— И что твои от природы румяные щеки очаровательно краснеют, приобретая красивый рубиновый оттенок, когда я говорю тебе комплименты. Я знаю тебя, Кейси Джеймс.
— Грейв... – Его имя срывается с моей дрожащей нижней губы.
— Я никогда не думал, что встречу идеальную девушку в Интернете или что влюблюсь в нее так, как влюбился в тебя. – Его губы прижимаются к моим, и я внезапно снова теряюсь в нем. Логика и рационализация — даже гребаный здравый смысл — не могут сравниться с тем, какие чувства вызывает у меня Грейв.
На мгновение прерывая наш поцелуй, он стягивает с меня через голову свою толстовку. Я едва успеваю отвести взгляд от его лица, как его губы снова оказываются на моих, а руки исследуют каждый дюйм моего тела. Его губы касаются моих, и я говорю сквозь наш поцелуй:
— Где-то в этом моменте я тоже влюбилась в тебя.
Он отстраняется ровно настолько, чтобы заглянуть мне в глаза, нежно проводя пальцами по моему подбородку и губам. Его глаза не отрываются от моих, пока он оставляет дорожку из поцелуев на моей груди и вниз по животу. Он не торопится, исследуя ртом каждый дюйм моего тела, и я готова взорваться к тому моменту, когда его лицо оказывается у меня между бедер. В отличие от прошлой ночи, его облизывания медленные, нежные и обдуманные, пока он смакует меня, пока я не кончаю с головокружительным оргазмом, который, вероятно, разбудит его соседей.
— Я знаю, что у тебя, должно быть, все болит после прошлой ночи. – Он устраивается у меня между ног и прижимает свой толстый член к моему входу. – Я бы пообещал быть нежным, но не хочу тебе лгать.
ЭПИЛОГ
ГРЕЙВ
ЧУТЬ БОЛЬШЕ ГОДА СПУСТЯ…
С неба падают легкие снежинки, предшествующие сегодняшней сильной метели. Ледяные капли падают мне на лицо и прилипают к шерсти моей куртки верблюжьего цвета, после чего быстро тают. Температура быстро падает, и свежий зимний ветерок становится холоднее с каждой минутой, пока я жду ее.
Засунув руки в карманы, чтобы согреться, я сижу на том же месте, где сижу каждый четверг днем: на деревянной скамейке в парке через дорогу от Брэнфорд-холла, где у нее с профессором Джеймсон студия микширования до 16:25.
Вытаскивая телефон из переднего кармана куртки, я бросаю быстрый взгляд на время — 16:42.
Она опаздывает.
Она всегда опаздывает.
Временами мне кажется, что она, возможно, больше увлечена этим занятием по искусству — всеми своими занятиями по искусству — чем мной. Дверь в здание распахивается, и Кейси быстрым шагом направляется ко мне, все еще натягивая и застегивая свой темно-синие пальто.
Подойдя ко мне, она фыркает:
— Я знаю, я знаю. Я просто не могла остановиться. У нас достаточно времени, чтобы пересечь город и встретиться с ними.
Она без нужды извиняется, потому что мне все равно, что она опаздывает. Даже по вечерам, когда она полностью теряет счет времени в своей студии и заставляет меня ждать часами, мне все равно.
Потому что она моя.
Я точно знаю, где она, и мне безумно нравится, какой счастливой ее сделал переезд в Массачусетс.
Снимая с шеи свой клетчатый кашемировый шарф в малиновую и темно-синюю клетку, я оборачиваю его вокруг нее, прежде чем прижать к себе. Я не позволю моей девочке замерзнуть. Заставив ее встать на цыпочки, я притягиваю ее к своему рту, чтобы, наконец, попробовать на вкус ее пухлые губки.
Прошло слишком много времени.
Я дразняще провожу языком между ними, и она с готовностью открывается для меня. Я в полной мере пользуюсь ее предложением и завладеваю ее ртом до тех пор, пока она, задыхаясь, не начинает всхлипывать в мой рот, пока мы стоим посреди оживленного тротуара.
Я крепко держусь за шарф, пока она неуверенно опускается на пятки. Проводя большим пальцем по ее уже припухшей нижней губе, я мягко требую:
— Я хочу, чтобы ты запомнила эти слова, корица.
Она смотрит на меня с недоумением, пытаясь отдышаться после нашего страстного поцелуя.
— Позже. После ужина с твоими родителями, когда я, наконец, заберу тебя домой и оставлю наедине с собой, ты услышишь их снова, - обещаю я.
В уголках ее рта появляется едва заметная ухмылка, а в моих любимых карамельных глазах вспыхивает дьявольский огонек, когда ее недоумение превращается в заинтригованность.
Заправляя прядь волос ей за ухо, я наклоняю голову, прижимаюсь к ней губами и шепчу:
— Когда твои колени окажутся у меня на плечах, а твои чертовы толстые бедра будут дрожать напротив моего лица, я буду продолжать лизать и сосать, пока по твоему лицу не потекут милые слезинки. И когда тушь испачкает твое лицо и ты станешь похожа на мою маленькую грязную шлюшку, я буду продолжать заставлять тебя кончать мне на язык, напоминая, что я просто не мог остановиться.
Ее грудь вздымается напротив меня, и ее прерывистое теплое дыхание овевает мою щеку, когда я продолжаю:
— Когда ты выдохнешься и будешь на грани изнеможения, я собираюсь использовать тебя, как маленькую грязную шлюшку, которой ты и являешься. Жестко трахну тебя и заполню все твои маленькие дырочки своей спермой, потому что просто не могу остановиться. И когда я, наконец, насыщусь тобой, я собираюсь провести остаток ночи, напоминая тебе, как сильно, черт возьми, я тебя люблю.
