— Не нужно меня запугивать, «Demigroup» только неделю находится в зоне упадка, так что до этого не дойдёт
Я не спекулировала на бирже, поэтому не совсем разбиралась в этих вещах. И он посмотрел на меня как на идиотку.
У обочины остановился черный Бентли. Давид со мной больше не разговаривал, передал чемодан мужчине в черном, который вышел из машины, и затащил меня внутрь. Рядом с аэропортом было много машин, но в этот момент все люди оказались здесь, а я говорила много лишнего, что выглядела надменно и лицемерно, поэтому я без лишних слов села прямо в машину.
Давид сел ряд со мной, затем сказал шофёру:
— Едем в ресторан «Проспект».
Я нахмурила брови:
— Раз уж мы не едем в «Репинское», то я лучше возьму такси и вернусь обратно.
Сказав, я собиралась выйти из машины, но брат остановил меня:
— Уже время обеда, сама не голодна, до ребёнка тоже нет дела?
Я на секунду застыла, затем равнодушно произнесла:
— Я поем в «Репинском», там есть Таисия Ивановна.
Он холодно усмехнулся:
— Если я не ошибаюсь, ты, вероятно, не сможете есть по возвращении домой. В конце концов, Руслан находится в больнице уже более полумесяца, а ты остаёшься безразличной. Как ты думаешь, какой муж сможет выдержать такое равнодушие?
Говоря, Давид наклонился ко мне с двусмысленным жестом. Я отодвинулась от него, увеличив дистанцию между нами, и с отвращением сказала:
— Не факт, что я смогу съесть что-либо, находясь рядом с тобой!
— Сама ты можешь игнорировать меня. – Пока Давид говорил, его черные глаза мрачно смотрели в окно машины, уголки рта были приподняты с надменностью и высокомерием.
Я оглянулась и увидела знакомый черный джип, припаркованный недалеко от входа в аэропорт, окна машины были опущены.
Руслан!
Лицо мужчины, которого я не видела полмесяца, было немного осунувшимся, но это все равно не сказалось на его красоте, его бездонные черные глаза смотрели в нашу сторону. Его взгляд был настолько непроницаем, что сложно было понять радостный он или печальный.
Инстинктивно я оттолкнула Давида, который был слишком близко ко мне. Мужчина схватил меня и с улыбкой на губах заключил в объятия. Уголки его рта приподнялись, он вызывающе посмотрел в сторону Руслана и сказал:
— Поехали!
Его команда была адресована водителю.
Когда окно машины поднялось, и мы отъехали, я оттолкнула Давида. Моя грудь вздымалась вверх и вниз от гнева.
— Давид, ты больной?!
Очевидно, что Давид намеренно злил Руслана.
Отпустив меня, он откинулся на спинку сидения и неторопливо произнёс:
— Ты только сейчас поняла это?
На мгновение я потеряла дар речи, так разозлилась, что мне захотелось разорвать Давида на части, но в конце концов я лишь кинула на него свирепый взгляд, а затем отвернулась к окну, не обращая на него внимания.
Машина подъехала к ресторану, и мы вышли наружу. Давид сделал заказ заранее, поэтому, как только мы сели, официант подал еду.
Из-за того, что я была зла, я не могла много есть.
Давид как всегда вёл себя учтиво. Сделав несколько укусов, посмотрел на меня и остановился. Он томно приподнял брови:
— Тебе не нравится?
Мне всегда казалось, что он сильно отличался от того, кем был пять лет назад, но я точно не знала, в чем было это отличие.
Я слегка покачала головой:
— Я не особо голодна.
Давид скривил губы и посмотрел на меня, положив руку на подбородок:
— Разве у беременных женщин не хороший аппетит?
— Угу, – не зная, как ему ответить, я съела еще несколько кусочков и сказала. — Может быть, я не слишком голодна.
Он кивнул и посмотрел на меня своим красивым лицом, его выражение стало менее вызывающим и даже немного смягчилось:
— Когда ты полюбила Руслана?
