В плену желаний (СИ) - Бигси Анна

Ирина корила себя за безволие, осознавая, что зациклилась на этом мужчине, что это ненормально. Хватит витать в облаках и верить в сказки о любви, в реальной жизни сказками нет места, только суровая действительность со своими законами и принципами, думала она. Нужно просто понять, как тут все устроено, каким правилам и нормам поведения подчиняются жители базы. Разобравшись с этим, Романова сможет выстроить привычную для себя жизнь, составить какой-то план, почувствует наконец твердую почву под ногами.

— Доброе утро! Не помешаю? — спросила Юля, прервав поток ее мыслей.

— Конечно нет, присаживайся, — вежливо предложила Ира, указывая на соседний стул.

— Как самочувствие?

— Вполне сносно, — проговорила она и попыталась улыбнуться.

— Хорошо спала? — участливо поинтересовалась Михайлова.

— Как убитая, — ответила Ирина и, чуть наклонившись к собеседнице, продолжила: — Ты прости меня за вчерашнее.

— Да ну что ты, нормально все. Часто у тебя такие приступы?

Романова задумалась. Она никогда раньше не сталкивалась с такими яркими и сильными чувствами, да и вообще, как оказалось, не жила. Ира будто находилась под прозрачным куполом, отгораживалась от всего плохого, и только Тимуру как-то удалось выдернуть ее наружу. Он заставил ее дышать полной грудью, испытывать запредельные эмоции, наполнил жизнь насыщенными красками. Жаль, что ненадолго.

— Ни разу не было, — честно призналась Ирина, грустно улыбнувшись своим мыслям.

— Ясно, зайди ко мне после завтрака, я дам тебе таблетки.

— Зачем?

— Легкое успокоительное на травках, пропьешь курс, а дальше посмотрим.

— Хорошо, спасибо тебе.

— Не за что, — сказала Юля и хотела было встать из-за стола, но, увидев лучшую подругу, осталась сидеть на месте.

— Юль, ты вообще, что ль? — звонкий голос Карины разнесся по большому залу, привлекая всеобщее внимание к ее персоне.

Романова обреченно наблюдала за тем, как Базанова стремительно приближается к их столику.

— Я тебя жду-жду, а ты время тратишь на всяких убогих, — она говорила громко, чтобы каждый присутствующий слышал ее.

— Карин, успокойся, — вмешалась Михайлова, но Ира жестом остановила ее.

— Раз уж пришла, тоже, пожалуй, позавтракаю. Ты, надеюсь, не против? — язвительно спросила Карина и, смерив Ирину презрительным взглядом, села на один из свободных стульев.

— Да нет, что ты, я уже наелась, — спокойно ответила Романова и встала. — А тебе приятного аппетита, — пожелала она и, взяв со стола тарелку с кашей, перевернула ее Базановой на голову. — Попробуй кашу, она сегодня особенно удалась.

В столовой воцарилась полнейшая тишина. Все взоры были прикованы к их столику, но никто не решался сказать и слова.

Карину трясла бессильная злоба. Она, как рыба, открывала рот в возмущении, но не могла ничего выговорить.

— Ты… Ты… Да я тебя!

Ирина перевела взгляд на Юлю, так старательно прикрывающую губы рукой, улыбнулась ей и, забрав чашку с кофе, гордо покинула помещение.

Тула. Квартира Куликовой

Переступив порог прихожей, Таня скинула туфли с ног и закрыла дверь изнутри.

— Проходи, — сказала она Дымову и бросила ключи на тумбочку. — Ты пока располагайся, а я быстро в душ и потом что-нибудь приготовлю, — предупредила Куликова и скрылась за дверью ванной комнаты.

— Угу, — на автомате отозвался Дымов и, осматриваясь по сторонам, прошел в зал. В квартире было душно, поэтому он снял галстук и расстегнул несколько верхних пуговиц.

Услышав шум воды, Стас невольно представил Таню без одежды, как капли воды стекают по ее обнаженному телу, и не выдержал. На ходу снимая рубашку, без стука ворвался в ванную и замер на месте. Куликова стояла к нему спиной в одних лишь трусиках, которые уже собиралась снять, но, будто почувствовав на себе прожигающий взгляд, обернулась, инстинктивно прикрывая грудь руками.

