- Пристегнись, Рысенок, - словно читая мои мысли, усмехнулся Дима.
В последнее время он часто называл меня именно так. А я в ответ называла его Барсиком. Он в шутку обижался и говорил, что это нерелевантно. Рысенок – это милое прозвище для любимой девушки, а Барсик – кличка кота. «Ну что поделать, значит, ты мой кот», - шутливо отвечала я.
Мы пристегнулись, и вскоре самолет пришел в движение. Он покатился по полосе, и когда я инстинктивно схватила Диму за руку, взлетел.
- Испугалась? – спросил Дима.
- Нет, все хорошо, - улыбнулась я, и он поцеловал мою руку.
Слегка заложило уши, но я не обращала на это внимание – широко распахнула глаза и наблюдала за проплывающим под нами городом, который становился все меньше и меньше.
Должно быть, сейчас за нашим самолетом наблюдает хотя бы один человек. Провожает его глазами и вздыхает, думая, что неплохо было бы оказаться в кабине и улететь куда-нибудь далеко – туда, куда тепло и радостно. Так раньше думала я, глядя в небо. А теперь летела сама, держась за руки с самым чудесным мужчиной на свете.
- Дим? – позвала я его по имени.
- Что? – склонился он ко мне.
- Я говорила, что люблю тебя? – тихонько спросила я.
- Говорила, но я послушаю еще раз, - отозвался Дима.
- Я тебя люблю, Барсик.
- И я тебя тоже, Рысенок.
Простые слова – а радости столько, что хочется кричать и смеяться.
Мы поднимались все выше и выше, пронзая облака. А я не отпускала ладонь Димы и улыбалась уголками губ.
Самолеты взлетают против ветра и всегда летят куда лучше.
А мы – вместе с ними.
Конец
