Родиться заново (СИ) - Фомина Татьяна

– Э-эх, защитник, – журю его шёпотом.

Треплю пса по голове и наливаю в миску воды. Решаю выйти с ним на прогулку, пока Алексей спит, но уже одевшись, возвращаюсь в комнату и пишу коротенькую записку: «Ушла на прогулку с Вальтером». Долго думаю, стоит ли ставить подпись, всё-таки добавляю своё имя и кладу на видное место.

На улице хорошо. Тихо. Вспоминаю, что вчера так и не позвонила Николаевой. Ещё нет восьми, и я не знаю, спит Юлька или нет.

«Юльчик, привет! Очень нужен хороший массажист. Пациент после инсульта. Знаешь кого?» – пишу сообщение и убираю телефон в карман.

Сама Юлька может и не знать, но с её связями она точно найдёт специалиста. Да, я решила оплатить Лёше массажиста. Я посмотрела видео, как проводят массаж, но делать из Алексея подопытного кролика мне не хочется. Всё-таки от профессионала толку будет намного больше. По крайней мере, я очень хочу в это верить. Полагаться на рекламные объявления в интернете, думаю, что не стоит. Я лучше доверюсь Николаевой.

Буквально через минуту звонит телефон. Неожиданно, что Юля не спит. Интересно, уже не спит, или ещё не спала?

– Да, Юль?

– Тебе зачем? – Вот так вот, ни «здравствуйте» тебе, ни «доброго утра», а сразу в лоб.

– Юль, зачем нужны массажисты?

– Тебе, или? – уточняет Николаева.

– Или.

– Уф. Я уж думала, с мамой что, – объясняет она.

– Нет, с мамой, слава тёте Рите, всё хорошо. Она даже ругать меня начала, – делюсь с подругой новостями.

– А есть за что? – подначивает Юлька.

– Мама найдёт за что. Ты же её знаешь. Пусть ругает, лишь бы не молчала.

– Это точно, – соглашается она. – А массажист нужен, куда я звонила?

– Да.

– Ты согласилась?

– Да.

– И правильно! Тебе когда надо?

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

– Вчера, Юль.

– Понятно. Как только – так сразу!

Алексей

Я давно так не спал. Крепко и спокойно. Вкусная еда, чистое белье и Вальтер рядом – всё это стало для меня самым лучшим снотворным. Ведь в последнее время я не мог спать, а просто сидел, глядя в пустую темноту. Шарю здоровой рукой по краю и… никого не нахожу. Резко открываю глаза, ища взглядом собаку, хотя прекрасно знаю, что он всегда приходит, как только я просыпаюсь. Точнее, приходил… В квартире никого нет. Я снова один. Бешеный шар дикого страха прокатывает с головы до ног, сбивая сознание как кегли в боулинге.

Сажусь на кровати и утыкаюсь в листок бумаги. Буквы расплываются перед глазами, и я не могу понять их смысл.

«Ушла на прогулку с Вальтером. Надя».

Шесть обычных слов возвращают к жизни. Восстанавливаю дыхание и пробую сам встать. От злости сжимаю простыть и дёргаю на себя. Мне катастрофически не хватает третьей точки опоры, чтобы подтянуть рукой своё наполовину послушное тело. Упрямо хватаюсь за спинку кровати, пытаясь опереться на левую ногу. С горем пополам встаю и, держась за стены, плетусь в ванну. Непослушную правую ногу приходится подволакивать, но всё-таки опереться на неё я могу. А вот с правой рукой совсем плохо – она висит безжизненной плетью.

Путь до ванной занимает много времени. Обычные процедуры, на которые вполне достаточно пяти минут, у меня уходит значительно больше. Стараюсь не смотреть на себя в зеркало, чтобы не видеть в нём того, кем я стал. Слышу звук открываемого замка и женский шёпот, от которого в душе разливается тепло:

– Вальтер, не шуми! Вдруг Лёша спит…

Но Вальтер уже вваливается в ванную, чуть не сбив меня с ног. Этот шалопай явно знал, что я уже проснулся.

– Вальтер! – шикает на него Надя, и я встречаюсь с ней взглядом.

Несколько секунд девушка растерянно моргает, явно не ожидая меня увидеть.

– Доброе утро! – произносит приветливо. – А мы гуляли. Вальтер! Сидеть! – Мой пёс послушно выполняет команду. – Вот кто тебе разрешил, а? Смотри, как натоптал! Сейчас дам тряпку и будешь вытирать!

