Ненавижу тебя, Розали Прайс (СИ) - "LilaVon"

Мы в прекрасном настроении покидаем свою комнату, сразу же столкнувшись на лестничной площадке с миссис Робинсон, и пожелав ей доброго утра. Нильс был любезен и с белоснежней улыбкой одарил женщину, которая в тот час растерялась и только раскрыла рот от удивления.

– Хорошего дня, ребята, – только и проговорила миссис Робинсон, искоса изучая нас и то, как Нильс уложил свою руку мне на талию.

На улице сегодня потрясающе. Настоящий снегопад, который, кстати, бывает, не так часто, особенно в Нью-Йорке. Белые дорожки и куча следов на выходе. Снежинки летят в глаза из-за морозного и шустрого ветра, от чего я сразу ежусь. Щеки обдает холодом, и я спешу за парнем, который просил поторопиться.

Нильс не отходил от меня ни на минуту. Все время рядом, все время со мной разговаривает, сидит, смотрит яркими голубыми глазами. Я не скрываю того, что мне нравится его настроение. Он не так часто бывает раскрытым, в особенности вежливым и добрым. Сегодня это происходит не только со мной, но и со всеми.

Веркоохен ни разу не хмурился, не ворчал, ни указывал, не был зол на кого-то или что-то. Он просто сидел со мной в аудитории и слушал лекцию о греческой культуре. Мне было безумно приятно, когда он подавал руку, когда открывал двери и рассказывал то, что с ним происходило за года обучение в этом заведении.

В столовой мы присели к его друзьям, и только мое настроение могло ухудшиться. Но я не подавала виду, зная, что его друзья не смеют устраивать скандалы, как это было вчера. Нильс сказал забыть об этом и дал понять, что такого больше не повторится. Мне следует всего лишь сидеть рядом и совершенно не обращать внимание на всех остальных.

Сегодня не у всех было хорошее настроение. Гарри разглядывал меня из-под лба, нахмуренно, словно хотел что-то понять лично для себя. Узнать то, что не хотелось рассказывать мне. Парень, пристально изучал любое сделанное движение Нильса: как его руки соприкасались с моими, как он прижимал меня к себе, укладывал ладонь на талию, спрашивал о том, не голодна ли я, шепча на ухо. Некоторое время я пыталась не обращать внимание на его хмурость, но к нему давно присоединился и сам Найл, который был как всегда с молчаливой Стеффани. Единственные Лиам и Луи оживленно беседовали с друзьями, пытаясь передать все свои эмоции и рассказать о том, как будет интересно завтра. А Зейн сидел через два стола от нас, заигрывая с двумя девчонками, которые хохотали с его слов, что были не слышны нам.

Девушки, Одри и Алекса сидели противоположно друг другу. Одри пыталась молчать, не смотреть в нашу сторону, заняться своими делами, но все же ее противный взгляд и с ненавистью накидывался на Нильса, пока он отворачивается в другую сторону. Алекса в свою очередь иногда поддерживала Лиама и Луи, интересуясь мелочами и что-то все время клацая в своем телефоне.

Девушка всегда на высоте, и этот день не исключение. Вновь ее волосы, которые идеально завиты белокурыми локонами, спадают по ее плечам, яркая, красная помада на пухлых, идеальных губах, легкое платье и белое пальто. Она великолепна и не боится показать все то, что есть у нее в наличии. Подчеркнуть фигуру, показать идеальные черты лица, выделить свою внешность на фоне остальных девчонок. Интересно, как она оказалась знакома с ребятами?

Как только в кармане Нильса раздается рингтон мобильного, парень сразу же хмурится, мрачнеет, грубеет и сжимает кулаки. Я недоверчиво смотрю на него, когда кудрявый подводится из-за стола, отходя от нас к окну. Из-за шума за столом и вообще в столовой, я мало что могу расслышать, но его недовольство растет с каждой секундой. Он несколько раз оборачивается, устремив на меня свой разгневанный взгляд, а после продолжает что-то усердно объяснять собеседнику по телефонному разговору.

В этот момент все портится. Настроение парня исчезает, он мрачнеет. На него находит грозовая туча, и он присаживается за стол разгневанным и в раздражительном состоянии. Надо же: всего один звонок какого-то человека, способен был затмить яркое солнце, что вышло из-за туч только сегодня.

– Что с тобой, Нильс? –тихо спрашиваю я, увидев, что он осматривается по сторонам и задумывается.

