разговаривать. С Келли я не чувствовал себя одиноким и грустным.
Тем более что моего отца никогда не было рядом.
— Я тут подумала... Почему бы нам не организовать вечеринку? Может, ты пригласишь своих новых одноклассников?
— Не думаю, что идея хорошая.
— И почему же?
— Потому что я их не знаю и не хочу выглядеть мудаком-неудачником.
— Эй, подросток, следи за языком! И ты был бы прав, предложи я тебе устроить детсадовскую вечеринку с молоком и украшениями на тему Капитан Америка. Когда я говорю «вечеринка», то имею в виду настоящую дикую вечеринку. Такую, на которой у всех девчонок будут мокрые футболки. Такую, куда приедет полиция и всех арестует!
Я весело рассмеялся. Именно это я и имел в виду, когда говорил, что мне нравится Келли. Она такая же, какой была моя мама: сумасшедшая, смешная и непохожая на всех остальных взрослых, которых я знал.
— Этот смех означает «да»?
— Я не знаю.
— Я с пониманием приму тот факт, что ты всё ещё играешь со мной в недотрогу, Малыш. И раз уж мы об этом заговорили, скажи, та девочка, о которой ты рассказывал мне, вернулась в школу?
— Нет, она ещё болеет гриппом.
— Как можно заболеть гриппом в августе?
— Очевидно, она ослушалась родителей и прыгнула в реку с ледяной водой.
— Настоящая бунтарка! Почему бы тебе не позвонить и не спросить, не нужно ли ей домашнее задание или ещё о чём-нибудь? Может, вы станете друзьями.
— Я никогда ей не позвоню.
— Не стесняйся.
— Я не стесняюсь.
Келли протянула руку и погладила меня по волосам. Мне нравилось, когда она это делала.
— Как, ты сказал, её зовут?
— Пенелопа Льюис, и она живёт вон в том доме.
— Льюис живёт там? Она дочь школьного футбольного тренера?
— Да.
— Ну, мне он показался хорошим парнем. Он был первым из соседей, кто подошёл и представился. Они тоже переехали в Балтимор пару лет назад. Почему бы тебе не попробовать поиграть в футбол? Я вижу тебя: большой, мощный и знаменитый.
— Я не люблю футбол.
— Эй, немедленно перестань ворчать, как твой папа, и говорить «нет» всему! Ты же знаешь, дуться тебе не идёт. И вообще, это новый район, ты в новой школе. Я знаю, это трудно, но ты должен мне помочь, и потом, что тебе сказала доктор Мур? Мы должны проявлять инициативу.
Я покачал головой, и она достала из кармана красную лакрицу, мою любимую.
Я надкусил лакомство, испытывая разочарование.
— Келли, я не понимаю, почему я должен разговаривать с этим доктором!
— Ты знаешь, что и твоя мама, и я время от времени ходили к психологу? Это помогало нам лучше относиться к себе и другим, учитывая работу, которую мы выполняли. Так что заруби себе на носу и считай доктора Мур плохим лекарством, которое поможет тебе чувствовать себя лучше.
— Я и так здоров, я не сумасшедший.
— Послушай, Бо, я никогда не обращалась с тобой как с ребёнком и поступлю так и сейчас: никто не считает тебя сумасшедшим, но твоя бабушка дышит нам в затылок, она постоянно твердит, что жизнь, которую ты вёл до сих пор, не подходит для ребёнка, и это настораживает социальные службы. Нам нужен доктор, чтобы показать, что с тобой всё в порядке и мы действительно о тебе заботимся. Ты не хочешь воспринимать это как лекарство? Тогда прими это как терапию, чтобы потом не болеть.
Я не ответил и вернулся к разглядыванию травинок.
— Бо, скажи мне, о чём ты думаешь.
— Я скучаю по маме, папы никогда нет рядом, и я не люблю свою бабушку.
— Я знаю, и мне тоже до смерти не хватает твоей мамы, а что касается твоего отца, то он... он много работает, управлять четырьмя клубами нелегко, всегда случаются неожиданности. Даже если так не кажется, это его способ заботиться о тебе, но твоя бабушка не хочет с этим мириться, она никогда не принимала нашу работу. Вот почему ты должен продолжать ходить к врачу, чтобы показать ей и судье, что с тобой всё в порядке и мы не делаем ничего плохого. Я выросла в детском доме, и лучше, чем увидеть, как ты попадёшь в одно из этих дерьмовых мест, я выкраду тебя и увезу в Сибирь.
— Почему Сибирь?
— Уверена, никто не захочет отморозить себе задницу, чтобы найти нас! — Я хихикнул, и Келли обняла меня. — Я буду защищать тебя, словно ты мой сын, Бо Бакер Джуниор, и позабочусь о том, чтобы у тебя было всё, что пожелаешь. Я знаю, ты не любишь разговаривать с незнакомцами, а доктор немного не в себе, но считай её другом и просто расскажи ей, как проводишь дни.
— Значит, когда увижу её перед собой, должен буду притвориться, что и ты там?
— Правильно, Малыш, как будто я там.
Глава 2
Он
Stay, stay, stay
Балтимор, октябрь 2008
Кто-то на противоположной стороне поля продолжал свистеть; я поднял голову и стал наблюдать за женской командой по лакроссу. На самом деле мне не следовало тут находиться, но эта позиция идеально подходила для того, чтобы шпионить за Пенелопой, не слишком бросаясь в глаза.
Профессор МакКоулин, тренер, жестикулировал, а она кричала и стучала ногами по полю. Потом я увидел, как учитель снова свистнул и, наконец, указал ей на скамейку для запасных. Однако вместо того, чтобы следовать указаниям, Пенелопа бросилась бежать ко мне, и у меня заколотилось сердце.
Она была так красива: длинные каштановые волосы, всегда убранные назад, зелёные глаза и розовые губы. Пенелопа не была фанатичной, как другие девушки, она любила спорт, фильмы ужасов и болела за Baltimora Ravens.
— Что случилось? — спросил я.
— Этот парень — мудак!
— Шшш, говори тише, он может тебя услышать.
— Да какая разница!
— Он тебя накажет.
— Я уже наказана до четверга, ты забыл? У тебя, случайно, нет лишней бутылки воды?
Я открыл свой холодильник.
— У меня их три, возьми одну.
Она согласилась и начала пить. Солнце освещало её потный лоб, и на мгновение я замер, чтобы посмотреть, как капля воды стекает в сторону декольте. Последние несколько недель я часто представлял себе Пенелопу без футболки, и эти мысли вызывали целый ряд ситуаций, с которыми я до сих пор не мог справиться.
— Ты… ты опять спорила с профессором? — спросил я, чтобы отвлечься от своих мыслей.
— Он ничего не понимает в лакроссе, ничего! А ты знаешь, что раньше он преподавал музыку? Что может понимать в лакроссе тот, кто показывал, как играть на трубе?
Я хотел указать ей на то, что одно не исключает понимания другого, но сдержался, потому как знал Пенни достаточно хорошо, чтобы понять, — когда она злится, то становится несговорчивой.
