– Нет, просто… Я не… Я еще никогда…
– Подожди… – в его глазах шок – Ты девственница?
Глава 16
Кирилл
Это писец…
Я же не хотел. Я решил, что торопиться не нужно. Правильно решил!
Чуйка не подвела.
С нежными девочками нужно очень аккуратно… А она – во всех смыслах девочка!
Моя сладкая. Моя маленькая. Моя испуганная кошечка…
Дрожит, сводит ножки, прикрывает грудь ладонями. Смущается… Такая трогательная.
Накрываю ее одеялом. Надеваю боксеры обратно. Ложусь рядом.
Пытаюсь превратиться в мягкую уютную диванную подушку и забыть о том, что я, блин, голодный зверь.
Который сегодня может только облизать добычу. Даже понадкусывать нельзя!
Она устраивает голову у меня на плече. Прижимается ко мне. Вся такая трепещущая, горячая. Смотрит на меня расфокусированным взглядом. Еще не отошла от кайфа.
Как феерично она кончила!
А потом – испугалась…
– Не бойся, – шепчу ей на ухо. – Мы просто полежим.
Я ее укрыл, но она перевернулась на бок, прижавшись ко мне. И теперь спина у нее голая. Я рисую на ней узоры.
– Мр-р-р, – мурлычет она.
Мой котенок…
Трется нежной щечкой о мою небритую щеку. Проводит изящным пальчиком по моему носу. Очерчивает брови. Нежно ведет по кромке волос…
Я млею.
Меня никто никогда так не трогал!
Так ласково, аккуратно, изучающе. Как любопытный маленький котенок трогает лапкой свою игрушку. Это какой-то очень тонкий,очень интимный кайф.
Нереальный…
Да, детка. Играй со мной. Только не заигрывайся… Это я себе говорю.
Вдыхаю запах ее волос. В груди поют соловьи. Да что там, поют… бешено орут брачные песни.
Я весь в предвкушении. С момента нашей встречи. Но надо притормозить!
На сегодня ей хватит. Пусть привыкнет ко мне. Пусть поймет, что со мной кайфово и безопасно.
Моя рука уже на ее пояснице. Какой крутой изгиб! Какая тоненькая девичья талия…
Ну и как удержаться от того, чтобы не положить свою лапу на ее упругую круглую попку?
Моя рука просто тут полежит. Я не буду сжимать, ласкать, поглаживать и представлять…
Мля.
Мне писец. Пружина внутри сжимается все сильнее. Напряжение зашкаливает Как бы не рвануло…
Держать себя в руках с каждой секундой становится все сложнее. Потому что я слышу, что от моих ласк ее дыхание становится частым и быстрым. Моя кошечка закрыла глаза. Облизывает губы. Прижимается ко мне.
Ее пальчики изучают меня все смелее и смелее.
Крылышками бабочки они проскользили по груди, а теперь щекочут мой живот…
Детка, ты понимаешь, насколько это опасно?
Только я хочу притормозить ее, как она…
Охренеть!
Шалунья кладет руку на член.
Мое дыхание резко сбивается.
Ее глаза шокировано распахиваются. И она отдергивает руку.
– Страшно? – спрашиваю хриплым шепотом.
– Очень.
– Тогда не делай так.
– А я хочу…
Она опять! Гладит через боксеры. Трогает. Осторожно, как будто он хрустальный. Изучающе. Несмело, но очень любознательно.
– Если хочешь – тогда смелее, – не выдерживаю я. – Но…
– Но? – испуганным шепотом переспрашивает она.
И снова замирает.
О, боги! Это невыносимо сладкая пытка…
– В какой-то момент я уже не смогу остановиться. Я серьезно.
Очень серьезно! Детка, я с большим трудом усмирил в себе голодного зверя. А сейчас он рвется с поводка. Так что давай, прекращай. Если не хочешь…
– А далеко еще до этого момента?
Вот зараза!
Боится же. Глаза испуганные, губы пересохли, сама вся дрожит…
Но не прекращает!
Пружина внутри меня сжимается… Сжимается…
Все. Она доигралась.
Я резко переворачиваю ее на спину. Сам оказываюсь сверху.
– Моя Эсмеральда…
– Мой Квазимодо…
– Хочу тебя, – это мы шепчем хором.
