Все, что она хочет (СИ) - Лем Ирина Николаевна

Эмоции пробушевали и, как торнадо, унеслись к другому берегу. Что осталось? Благодарность, желание, любовь. Три слова, которые можно произнести без запятой:   благодарность за звонок и желание объясниться в любви. Ее простенький вопрос, произнесенный мягким, теплым голосом,   возродил Марка к жизни.

Ему слишком многое хотелось рассказать. Что с момента ее исчезновения не спал как следует ни одной ночи. Что сходил с ума, лишь вспоминая ее запах. Что надеялся на невозможное - случайно встретить ее в толпе....

Нет, не здесь - это слишком интимное, не для пьяных ушей.

Марк выскочил из-за стола, побежал к выходу. Натыкался то на столики, то на посетителей, то на официантов и не замечал. Они не существовали - только он, телефон и Тиффани. Ни в коем случае не показывать ей, что обижен. Она позвонила, и он ей уже все простил.

Зак тоже вскочил. Собрался было бежать за другом, подумал и остался на месте. Следил за ним до самого выхода - если возникнет инцидент, бросится урегулировать.

Обошлось.

Вернулся на место. Стул напротив пустой, бокалы на столе тоже. Как-то одиноко. Попросил официанта принести кофе - черный, без сахара. Торт? Нет.

Опустошил чашку одним махом. А реклама их соответствует действительности - кофе вкуснейший. Запах насыщенный, именно кофейный, без примесей. Горечь приятная, сливочная.

Заказал еще.

От кофе Зак протрезвел и немножко загрустил. Пить неохота, спать тоже. Разговаривать не с кем. Вернется ли друг - неизвестно. Подпер щеку, посмотрел в окно.

Приложив трубку к уху, Марк прохаживался по тротуару как раз напротив. Говорил изредка, коротко, наверное, отвечал на вопросы. Потом опустил руку с телефоном и уставился дверь «Анаконды», куда вход ему был запрещен.

Зака разбирало любопытство. Принесло ли пользу его посредничество,  или титанические усилия оказались напрасны? Как бы Марк не исчез без объяснений. Влюбленные - жуткие эгоисты. Когда в разладе, умоляют - помогите, когда воссоединяются, друзья побоку.

Не похоже у них на воссоединение... Лицо у Марка невозмутимое, и непонятно - с минусом или с плюсом. Он вообще сдержанный в выражении эмоций, на дне рожденья Натали сорвался в первый раз. Ну, пусть теперь сам разбирается, миротворческая миссия Зака завершена. Выйти к нему и распрощаться на сегодня.

Только собрался встать, Марк повернулся и показал знаками - сейчас придет.

Когда он тяжело опустился на стул, чрезвычайной радости в глазах не сияло.

- В чем дело, бади? - не столько озабоченно, сколько недовольно спросил Старки.

Он устал. Кончится этот проблемный вечер когда-нибудь? Чего еще не хватает Марку? Зак сделал, что мог. Синди сделала, что могла. Тиффани позвонила. А у него на лице - маска вековой печали. Или забыл, как нужно улыбаться?

- Что Тиффани сказала?

- Ничего определенного, - проворчал Марк. - Что нам надо поговорить.

- Нельзя было по телефону?

- Значит, нельзя. Сам не представляю, Зак. Не спрашивай, не знаю я...

- Когда состоится разговор? Она придет сюда или...

- Нет. Ей надо снять грим и переодеться, будет ждать меня у служебного входа в клуб, через... - Взглянул на часы. - Через двадцать минут. Ты что собираешься делать, вернешься в «Анаконду» или поедешь домой?

- Домой поеду. Устал я с вами. Надеюсь, будешь держать меня в курсе?

- Конечно, Старки. Не сомневайся. Завтра же разбужу свежими новостями. Какие предпочитаешь, позитивные или...?

- Правдивые. Это сейчас редкость. А где у них служебный вход?

- Не знаю. Тиффани сказала, если встать лицом к центральной двери, то идти вправо до угла, потом налево и еще раз налево - в проулок.

- Ясно.  Пойдем, проводишь меня до такси, - сказал Зак, поднимаясь. - Да что ты такой кислый? - Хлопнул приятеля по плечу. - Встряхнись! Девушки не любят неудачников.

9.

Они и удачливых не всегда любят...

