Баскетбольный ритм - Зайцева Влада

Подруги поравнялись с нами, но стояли на расстоянии, словно готовились к войне. Богдан вышел вперед, выбрасывая флаг перемирия между мной и Лапкиной. И Женя с такой ненавистью посмотрела на друга, что мне стало его жаль.

– Слушай. Я же тебе уже сказал. Это был не я. И я тебе это докажу.

Интересно, как я это сделаю? Сказал, не подумав. Просто хотел защитить нового друга и уже избавиться от обжигающего взгляда Жени. Я и правда не знал, как это сделаю. Но впервые я был рад своей спортивной популярности. Еще раз повторюсь. Я не нарцисс. Это факт. Статус капитана лучшей студенческой баскетбольной команды России делал свое дело. И мне уже самому захотелось узнать, что за болван додумался обидеть Лапкину.

В голове возник план, который, прямо так скажем, горел красным пламенем с пометкой «не делай этого». Но, не изменяя себе, забивая на возможные последствия, я озвучил самое дурацкое предложение:

– Но сначала ты мне кое-что пообещаешь.

Лапкина взорвалась, и под раздачу попал Богдан. Казалось, он и правда сделает ради своей подруги все, что угодно. Даже сердце отдаст, если нужен будет донор. Но он решил поддержать меня. Возможно, он все-таки увидел ту искренность, которую я уже несколько дней пытаюсь показать Жене. Мне совершенно не хотелось, чтобы они ссорились из-за меня.

Ее глаза вспыхнули, превращаясь в настоящий взгляд колдуньи. И я был готов под ее заклятьем отдать свою душу. Да что со мной такое? Я никогда так не сходил с ума из-за девушки!

– Давай дружить. Это единственная просьба, – перебил я ругающихся друзей. Я даже заметил, как Богдан благодарно выдыхает. Девчонки отошли в угол что-то обсудить. А из головы не выходил момент, как Снежана нежно взяла за руку Женю. Лапкина так презрительно зыркнула на меня, будто я что-то интимное подсмотрел.

– Хорошо, – ответила Женя, вернувшись.

Я просиял. Правда. У меня аж скулы свело от такой широкой улыбки. Но не успел я опомниться, как все трое друзей без настроения отправились на выход из университета. Единственный минус нашего крутого уника – ужасно спроектированные лестницы. Узкие проходы с высокими ступеньками. Они, конечно, были не гигантскими, но дискомфорт ощущался, особенно когда спускаешься после изнурительной тренировки. И да, спускаться намного тяжелее, чем подниматься. Потому что, когда идешь вверх, ты все держишь под контролем. А вот когда вниз… Неверный шаг или слабость – и ты оступился и полетел.

Снежа спускалась под руку с Богданом. А мою помощь Лапкина отвергла моментально, не успев даже выслушать. Я покорно шел сзади и злился на эту упрямую Ведьмочку. Просто на всякий случай. Если она поскользнется или оступится, я смогу ее поймать. К счастью для всех, мы вышли из здания без приключений.

Лапкина, толком не попрощавшись с друзьями, направилась в сторону остановки. Я показал Богдану на телефон, обещая написать. И заверил ее подругу, что доброшу Женю до дома. На что она молча меня перекрестила. Не придав значения этому жесту, я побежал за своей Ведьмочкой. Не моей. Просто Ведьмочкой.

– Жень! – крикнул я, и, к удивлению, Лапкина остановилась. – Я подвезу тебя.

Нежно взяв Женю за руку, я потянул ее к машине. Ее длинные пальцы сковали мою ладонь, и только ногти, впивающиеся в тыльную часть моей руки, не давали мне расплыться от счастья. Если бы пацаны увидели нас держащимися за руки, то засмеяли бы. Да-да, эти амбалы, которым от восемнадцати до двадцати четырех, не признавали существования любви и влюбленности. Да чего врать, я сам не признавал. И даже не знаю, что сейчас со мной происходит и что мной движет. Просто от нее голову срывает и хочется закрыться с ней в одной комнате, обнять и не отпускать. Реально маньяческие повадки.

