Амазонка бросает вызов (СИ) - "AlmaZa"

- Переписываешься с кем-то? – с недовольным удивлением поинтересовался он.

- Нет, развлекала себя игрушкой, пока была одна, - отключила я мобильный и отложила в сторону. Да, я противница лжи, но и не сторонница ревнивых разборок в ответственные и романтические моменты жизни. Чжунэ двинулся по направлению ко мне. Я шагнула к кровати, сбив его какой-то замысел, и он тоже взял правее, понимая так, что нужно вдвоём туда лечь. Но я не забралась в постель, так и оставшись стоять. Чжунэ вернул прежний маршрут и подошёл осторожно ко мне. Я делала всё возможное, чтобы смотреть ему в глаза, только в глаза и никуда не ниже. Столько раз забираясь ладонями под его футболки, я не могла представить, как коснуться его сейчас, стоящего передо мной, почти полностью обнажённого. Он опустил взгляд на мои плечи, поднял руку и осторожно погладил одно.

- Может, виски выпьем? Я бы выпил.

- Нет, не хочу, чтобы мы были пьяные. И тебя пьяного не надо, - отвергла я его предложение. Что же делать, что делать? Да, признаваться было бы стыдно, но, зная маму и Чжихё, я зуб даю, что они бы поняли, простили и не стали осуждать, признайся я, что влюблена, что мы любим друг друга с тем, с кем это сделали. Хотя, мы с Чжунэ ни разу не признавались в чувствах, он не говорил мне, что любит меня. Произнеси он это сейчас, прибавилось бы у меня храбрости? Чжунэ деликатно поцеловал меня, не углубляясь сильно в поцелуй, но я всё равно закрыла веки, волнуясь и начиная трястись. Я не трусиха, я не испугаюсь! Чего бояться-то? Удовольствия и удовлетворения? Взрослой жизни? Почему все так навязчиво прокладывают параллель между физическим контактом и моральной привязанностью? Разве это не из разных областей, разве логично и закономерно испытав что-то телом получить духовный переворот? Чжунэ взял меня за плечи, и я вспомнила о разговоре с Сынён, открыв глаза. – У тебя есть презерватив? – спросила я его прямо в лицо, и пронаблюдала, как расплывается лёгкий румянец на его щеках. Парень неловко огляделся, ища и найдя взором тумбочку у кровати.

- Да. Да, конечно…

- Хорошо, - кивнула я, понимая, что если мы сейчас замолчим и перейдём к делу, то всё, тормозов уже не будет. Если бы он поцеловал меня не вкрадчиво, а страстно, мы бы уже и о презервативе не поговорили. Мои ладони легли ему на бока, и я сама сделала последний шаг, прижавшись к нему. Чжунэ обнял меня крепче, но не сорвал ещё полотенца.

- Чонён, я… - Я молчала. Признание? Да? Он скажет это? Дрожь моя едва унялась в его объятьях, но вернулась с новой силой. Озвучь он свои чувства, и ночь станет идеальной. – Я хочу сказать тебе кое-что… то есть, должен…

- Да? – с нетерпением позволила я.

- Я… чёрт, всё-таки зря ты от виски отказалась, - улыбнулся он и, опять взяв меня за плечи, немного отстранил, чтобы смотреть в глаза. – Чонён… Мне необходимо сказать это.

- Я слушаю. Говори, - улыбнулась я, ободряя его.

- Пожалуйста, только не делай никаких поспешных выводов, ничего не делай. Я скажу, а ты подумай, постарайся понять… - Я заметила в нём тревогу, и меня это насторожило. Что-то не очень похоже на любовное признание и увертюру к нему. Не предложение же сразу он делать собрался? – Я не хочу, чтобы ты обманулась, или винила меня… Я хочу, чтобы ты приняла решение, зная…

- Да в чём дело?! – не выдержала я.

- Прошу, не торопи, я… я боюсь сказать тебе… Но ещё больше боюсь, что промолчу, и… и ты потом не правильно поймёшь. Ты должна решить, останешься ли со мной до утра, несмотря на то, что… что… - Он смотрел на меня с таким страданием, будто ему в горло вонзали сверло. Чжунэ всегда, когда хотел, умел красиво говорить, сочинять басни и трепаться, но то, как он завяз сейчас с этими словами – что-то новое. – …что мы не сможем пожениться.