— Стас…

Дымов в два шага преодолел расстояние между ними, остановившись в нескольких миллиметрах от Тани. Обхватив ее запястья, опустил руки вниз и в следующую секунду ощутил, как ее затвердевшие соски коснулись его кожи. Впился страстным поцелуем в приоткрытый рот, жадно терзал ее губы своими, надежно прижимая к себе.

И только сейчас, оказавшись под натиском любовных ласк, Куликова поняла, насколько сильно соскучилась, как необходимы его объятия, его близость. Она так устала быть сильной и независимой, хотелось расслабиться, подчиниться, признать мужскую силу и власть.

Распаляясь все больше, Стас потянул резинку трусов вниз, и они скользнули на пол по гладкой коже бедер. Сжал пальцами упругие ягодицы и, оторвавшись от припухших губ, принялся ласкать шею и плечи, нетерпеливо кусая зубами. Таня застонала, дрожащими руками потянулась к ширинке на брюках, но томительное волнение нарушало координацию. Дымов пришел ей на помощь и, ловко расстегнув молнию, снял штаны вместе с боксерами.

Переместившись в ванную, они шагнули под струи воды, обжигающие и без того раскаленные тела. Боясь потерять равновесие, Дымов прижал Таню спиной к холодному кафелю. Контраст ощущений пронзил ее насквозь, заставив вздрогнуть и как можно теснее прижаться к Стасу, желая смешаться с ним в одно целое, впитать в себя его запах.

Дымов, будто сорвавшись с цепи, неистово целовал ее сочные губы и лихорадочно блуждал руками от талии к бедрам, задерживаясь на ягодицах, от поясницы к лопаткам и снова к талии. От каждого Таниного прикосновения он загорался, словно спичка, и вспыхнувший огонь не способна была погасить даже вода. Пламя распространялось все дальше, вихрем искр охватывая два обнаженных тела.

Поглаживая напряженную спину, Куликова с азартом отвечала на страстные, настойчивые ласки. Терпкие поцелуи заглушали гортанные стоны, но, как только дерзкий язык коснулся ее соска, Таня громко вскрикнула и впилась ногтями во влажную кожу. Соскользнула и больно царапнула плечи.

Дымов оскалился, как разозлившийся хищник, и остервенело втянул сосок ртом. Покусывал, искусно играл языком, отмечая, как сильно она возбуждается от его смелых, слегка грубоватых действий. Он не сдерживал себя, видел, что она принимает правила его игры и получает от этого удовольствие. Стас и сам заводился не меньше от того, что она так близко, такая покорная и только его. Вся. Целиком. Вновь приникнув к ее губам, очертил руками женственные изгибы ее тела.

Куликова, поддавшись внезапному порыву, резко отстранилась и, лукаво улыбнувшись, опустилась перед Дымовым на колени. Обхватила пальцами пульсирующий член и, накрыв губами головку, совершала круговые движения языком.

Стас глухо прорычал и уперся ладонью в стену, чтобы хоть как-то устоять на ногах. Он даже не предполагал, что самый обыкновенный минет может вызывать настолько яркие ощущения. Дымов готов был кончить в ту же секунду, когда посмотрел на нее сверху вниз, но вовремя сумел взять эмоции под контроль. Придерживая Таню за голову, он задавал нужный темп и глубину проникновения, чувствуя, как земля уходит из-под ног. Казалось, еще несколько мгновений, и он рухнет в пропасть. И только горячие струи воды, бившие в спину, оставляли его в реальности.

Куликова наслаждалась процессом, ей нравилось доставлять удовольствие своему мужчине, наблюдать за его реакцией. Возбуждение достигло крайней точки, она сама не заметила, как скользнула рукой к промежности и, раздвинув нежные складки, безошибочно нащупала чувственный бугорок. Массируя его двумя пальцами, Таня ощущала, как мышцы расслабляются и наполняются теплом. Ноющая боль внизу живота рассеивалась с каждым новым движением.

Поняв, что уже на грани, Стас отстранил ее и поднял за плечи. Резко повернул спиной к себе так, что она еле успела выставить ладони вперед, чтобы не удариться лицом о кафель. Несколько раз провел членом по разгоряченному лону, дразня, нарочито изводя ее изощренными пытками. Услышав судорожный вздох, вошел именно в тот момент, когда Куликова ожидала этого меньше всего и, не сдержавшись, вскрикнула.