Профессор Астор - Мора Катарина

Начать все сначала – это именно то, что нам нужно. Дом, в котором выросли Колтон и Люси, наполнен болезненными воспоминаниями. Я только надеюсь, что поступаю правильно. Конечно, я не сомневаюсь, что будет нелегко. Сейчас новый дом кажется им чем-то увлекательным, но очарование новизны со временем исчезнет. И когда это случится, я останусь с двойняшками, которым будет не хватать всего, что они когда-либо знали. Надеюсь, мне удастся компенсировать потерю присутствия их матери в их жизни. Я лишь надеюсь, что меня им будет достаточно.

– Колт, можно я займу эту комнату? – спрашивает Люси таким сладким голоском, что у меня сердце сжимается.

– Ни за что! Эта комната больше, чем предыдущая!

– Ну пожалуйста. Смотри, отсюда виден скворечник. А тебе ведь птицы даже не нравятся. И ты все равно весь день будешь играть в «Майнкрафт».

Я поджимаю губы, чтобы не засмеяться, и поднимаю голову к потолку. Моя милая дочь права. Колтон помешан на этой игре. Я изо всех сил старался проявить интерес, чтобы играть вместе с ним, но я просто не понимаю ее смысла.

Я прислушиваюсь в ожидании, что скажет Колтон, хотя совершенно уверен в его ответе.

– Ну ладно, хорошо, – хмыкает он, и я ухмыляюсь. Мой мальчик не может ни в чем отказать своей сестре. Черт возьми, я тоже не могу устоять перед ней. Стоит ей только мило улыбнуться, как мы с Колтоном преподносим ей наши сердца на серебряном блюде.

Как же я рад, что они есть друг у друга. Неважно, через что моим детям приходится проходить, они делают это вместе. Люди часто говорят, что двойняшки разные, и это правда. Но у моих детей такая связь, какой я никогда раньше не видел, вплоть до того, что один из них чувствует, когда больно другому. Я перестал пытаться это понять и просто считаю, что мне повезло быть их отцом.

Убедившись, что у детей все хорошо, я отталкиваюсь от стены и направляюсь в свою спальню. Это единственная комната в доме, которую я обставил самостоятельно, и, честно говоря, мне пока непривычно, что у меня есть отдельная спальня, дизайн которой идет вразрез с вкусовыми предпочтениями Элис. Я останавливаюсь в дверях, осматривая темную мебель из красного дерева, вся комната оформлена в черных и коричневых тонах. Взгляд замирает на огромной кровати, и мои мысли тут же возвращаются к Лей и фантазиям, которым мы предавались. Встреча с ней на свадьбе Амары выбила меня из колеи гораздо сильнее, чем я мог предположить. Изначально я собирался провести с ней единственный вечер, но расставание с ней было одной из самых тяжелых вещей, которые мне приходилось делать. Знаю, что я поступил правильно ради детей, но не могу не задаться вопросом: что было бы, дай я ей свой номер телефона? С того вечера я так часто о ней думал и несколько раз порывался вернуться и разыскать ее, пусть даже просто для того, чтоб еще раз насладиться ее вкусом.

Я вспоминаю боль и разочарование, которые увидел в ее глазах. Мне нужно было объясниться, но это ничего бы не изменило. Я по-прежнему не могу быть с ней, потому что в первую очередь должен сосредоточиться на своих детях. Я не могу отдать Лее всего себя. Не могу ввести женщину в жизнь своих детей и не могу встречаться с ней так, как ей хотелось бы. Я не могу относиться к ней так, как следовало бы к ней относиться, и я отказываюсь давать ей лишь половину себя, когда она заслуживает всего мира.

Провожу рукой по волосам, чувствуя, как сердце переполняет сожаление. Как бы мне хотелось, чтобы у меня был с ней шанс. Я люблю своих детей больше жизни, но в глубине души жалею, что не могу быть тем мужчиной, которого она хочет. Лея хочет такой любви, которая постепенно растет и становится сильнее. Она хочет ходить на свидания, выйти замуж, а потом попытаться завести ребенка. То, как она описала мне свои мечты, свидетельствует о ее традиционных взглядах.

Несмотря на это, меня все равно мучает вопрос: что бы она подумала о моих детях? Приняла бы она меня и моих двойняшек, даже если, возможно, заслуживает большего? На несколько мгновений я позволяю себе помечтать о реальности, в которой мы могли бы быть вместе.

