Нам всем не хватает сказки (СИ) - Бриз Фреш

А теперь малыш, которого Влад любил как родного, обожал посещать детский сад и практически не болел, освободив своей маме достаточно времени для того, чтобы вернуться в мир жёсткой конкуренции и доказать, что пять предыдущих лет никак не сказались на креативных задумках и доле волшебства, живущего в её руках.

Марина, увидев на пороге дома осунувшегося от напряжения двух последних суток мужа, не стала донимать его расспросами.

— Ты в порядке? — только и спросила она.

Влад кивнул, а после, бросив, что поест чуть позже, закрылся в кабинете, где быстро достал и разложил перед собой на столе всю имевшуюся в сейфе наличность. Завтра у него на руках будет ещё семьсот штук, но этого, увы, очень мало.

А меж тем завтра как раз пора дать знать Велоеву, что его ужасающее предупреждение воспринято всерьёз.

«Кстати, предупреждение…», вспомнил Влад и, сунув снова деньги в сейф, кинулся к выходу из дома, так и не коснувшись заботливо накрытого на столе в столовой ужина.

— Влад! Ты куда же?! — разнервничалась Марина. Ей совсем не нравилось сегодняшнее состояние Влада. Да ещё и его внезапный недавний отъезд без какого бы то ни было предупреждения…

Но мужчина не счёл нужным или возможным сейчас что-либо объяснять.

— Всё потом, — выдохнул он, выходя из дома. — Костика поцелуй за меня.

И уехал.

Было кому позвонить и попросить, чтоб занялись содержимым холодильника в квартире Ника, но не хотелось никому давать в руки повод для шантажа или становиться обязанным. К тому же, сначала необходимо было разобраться с текущими неприятностями, прежде чем влезать в новые.

И, каким бы нелепым не было это понимание, но Владислав знал, что исчезновение Сашки люди Кривого обставили так, что никому и в голову не придёт связывать пропажу мальчишки с известным продюсером или его протеже. Поэтому лучше набраться смелости и самому избавиться от того, что от Сашки осталось. Самому. И тогда никто ничего не узнает. И ему ничего не грозит.

Открыл дверь покинутой в спешке квартиры ключами, которые забрал у Ника. Сначала нашёл в одном из кухонных ящиков рулон мусорных пакетов и уже затем дрожащими руками потянул на себя дверцу холодильника, попутно сглатывая подошедший к горлу комок.

Влад ожидал увидеть лицо — посиневшее или почерневшее, сохранившее выражение неописуемого ужаса и боли как укор бесшабашному другу. Но глаза наткнулись на такой же чёрный слегка прозрачный пакет, под который не потрудились даже освободить отдельную полку — так и пихнули к открытым банкам с маслинами, нежной рикотте и алеющим помидорам.

Рассматривать дальше содержимое холодильника Влад не стал, торопливо раскрыл трясущимися руками новый пакет и, стараясь не дышать, сунул в него другой такой же, только холодный и не пустой. Затем ещё в один, и ещё в один. И так до тех пор, пока не закончился почти весь рулон.

После этого мужчина остановился и глянул на продукты, оставшиеся на полке. От одного их вида его замутило, напомнив о страшном соседстве. Первым порывом было и их сгрести одним махом в такой же пакет и унести, избавиться. Но нервы не выдержали, и Влад с силой захлопнул дверцу.

— Да сам, сукин сын, почистишь свой холодильник! Урод!

Быстро спустился вниз, к автомобилю, молясь о том, чтобы не встретить никого ни в лифте, ни у подъезда. А по дороге за город, то и дело потирая слипающиеся от усталости глаза, пытался понять, почему шутница-судьба распорядилась так, что именно гадёныш Ник стал его самым успешным проектом.

Была уже глубокая ночь и пустынная трасса, когда Влад решил, что уехал на достаточное расстояние от последнего населённого пункта — небольшого дачного посёлка, не избалованного вниманием тех, кто считал, что уже занял прослойку чуть выше среднего в многослойной социальной среде.

Достал из багажника джипа — это вам не городской мустанг — лопату и, углубившись в лесополосу, копал, копал, копал, прикусывая до крови губу и сдирая кожу на ладонях, твёрдую мёрзлую землю, чтобы спрятать там всё, что осталось от бедолаги Сашки.

Возвращаться вновь в Москву было уже немного легче, хоть спать теперь хотелось ещё сильнее, а на душе было погано так, что кошки, неизменно гадившие в рот после каждой удачной попойки, тихо завидовали в стороне.