Я не собиралась говорить на эту тему, тем более с Давидом, я невольно нахмурилась:
— Давид, это мое дело!
— Ты моя сестра! — голос мужчины был равнодушным, но слегка жёстким.
Меня это немного позабавило:
— Ты же знаешь, что мы не родные люди!
Он кивнул:
— Ага.
Меня охватило сильное чувство бессилия, это было похоже на удар кулаком по вате. Положив нож и вилку, я сказала:
— Я сыта, уже поздно, мне пора.
Он встал вслед за мной.
— Я отвезу тебя обратно!
Раньше Давид был холодным и пугающим, а теперь он пристал ко мне как банный лист.
Машина направилась в «Репинское». В коттеджном посёлке мимо аллеи пролетали птицы в поисках пищи в разгар лета. Давид ничего не говорил, я тоже молчала.
Машина припарковалась рядом с коттеджем, он посмотрел на меня:
— Ты не собираешься пригласить меня на чай?
— Не совсем удобно! — кратко ответила я и вышла из машины.
Он последовал за мной и притянул меня:
— Даже если ты не признаешь этого, мы все еще брат и сестра, если младшая сестра вышла замуж, у старшего брата нет причин, чтобы не видеться с её мужем. Эмилия, ты не можешь отрицать, что в этом мире у тебя нет родственников. Кроме меня, так называемого твоего старшего брата, у тебя больше никого нет.
Эти слова показались мне острым кинжалом, вонзившимся прямо в сердце так, что я не могла дышать от боли. Глядя на него, я подавила боль в сердце:
— Давид, ты не можешь сваливать на меня свои же проблемы, у тебя нет семьи, нет друзей, твое сердце пусто, ты не можешь судить по себе и меня.
Я всегда знала, что он одинок, но никогда не говорила этого, но раз тема была открыта, то не было причин останавливаться. Глядя на его хмурое лицо, я продолжила:
— Раньше у меня была бабушка, теперь у меня есть муж и ребёнок, ещё есть Маша, я отличаюсь от тебя, ты изолированный остров, поэтому рядом с тобой никого нет..
Глава 105. Руслан не любит тебя
Давид так сильно потянул меня за запястье, что мне стало больно. Его лицо помрачнело:
— Мы с тобой похожи, Эмилия, тебе незачем отрицать это. Руслан не любит тебя, ты сама все прекрасно понимаешь.
Его взгляд упал на мой живот, после чего тон мужчины стал холодным и равнодушным:
— Этот ребёнок не так чудесен, как ты того ожидаешь. А что касается Маши, ты прекрасно понимаешь, что придёт день, и она оставит тебя. Ты такая же одинокая, как и я. Если уж на то пошло, почему ты не хочешь быть со мной? Я смогу тебе дать все, что ты захочешь. Мы с тобой будем одной семьей, как и прежде, будем спокойно жить в доме в Туле, хорошо?
Он ещё больнее сжал мое запястье, я нахмурила брови, хотела вытиснуть руку, но бесполезно. Я подняла на Давида взгляд и мне стало немного жаль его:
— Давид, в этом мире множество людей, которые могли идти вместе с тобой, не нужно преследовать меня, хорошо?
Мужчина с выражением боли на лице холодно усмехнулся:
— Ты не понимаешь!
Я все понимала. Если у человека темно и одиноко в душе, даже если он встретит солнце, не сможет удержать его. Он не мог отпустить меня не потому, что любил, а потому, что ему казалось, что я буду как его бабушка. Как бы ужасно он себя не вёл, она никогда не прогонит его. Дом в Туле навечно остался домом для Давида.
Сердце Давида никому не принадлежало, поэтому он был так одинок.
Я слабо почувствовала холодный свет, невольно повернула голову и увидела в дверях холодную фигуру Руслана. Он мрачно смотрел в сторону меня и Давида. Я выдернула руку, отдалившись от Давида. Инстинктивно я понимала, что не должна была так делать, но вероятно Руслану было безразлично.
Все это стало привычным делом, ничего не могло поменяться.