Мне почему-то кажется, что она так и сделает, хотя голос звучит мягко, а Вальтер вместо того, чтобы хоть немного почувствовать себя виноватым, с радостной улыбкой смотрит на эту пигалицу. Да, мой пёс умеет улыбаться. Он так открывает пасть, что его оскал похож на улыбку. Собака-улыбака – так я называл его. Пока не женился на Марине. Потом его «улыбку» я не видел. Совсем. А сейчас я сам готов улыбаться, глядя на этого довольного охламона.

– Вальтер! Ко мне! Сидеть. Дай Алексею выйти, – произносит девушка.

Но что больше меня радует, Надя не предлагает мне свою помощь, зная, что я могу выйти сам. Она снимает свою светло-бежевую курточку и вешает на крючок. Немного непривычно, но такой неприязни, какая была вчера, у меня уже нет.

– Лёша, ты можешь идти сразу на кухню. Я помою Вальтеру лапы и приготовлю вам завтрак.

Она терпеливо ждёт, придерживая собаку за ошейник. Если бы мог, сказал, что Вальтер никогда не ослушается команды того, кого признал. А Надю мой пёс признал.

Я слышу, как она разговаривает с ним с ванной, шутит, словно общается с человеком. Хотя сейчас компания Вальтера явно лучше моей. Глубоко вдыхаю и пытаюсь добраться до кухни. Хочу сам налить воды, но кружка выскальзывает и падает в раковину.

Через мгновение рядом материализуется Надя.

– Лёша! – восклицает она, хватая меня за руку. – Ты не поранился?

Надя вертит мою ладонь, осматривая на повреждения. А я зависаю, ощущая лёгкий аромат её волос и какую-то неповторимую солнечную ауру.

– Не пугай меня, пожалуйста, – произносит девушка, поднимая на меня глаза.

В них плещется беспокойство. Немного не понимаю, откуда у практически чужого человека столько сочувствия? И мне ужасно интересно: ангелами становятся или рождаются?

Размышляя над этим вопросом, я пристально наблюдаю за движениями девушки. Она промывает заварочный чайник, обдаёт его кипятком и насыпает чай, заливает наполовину и зачем-то укутывает полотенцем. Вроде совершенно простые движения, но в них столько тепла и заботливости, что мне кажется, что я попал в какой-то другой мир. Словно мне показывают, каким он может быть. Каким он должен быть.

Вальтер терпеливо ждёт, когда его тоже накормят. Я чуть с ума не сошёл, чувствуя запах каши для этого обормота. Неужели Надя собирается отдать такую вкуснятину ему? Поднимаю руку, чтобы привлечь внимание. Надя тут же реагирует.

– Что? Ему нельзя, да? – уточняет она, когда я показываю на кастрюльку с кашей.

«Господи! Конечно нельзя! Как можно отдавать такую еду собаке!»

Отрицательно качаю головой. Вижу, как Надя в растерянности смотрит на меня, словно она в чём-то виновата.

– Но я не знаю, чем его кормить, – произносит девушка. – Корм он ест очень плохо…

«Ещё бы он ел корм после такой вкуснятины! Ну, Вальтер! Ну, пройдоха!»

Я показываю на себя.

Надя так забавно хлопает ресницами, вызывая в душе щемящее чувство, хмурится, словно ей не нравится то, что она поняла. А она поняла. Я это вижу. Это ещё одна её удивительная способность – понимать без слов.

– Тебе? – всё-таки переспрашивает.

Киваю, что да. Надя хмурится ещё больше.

– Я варила её Вальтеру…

Даже не верится, что соседка всё это время готовила для моей собаки! Марине для меня-то было сложно приготовить! Мне приходится ещё раз показать, что я тоже хочу эту кашу. Надя несколько секунд решает как быть. Всё-таки достаёт тарелку и кладёт в неё эту пищу богов. Для меня! Потом тщательно разминает вилкой. Вчера она приготовила мясо и размельчила его, чтобы мне было легче есть. Пододвигает мне тарелку и кладёт десертную ложку.

– Юлька, моя подруга, тоже ела. Ей понравилось.

Как я понимаю её подругу Юльку! Я совсем забываю, что есть левой рукой у меня получается не очень изящно, цепляю ложкой кашу и быстрее отправляю в рот.

Надя некоторое время наблюдает за мной. Неужели она думает, что я это не стану есть? Показываю большой палец, что очень вкусно, и она выдыхает.