Въехав во двор и закрыв ворота, Влад вернулся в машину, заглушил мотор, да так и остался сидеть внутри, сжимая руками руль. Он откинул голову на подголовник и прикрыл глаза. Сил заходить в дом у него не было. Марину видеть не хотелось, а к сыну Влад и не решился бы сейчас подойти, чтобы даже просто глянуть, как он сладко спит. Краем сознания заметил, что в глаза ударил неяркий свет — Марина включила лампу над входом в дом.

Влад приоткрыл глаза и увидел, как отодвинулась в сторону штора гостиной, обнажая стоящую за окном обеспокоенную жену. Но он всё равно не сдвинулся с места, не пошевелился даже и снова закрыл глаза лишь тогда, когда Марина, осознав спустя долгих пять минут, что Влад не станет входить в дом, оторвалась от окна и потушила в комнате свет.

Проснулся мужчина от того, что тело затекло, и мышцы нещадно болели. А ещё трещала голова, просто сводя с ума пульсирующей болью. За стёклами авто уже светало, начинался новый тяжёлый день, и чем он закончится Влад не брался предсказывать.

Глянул на себя в зеркало заднего вида — красные воспалённые глаза, тёмная щетина на пол лица и тень вины напополам со страхом за будущее. Красавчик — глаз не оторвать!

Нехотя мужчина вышел из автомобиля и побрёл к дому. Марина уже готовила завтрак, Костик сидел за столом и сонно потягивал тёплый чай вприкуску с печеньем, крепко сжимая в руках новую машинку — именно её он сегодня возьмёт с собой в сад. Влад застыл на пороге кухни, улыбнувшись сыну. Тот ответил тем же, открыв рот в смешной беззубой улыбке.

«Ещё один выпал», отметил Владислав очередную брешь в переднем ряду верхней челюсти мальчишки.

— Доброе утро! — сухим спокойным тоном произнесла Марина.

— Привет! — отозвался Влад, обводя взглядом её аппетитную фигурку в домашней пижаме. — Я завтракать не буду. Сделай мне, пожалуйста, кофе. Я в душ и потом по делам.

И он ушёл наверх, не задержавшись, чтобы увидеть реакцию жены. А у Марины на глаза навернулись слёзы, которые она, отвернувшись от сына к плите, украдкой вытирала рукавом. Но к тому моменту, как немного взбодрившийся душем и переодевшийся Влад спустился вниз, чтобы принять из её рук чашку горячего кофе, глаза женщины уже были абсолютно сухими и покрытыми ровным слоем теней и туши.

— Не хочешь мне ничего рассказать? — ласково спросила она.

— Нет, — покачал головой Владислав и сделал первый осторожный глоток.

Марина задумалась на секунду, затем, кивнув каким-то своим мыслям, поднялась со стула со словами:

— Завтракайте. Я переоденусь — мы с Костей уже немного опаздываем.

— Я не виноват, — залепетал мальчишка, — я уше пошти доел. Па, смотли, мне мама вшера купила.

Малыш протянул отцу игрушку — залог хорошего аппетита. Но Влад протянул руку не за ней, а к Марине, уже обходившей стол с намерением покинуть столовую.

— Марин, не злись, — тихо обратился к жене, свободной рукой притягивая её за талию к себе. — Это не то, что ты думаешь.

— А что? — чуть не вскрикнула женщина, всматриваясь в его глаза, пытаясь увидеть в них тень обмана.

— У меня неприятности. Вот и всё.

Марина поверила, что проявилось уходом напряжения из её тела. Она позволила притянуть себя ещё ближе и обняла мужа за плечи.

— Большие?

Влад только кивнул.

— Ладно, пойду всё-таки оденусь. Потом мне расскажешь, хорошо?

Ещё один кивок в ответ и женщина ушла, оставив своих мужчин обсуждать все плюсы и минусы пластмассового карта.

Когда за женой и сыном закрылась дверь, Влад прошёл в кабинет и сгрёб в спортивную сумку все деньги из сейфа. Затем набрал знакомого депутата и попросил у того контакты Велоева.

Разговор с последним был краток, но ёмок. Подъехать к одной из общественных приёмных возглавляемой политиком партии Владу милостиво разрешили к обеду. Сделав себе ещё одну чашку кофе и выпив его, Влад глянул на часы и тоже покинул дом. Ему предстояло посетить банк, где он вчера оставил заявку, а потом, дожидаясь назначенного времени, придумать, как выпросить у Велоева ещё несколько дней на то, чтобы собрать оставшуюся сумму.