– Мне нужно идти, Роуз, – резко поворачивается ко мне Нильс, тихо проговорив свои слова.

– Ты опять меня тут оставишь? – уныло интересуюсь я, хотя ответ довольно очевидно.

– Я заберу тебя. В три, – почти приказал он, а я недовольно сложила руки на груди и откинулась на стула.

– Как всегда. Ты никогда не сможешь поменяться, да? – разозлившись, спрашиваю я, вскинув руками от раздражения. Все обернулись в мою сторону, а сам блондин рассержено сверкнул глазами.

– Роуз, – прорычал он на меня, а я отворачиваю голову в другую сторону.

– В три, буду на месте, – выпаливаю я, вставая с места и забирая свои вещи. Удивленные взгляды скачут по парням и девушкам, а Нильс практически пыхтит.

– Сядь на место и успокойся, – встал со своего стула Нильс, указывая на свободное место рядом с ним.

Я замираю, с растерянностью смотря на парня. Он принуждает меня делать так, как хочет он, при всех. Его гнев распространяется по нему так неожиданно и быстро, что я не успеваю нечего сделать. Я так же расстраиваюсь, как только вижу его давно забытое состояние – злость и ярость.

Но как бы там ни было, чувство гордости еще во мне и со мной. Унижаться я не собираюсь, а показывать, что принадлежу этому человеку – тоже. Нильс взбешен, а я зла. Либо он отпустит меня и нечего не скажет, а за тем мы поговорим позже, либо он сейчас намеренно унизит меня перед всеми, а тогда мы не сможем нормально разговорить. Совсем.

Рискованно, я разворачиваюсь, и начинаю отходить от стола, пока не чувствую резкий рывок и хватку на руке. Глубоко заглатываю воздух, а в следующую секунду я напугано смотрю в его глаза, которые темно-синего оттенка. Нильс облизывает свои губы, прерывисто дыша. Он мог уже несколько раз накричать, но молчит и смотрит на меня. Я опускаю голову, зная, что он может сейчас взорваться на месте, что так плохо для меня.

– Отпусти меня, – прошу я, когда за его выдохами не следуют слова. Нильс злюще смотрит на меня, но расслабляет хватку, отстраняется.

– Уйдешь, когда я скажу, – прохрипел он, с высока посмотрев на меня. Что с ним случилось? Так было хорошо, а теперь, из-за нелепого звонка он становится нещадным зверем. А я так его не люблю, я его так ненавижу и часто боюсь.

– Много на себя берешь, Нильс, – горько усмехнулась я. Почему если у него пропадает настроение, то оно пропадет и у меня параллельно? Это уже невозможно!

– Много позволяешь себе, Розали. Если ты думаешь, что у нас все хорошо ночью, то не забывай, на каких условиях ты стоишь рядом со мной, – так внезапно выпаливает парень, а у меня внутри все заныло, и завязался узел. Я презрительно, с ядом смотрю на него, а парень стойко держится сверху, потакая нашими личными отношениями.

– Почему я все время ошибаюсь в тебе, Нильс? Как только все становится на свои места, ты все портишь! – прошипела я на парня, но так, чтобы было слышно ему, а не всем остальным, кто находится поблизости нас.

– Это я порчу? Это ты закатываешь скандал, – не проигрывает он, тыкая в меня пальцем.

– Ты все время куда-то убегаешь. Тебе все время кто-то звонит, и ты теряешь свой здравый рассудок, Нильс! Последнее время ты ведешь себя слишком странно! – взмахиваю я руками, отчетливо вспоминая ближайшие дни. Он злится, потом расслабляется, потом кричит и перебывает в ярости, а за тем делает вид, что вовсе нечего не произошло! Пусть разберется со своими проблемами и чертовым, неуправляемым характером, иначе у одного из нас лопнет это терпение!

– Это не твое дело, – фыркает он в мою сторону. Я же разочарована в парне и совершенно не понимаю его действий. Почему он такой двуличный? Только что за руку держал и кормил почти с ложки, а сейчас злой и недовольный, словно я швырнула в него поднос с едой!

– Пока, Нильс, – быстро и стремительно ухожу от него, не желая попасть вновь в его охапку. Во мне нет столько злости, сколько обиды и шока от его поведения. Наедине со мной такой чистый, искрений, любезный. Может на него так друзья влияют?