Проводив друга, Марк перешел дорогу и отправился по маршруту, указанному Тиффани. Из разговора он не понял, для чего именно она назначила встречу. Сообщить о разрыве и из запоздалой вежливости объяснить причины? Сообщить о желании воссоединиться? Тогда объяснения не потребуются.

Внутренне он склонялся ко второму варианту, но радоваться не спешил, и к неудаче себя не готовил. Настроился нейтрально. Голос девушки звучал зыбко и неуверенно, это могло означать противоположные вещи: что она волнуется - перед тем как прогнать или броситься на шею...

На углу, где следовало сворачивать, стояли молодые люди. Засунув руки в карманы и беспокойно оглядываясь, они то рассыпались по окрестным улицам, то снова собирались кучкой. Это были сутенеры и наркодилеры - именно у них Зак приобретал пакетик с порошком.

Парни вели себя развязней, чем в начале ночи. Разговор стал громче, язык вульгарнее. Они выкрикивали ругательства в адрес проезжавших полицейских машин и пошлости в адрес проходящих девушек. Мужчин провожали откровенно враждебными взглядами, и казалось - достаточно неосторожного слова или движения в их адрес, чтобы началась потасовка.

Марк старался не смотреть в ту сторону, иначе примут за клиента, тогда не отвяжешься. С независимым видом прошел мимо. В подобных группах даже слабаки ощущают себя героями, их лучше не дразнить. Но и не показывать, что боишься. Малейший намек - сбившийся шаг или испуганно втянутая шея, и ты жертва. Сработает инстинкт стаи, налетят, покалечат, а то и прикончат, им не впервой.

За поворотом начиналась темная улица, и шла высокая стена  с  огромным рекламным плакатом «Анаконды». Когда стена кончилась, налево открылся проулок, Марк свернул и уткнулся в ворота. Конец пути? Толкнул створку, поддалась. За воротами открылась прямоугольная площадка, ограниченная окружавшими ее домами. Площадка походила на территорию для выгула особо опасных заключенных, только без вышек, колючей проволоки и охранников.

На стене напротив ворот и чуть влево висел фонарь в виде лампочки под абажуром, похожим на остроконечную вьетнамскую шапку. Фонарь светил тускло, неохотно, вроде, дремал. Под ним дремала белая машина, издалека заметно - шикарная. Водитель, несомненно, профессионал: чтобы развернуться в таком ограниченном пространстве на таком широком авто требуется специальная тренировка.

Площадка именно та, которую описывала Тиффани. Где-то в одной из этих слепых и глухих стен должен находиться вход. Марк осмотрелся и ничего, похожего на дверь, не нашел.

Странное место: неживое и нереально тихое - в двух шагах от гулкой улицы. Подозрительно. Клаустрофобия навалилась, захотелось поднять голову и крикнуть диким голосом, чтобы отозвался кто-нибудь живой или хотя бы собственное эхо.

10.

От крика Марк воздержался - незачем привлекать внимание в незнакомом месте, вернее в том, куда вход ему воспрещен. Будет вести себя незаметно и ждать нового сигнала от Тиффани.

Чтобы скоротать время, прошелся  по площадке. Голые стены, голое небо, взгляду задержаться не на чем, единственное светлое пятно - дорогая тачка. Подошел. Тачка фирмы «Мазерати». Новая. Даже в сонном свете фонаря она сверкала как елочная игрушка.

По мнению Марка - белый совершенно не подходит для машин, выглядит еще более по-пижонски, чем красный. Но красный имеет характер. Например, «Феррари», которую он преследовал во вторник, была приятна глазам, и Марк не исключал, что когда-нибудь приобретет машину подобного окраса. Белую никогда.

Машина многое может рассказать о хозяине. Что нам скажет «Мазерати»? Что владелец имеет деньги и любит производить впечатление, наверное, чернокожий. Любовь к показухе - их национальная черта. И не стоит осуждать. Человек заработал и купил, остальные пусть завидуют.

Завидовал Марк?

Нет.

Ну... немножко.

Из чисто мужского любопытства обошел вокруг. «Игрушка» стоит около четырехсот тысяч долларов и стоит здесь совершенно открыто. Вероятно, находится под защитой изощренной системы сигнализации, которая через спутник следит за всеми передвижениями. При подозрительном повороте колес дает сигнал владельцу и блокирует мотор на расстоянии. Да, эта машина из тех, что невозможно угнать. В чем тут же убедился: когда слишком приблизился, нарушив общепринятые законы прайвеси, на панели предупреждающе замигала красная лампочка. Сделал шаг назад.