Ознакомительная версия. Доступно 22 страниц из 108
— Вот это мило! — Расс улыбнулся и не выказал никакой обеспокоенности. — Переезжая, спали дом дотла. Таков древний обычай некоторых мужчин. Поверь мне, все это яйца выеденного не стоит. Я воспользуюсь случаем. Спасибо. — Расс сиял, почти в экстазе.
— Ты все еще хочешь жениться на мне? — Она не могла поверить, что все это происходит с ней, и на минутку… только на минутку… возник соблазн сбежать обратно в прежнюю жизнь. Но прошлого она больше не хотела — хотела того, что сейчас… И его… Она хотела и выйти замуж, и продолжать карьеру, как бы это ее ни пугало. Нельзя упускать такой шанс. Теперь Тана была готова. Это заняло у нее много-много времени, но она пришла к этому и гордилась собой.
— А как ты думаешь? Конечно, хочу. — Он мгновенно ее убедил, глаза его улыбались ей.
— Ты уверен?
— А ты? Это более важно.
— Может, мы немного поговорим об этом? — Тана вдруг занервничала при этой мысли, а Расс смеялся над ней.
— Как долго? Полгода? Год? Десять лет?
— Лучше пять… — Она засмеялась тоже, а потом взглянула на него. — Ты не хочешь детей, не правда ли? — Она не заходила так далеко. Она слишком стара для этого, но Расс только покачал головой и подмигнул.
— Ты беспокоишься обо всем, правда? Нет, я не хочу детей. В следующем месяце мне стукнет пятьдесят, и у меня уже есть двое. Но нет, я не буду стерилизоваться, благодарю покорно. Однако я сделаю все, что ты хочешь, чтобы гарантировать, что не обрюхачу тебя. Ладно? Хочешь, чтобы я подписался кровью?
— Да! — Они засмеялись.
Расс оплатил счет, они вышли из ресторана. Он держал ее так, как ни один мужчина в жизни, проникая прямо в душу и сердце. Никогда раньше Тана не была так счастлива. Вдруг он взглянул на часы и быстро потащил ее к машине.
— Что ты делаешь?
— Нам надо успеть на самолет.
— Нам? Но я не могу… я не…
— Твой суд распущен на каникулы?
— Да, но…
— Паспорт в порядке?
— Я… да… Думаю, да…
— Мы все проверим, когда я доставлю тебя домой… Ты летишь со мной. Свадьбу можно спланировать там… Я позвоню девочкам… Как насчет февраля?.. Скажем, через шесть недель? Валентинов день? Достаточно жестко для тебя, Тэн?
Он сошел с ума, и она была без ума от него. В тот вечер они попали на рейс в Мехико и провели там божественную неделю, впитывая солнце и наконец занявшись любовью. Он ждал, пока она навсегда покончит с Джеком. А когда они вернулись, он купил ей обручальное кольцо. Они оповестили всех друзей. Джек позвонил, когда узнал о событии из газет. То, что он сказал, задело ее за живое.
— Так-так. Вот, значит, как обстоят дела? Вот из-за чего весь сыр-бор. Почему ты не сказала мне, что трахаешься с кем-то еще? Тоже мне справедливость! Должно быть, для тебя это еще один шаг наверх.
— Это гнусно, то, что ты говоришь… И я не трахалась с ним.
— Рассказывай сказки кому-нибудь другому. Да, мне пришло в голову, — он горько рассмеялся, — расскажи это судье.
— Ты сам знаешь, что всю свою жизнь был так чертовски занят тем, чтобы не влипнуть с кем-нибудь в историю, что теперь не можешь отличить собственную задницу от любой дырки в земле!
— По крайней мере, я знаю, кто одурачил меня, Тэн.
— Я не дурачила тебя.
— А что же ты делала, трахаясь с ним во время обеда? Или до шести вечера не считается?
Тана бросила трубку, сожалея, что все кончилось так безобразно. Она написала также Барбаре, объяснив, что ее брак с Рассом был скоропалительным, но что он прекрасный человек. Когда Барбара приедет навестить отца в следующем году, двери дома Таны всегда открыты для нее, как прежде. Она не хотела, чтобы девочка подумала, что ее отвергли. И как же много всего еще надо было сделать! Она написала Аверил в Лондон. А когда Тана позвонила матери, у той чуть не случился сердечный приступ.
— Ма, ты сидишь?
— О, Тана, с тобой что-то случилось? — Мать была на грани истерики. Ей было всего шестьдесят, но по умственному развитию казалось вдвое больше. Артур совсем одряхлел в свои семьдесят четыре, что тоже очень тяжело на ней сказывалось.
— Это кое-что очень приятное, мама. Нечто, чего ты ожидала долгие-долгие годы.
Джин слепо уставилась на противоположную стену, сжимая трубку.
— Не могу даже представить, что это такое.
— Через три недели я выхожу замуж…
— Ты… Что? За кого? За того мужчину, с которым жила эти годы?
Она никогда не ставила его слишком высоко, но пора уже было им занять подобающее место в мире. Особенно теперь, когда Тана стала судьей. Но Джин была в шоке.
— Нет. За другого. Он судья в апелляционном суде. Его имя Рассел Карвер, ма. — Она продолжала рассказывать все остальное, и Джин плакала, и улыбалась, и хохотала, и снова плакала.
— О, дорогая… Я так долго ждала этого.
— Я тоже, — Тана сама и смеялась, и плакала. — Но ожидание стоило того, ма. Подожди, пока увидишь его. Ты приедешь на свадьбу? Мы женимся 14 февраля.
— Валентинов день… О, как прелестно… — Это все еще смущало Тану и смешило их с Рассом. — Я бы не пропустила такое событие ни за что на свете. Правда, боюсь, Артур не сможет приехать из-за его состояния, так что я не смогу остаться надолго.
Джин нужно было предусмотреть тысячи мелочей до отъезда, и она еле могла дождаться, когда освободится от телефонного разговора. Энн только" что вышла замуж в пятый раз, да кого это теперь волновало? Тана выходит замуж! И за кого — за судью апелляционного суда! И она сказала, что он еще и красив! Джин слонялась по дому остаток вечера в полной прострации. А ей надо завтра съездить в город к «Саксу». Необходимо купить платье… нет, костюм… Она все еще не верила, что наконец это случилось. Всю ночь Джин шепотом молилась.
Свадьба была безупречно прекрасной. Они сыграли ее в доме Расса. Пианино и две скрипки играли что-то изящное из Брамса, когда Тана медленно спускалась по ступеням в простом платье из белоснежного крепдешина. Ее светлые волосы были распущены и покрыты широкополой очень красивой шляпкой с легким намеком на вуаль. Атласные туфельки были цвета слоновой кости. Присутствовало около сотни человек. Джин стояла в уголке и почти весь день проплакала от избытка чувств. Она купила прелестный бежевый костюм от Живанши и выглядела такой гордой, что у Таны каждый взгляд на нее вызывал слезы.