Заглядываю ей в глаза. Взгляд уплывший, предельно расфокусированный. Клубничные губы подрагивают. Целую их, проникаю языком глубоко, заполняя ее рот.
Она распахивает губы мне навстречу. Сладко отдается…
У меня кружится голова.
От дикого предвкушения. От страха, что причиню ей боль. От лютого возбуждения…
Моя!
Только моя!
Я еще никогда… Я у нее первый. Она у меня тоже. Никогда еще не приходилось лишать девственности. Начинал с более опытными…
– Я буду аккуратным, – шепчу ей на ухо.
– Я знаю.
– Если захочешь, чтобы я остановился – скажи. В любой момент.
– Ладно…
Она доверяет мне.
А я… хрен знает, смогу ли я остановиться.
Я, кстати, так и не снял резинку.
Надеялся?
Ну, выходит, да…
Снова спускаюсь ниже. Целую ее плоский живот. Поцелуями прокладываю дорожку в самое манящее местечко. Эти губки больше вишневые, чем клубничные. Нежные и податливые. Сладкие и трепещущие.
Они раскрываются мне навстречу.
Это писец…
Я пью ее девственный сок. И чувствую, как внутри разрывает все еще сжатую пружину. В ушах кувалдами долбит пульс, член как подожженная петарда. Сейчас рванет!
Поднимаюсь. Раздвигаю коленями ее ноги. Ее пальцы впиваются в мои плечи.
– Котенок, просто расслабься.
– А-ах…
Она горячая. Влажная. Узкая.
Теперь – полностью моя.
Навсегда.
Глава 17
Ксюша
Я просыпаюсь.
За окном брезжит рассвет. В голове гулкая пустота. Глаза слипаются, хоть спички вставляй. Между ног как будто тлеет потухший вулкан…
Боже… Не как будто. Все это было на самом деле! .
На мне лежит тяжелая рука и еще более тяжелая нога. Да что там, на мне целый мужчина! Которого я вообще не знаю.
Я даже не спросила, как его на самом деле зовут!
И он не спросил.
Я пытаюсь выбраться из-под того, кто вчера творил со мной такое… Какой же он тяжелый! Да еще и держит меня. Бормочет что-то во сне. Хватает меня за голую попу.
Как я докатилась до такой жизни?
Жду пару минут. Он проваливается в крепкий сон. Даже начинает похрапывать.
Я умудряюсь выскользнуть из-под многочисленных конечностей это осьминога.
Вижу пятна крови на простынях. Еще острее чувствую, как саднит между ног.
Иду в душ. Быстро одеваюсь.
Замираю в дверях.
Оглядываюсь.
Он такой… большой. Красивый. Безмятежный.
Вчера казался родным и близким. Единственным. Моей второй половинкой.
Я что, сошла с ума?
Я его вообще не знаю!
Это все дурацкий коктейль “Соленая собака”. И… я вспоминаю, как начинался вчерашний вечер. Платон…
К черту Платона! Даже вспоминать о нем не хочу. Никогда.
Мне вдруг хочется разбудить Квазимодо. Снова оказаться в его объятиях. Почувствовать себя желанной и любимой. И чтобы он меня никуда не отпустил…
Я точно сошла с ума!
Дергаю дверь. Выхожу. Вызываю такси. Вижу кучу пропущенных и сообщения от Вани.
Еду домой.
* * *
– Ксюш, ты во сколько вчера вернулась? – спрашивает мама, когда я выползаю утром на кухню.
Ну как утром… В тринадцать часов утра.
– Не помню, – бурчу я, наливая себе воды из фильтра. – Где-то в час, наверное…
– Платон тебя привез?
– Ага.
Я сажусь за стол. Мама ставит передо мной тарелку борща.
– На завтрак?
– У нас уже обед.
– Я не хочу борщ.
– Ешь давай!
Чего она такая злая? Есть заставляет. Как в детстве.
Ну, вообще-то, я голодная. А борщ вкусный. Очень вкусный! И сало прям в тему. С чесночком…
Сама не заметила, как смела все под чистую.
– Спасибо.
Папы нет, он на работе. Ваня появляется, когда я уже доела. Смотрит так пристально…
– Чего уставился?