– Это же родстер! Еще и оранжевый! – радостно воскликнула Женя и убрала руку из моей ладони, возвращая меня в реальность. Как она узнала? Мы стоим сбоку, и она просто не могла увидеть шильдик [3]. Мое сердце пропустило удар, когда она чересчур нежно дотронулась до крыла моей оранжевой фурии. Если бы моя машина была живой, то от одного ее такого прикосновения получила бы оргазм. Я прямо сейчас завидовал своей тачке.

– Мандаринка! – восхищенно сказала Женя, выбивая из-под моих ног землю.

– Что же ты делаешь… – оборвал я себя раньше, чем позволил вырваться восхищению. Надо держать себя в руках, а не расплываться в лужицу, как девчонка. Надев маску безразличия на лицо, я, как полагается джентльмену, открыл дверь и предложил Лапкиной сесть. Молча заняв свое место, я завел тачку, и мы поехали.

Женя по-свойски принялась изучать приборную панель и включила радио. Играла песня Imagine Dragons – Believer, и я бессознательно принялся отбивать пальцами ритм. Я был напряжен, чего не скажешь о Ведьмочке, которая, кстати, уже совсем не была на нее похожа. Куда-то исчезли усталость и злость, и на смену вредной девчонке пришла жизнерадостная Лапкина. Боковым зрением я замечал покачивания ее головы на припевах. Изредка она поглядывала на меня и, боясь оказаться уличенной, моментально отводила взгляд.

Мне захотелось откинуть крышу. Я думал, Лапкина, как и многие до нее девчонки, сидевшие в этой машине, разозлится и накричит, что я испортил ей прическу. Но Женя не переставала меня удивлять. Она вскинула руки вверх, как обычно делают на американских горках, и начала кричать припев песни. Я повернулся, хотя у меня было строгое правило – не отвлекаться на дороге. Но я ничего не мог с собой поделать. Женя была солнцем. Солнцем в моей машине. Таким же ярким и единственным. Поразительна!

– Леон! – завопила Женя, тыча руками на дорогу.

Не успев повернуть голову, я машинально дал по тормозам, и машина резко остановилась перед пешеходным переходом. Примерно двадцать маленьких пар глаз смотрели на меня с ужасом. А их воспитательница моментально начала меня отчитывать. Я ее не слышал. До меня доносились только обрывки фраз: «Мажоры», «Чужие жизни». И после того, как фразы утихли и загорелся зеленый, я не смел двигаться. Сзади раздался оглушительный гудок, но в ответ мужик, сидящий за рулем развалюхи, получил от меня фак.

– Леон, – аккуратно дотронулась до моего колена Лапкина. – Что с тобой?

– Все норм, – сухо ответил я и дал вновь по газам, уезжая прочь от воспоминаний, норовящих окунуть меня в прошлое.

Глава 10

Женя

– Женька, – шепотом позвал Богдан, – ты еще ничего не написала. Через сорок минут сдавать работу.

Я взглянула на огромные часы, висящие на стене в центре аудитории, и лишь кивнула другу. Снежа полностью погрузилась в сочинение, и я ее понимала. Она еще могла стать отличницей, моя же повышенная стипендия погорела из-за Крокодилыча. Но я не поэтому не приступала к написанию сочинения. В голове продолжал прокручиваться вчерашний день. Я прекрасно видела, как смотрел на меня Леон. И если бы не эта нелепая ситуация с детьми, все было бы хорошо. Возможно, я бы даже решилась поговорить с ним по душам, расспросила бы, почему он хочет дружить со мной. Но он сразу же закрылся и ушел в себя. Мы молча доехали до моего дома, и стоило мне захлопнуть дверь машины, как он незамедлительно покинул парковку.

Я весь день и вечер прокручивала в голове, что могло случиться. Согласна, ситуация вышла не очень. Но все же закончилось хорошо. Все отделались легким испугом. Главное, что успели среагировать. Но Леон, видимо, так не считал, а меня не отпускала мысль почему. Эта тема меня окончательно доконала, и перед сном я решила узнать у Леона, все ли с ним в порядке. Я всегда думала, что я прирожденная фээсбэшница, ведь прежде могла найти любую информацию про парней Снежинки. Однако страничку Леона в социальных сетях найти не удалось. Будто и не существовало никакого Леона Змеевского. Ведь нормальный человек же ведет социальные сети. Хотя где нормальный и где он.

– Привет, Богдашка, – радостно поприветствовала я друга по видеосвязи.