Он выдохнул, как сдувшийся шарик. Я непонимающе мотнула головой. Нашёл время поговорить о свадьбе! Я ещё школу не закончила, а он, оказывается, так далеко загадывал? Но почему не можем? Моя защитная реакция сразу же выдала ему в ответ:

- Так говоришь, как будто я хочу! Я что, напрашивалась за тебя замуж?

- Нет, конечно, но я не мог не сказать этого…

- И… почему же не можем-то? – опомнилась я. Если он так говорит, значит, есть причины?

- Мои родители… они никогда не примут тебя… Они немножко…

- Зажравшиеся? – подсказала я.

- Не говори так. Но, в общем-то, да, особенно мама… Ей и в страшном сне не приснится, что я вступлю в брак с кем-то из семьи не нашего денежного уровня. Я не разделяю этой точки зрения, пойми меня правильно.

- Тогда что же тебе помешает не посчитаться с мнением родителей?

- Я не могу против них пойти, Чонён. Никак, - покачал он головой.

- Почему? Трусишь? – хмыкнула я, презрительно щурясь. – Проблем не хочется?

- Да какие проблемы! Я уважаю отца и маму, и не хочу заставлять их переживать, создавать им неприятности…

- И что же, останешься навсегда холостяком? – Он мученически посмотрел на меня.

- Чонён… - Передумав оправдываться, гневно сдвинув брови, он перешёл в нападение: - Ты только что сказала, что и не хочешь за меня замуж, зачем тогда развиваешь эту тему?

- А зачем ты её поднял?! – прикрикнула я.

- Потому что не хотел тебя обнадеживать… хотел, чтобы ты знала, что я могу тебе предложить. Отношения – да, лю… люб… любые капризы – да, - сделав паузу после странного заикания, закончил он. – Я всегда буду рядом, помогать тебе, поддерживаться тебя, и хочу, чтобы ты тоже была со мной… Только без официального оформления. Тебя бы это устроило?

Я об этом и не думала! Снова хотелось сообщить ему свою позицию независимости и феминизма, но я убрала с него свои руки и отошла к кровати, сев на неё. Как-то это всё сбило меня с толку. Брак, свадьба, венчание, семья, дети, быть женой – это вообще не моё, я решила это ещё месяц назад, или около того. На свадьбе Чжихё? Боже, как летит время! Да, мне даром не нужно всё это, то, что дал бы официальный брак, и что он под собой подразумевает. Наверное, я могла бы до старости жить с любимым сожителями, не видя в этом ничего плохого. Но почему сейчас меня это вводит в ступор? Наверное, меня уязвило другое. Чжунэ был не готов отстаивать свою жизненную позицию, он не способен впрягаться за идею и отвоёвывать её, вгрызаясь в свои права, он не стал бы вступаться за меня перед отцом и матерью – вот что меня задело. Не говоря уже об их высокомерии.

- Скажи что-нибудь, Чонён, - подошёл он ко мне, сев на корточки и взяв мои руки в свои. – Ты злишься?

- Я разочарована, - пожала я плечами.

- Во мне?

- Да.

- Почему? – Странно, но во мне злобы и обычной агрессии моей как раз сейчас и не было. Возможно, потому что ночь приняла слишком внезапный оборот. Пышущая страсть перекочевала в раздел «трудности отношений».

- Каждый раз, когда я думаю, что ты сильнее и лучше, ты оказываешься слабее, беспомощнее. Я бы хотела, чтобы ты умел противостоять людям…

- Людям – да, но не своим же родителям?!

- А если они неправы? – сжала я его пальцы.

- Но они дали мне всё… как можно быть неблагодарным? К тому же… - Чжунэ помялся, обдумывая что-то. – Есть ещё один человек… очень влиятельный, авторитетный… Без его мнения я тоже не могу всем распоряжаться. Собой в том числе. – «Этот человек из Сингапура?» - чуть не спросила я, но вспомнила, что всё узнанное от Чимина – тайна. Но слова Чжунэ и так обнажили истину, он зависел от какого-то важного типа.

- Так выйди из-под его власти, - твёрдо сказала я.

- Легко сказать… куда я денусь?

- Сбеги и спрячься, - рационально, с моей точки зрения, рассудила я.

- И кем стать? Чем заниматься? На что есть?

- То есть, тебя останавливает бедность? Ты не готов бороться за счастье, только за деньги?

- Почему?! Если есть возможность быть счастливым и при деньгах, зачем убегать от этого? Я об этом и спрашивал тебя, Чонён! Да, я не совсем самостоятельный. Вернее будет сказать – не независимый, мне приходится со многим считаться, но тебя это не коснётся, если ты примешь некоторые условности, пустые формальности…