Я хотел с ней бо́льшего с того момента, как уехал, зная, что дал ей неправильный номер. Я оставил ее, но судьба вернула ее в мою жизнь. Я не суеверный человек, но не могу отмахнуться от этой мысли. Я улыбаюсь, вспоминая ее одержимость ретроградным Меркурием, и мне интересно, что она думает о нашей новой встрече.

Я сажусь на кровать и смотрю в окно, в сердце расцветает надежда. Возможно, я не смогу быть с ней, но, если она позволит, я наконец-то смогу показать ей Меркурий. Больше всего на свете я хотел бы провести с ней еще немного времени, если она не против. Не знаю, что в ней есть такое или что такое было в том вечере, но я жажду ее близости. И могу только надеяться, что она чувствует то же самое.

Глава 11

Лея

Я смотрю на профессора Ларсона, не совсем понимая, что он говорит.

– Лея? – обращается он ко мне мягким тоном. – Я обещаю, что все будет хорошо. Всю следующую неделю я буду обсуждать твои исследования и диссертацию с профессором Астором. Не беспокойся. Несмотря на то что я ухожу на пенсию, я по-прежнему буду готов ответить на любые твои вопросы, но на самом деле думаю, что ты и без меня справишься. Профессор Астор – замечательный молодой человек. Он станет отличным научным руководителем для тебя, к тому же он издал несколько научных статей, которые идут в одном русле с твоими исследованиями. Возможно, он подойдет тебе даже лучше, чем я.

– Нет, – возражаю я, в ушах начинает звенеть. – Нет. Я не хочу с ним работать. – При мысли, что мне придется видеть его каждые несколько дней, сердце пускается в галоп. Дыхание учащается, и я изо всех сил пытаюсь сохранить самообладание, чувствуя надвигающийся приступ паники. Он не может стать моим научным руководителем. Я как-нибудь пережила бы редкие встречи с ним на различных мероприятиях, проводимых Амарой, но работать с ним я не хочу.

Профессор Ларсон одаривает меня нежной улыбкой. Он был моим научным руководителем в течение нескольких лет и даже не сказал мне, что собирается на пенсию. А тут еще Тор заменит его? Этого просто не может быть.

– Лея, профессор Астор сможет оказать тебе любую необходимую помощь. Обещаю. Ни один из остальных преподавателей на факультете не подходит для изучения твоего предмета. Я оставался в колледже так долго, потому что меня некому было заменить, а теперь есть.

Я отрицательно качаю головой.

– Вы не понимаете, – говорю я, пытаясь придумать какое-нибудь оправдание. – Он… он двоюродный брат моей лучшей подруги. Это будет неэтично.

Профессор Ларсон скрещивает руки на груди и улыбается.

– Как называется этот колледж? – спрашивает он меня, и я морщусь.

– Колледж «Астор».

Он согласно кивает.

– Семья твоей лучшей подруги владеет всем этим учебным заведением. Исходя из твоей логики, обучение здесь любой из вас было бы неэтичным. В колледже разработана жесткая система предотвращения кумовства. Тебе по-прежнему придется самостоятельно защищать свою диссертацию, Лея. Позволь профессору Астору помочь тебе. Он – хороший человек, и его научный послужной список впечатляет. Кроме того, он очень влиятельная личность. Адриан Астор не просто внук Гарольда Астора, он также сколотил состояние на интеграции машинного обучения с роботизированным протезированием. Этот человек – гений. Заручившись его поддержкой, ты сможешь изменить всю свою карьеру. Вы оба занимаетесь биотехнологиями, и ваша совместная работа может привести к беспрецедентным изменениям в отрасли. Сотрудничество с ним может открыть для тебя двери, которые мне недоступны. Более того, он может защитить тебя от некой предвзятости в этой отрасли.

Я прекрасно понимаю, чего он недоговаривает. Я женщина в мужской сфере деятельности, и к тому же не белая. Если бы имя Адриана Астора ассоциировалось с моим, это могло бы защитить меня от предрассудков и дискриминации, с которыми я часто сталкиваюсь. Я все понимаю, но это не значит, что я должна быть от этого в восторге. И почему, как бы усердно я ни работала, этого всегда недостаточно? Зачем мне вообще нужна защита? Почему моя работа не может говорить сама за себя? Какое отношение мой пол или этническая принадлежность имеют к тому, чем я занимаюсь?