Неверная (СИ) - Романовская Кира

На пороге его, как обычно никто не встречал, приходящие горничные убирались в доме днём. Две круглосуточные няни менялись посменно, чтобы следить за брошенным обоими родителями ребёнком. Влад прошёл на кухню, где постоянная домработница готовила ужин, она вздрогнула, когда он обратился к ней с вопросом.

— Нет, Димочка ещё не ужинал, только приехал после сада и подготовишки. Минут через десять, подам ужин. — ответила Маргарита Васильевна, улыбчивая женщина около шестидесяти лет.

Влад кивнул и поднялся на второй этаж в комнату сына, большую детскую, куда отец почти никогда не входил. Отец застал сына за тем, как он катал по полу огромную пожарную машину. Он вроде бы дарил её на Новый год. Няня сидела в кресле, занятая в телефоне, она кивнула Владу, когда тот с ней поздоровался.

— Привет, пап. — тихо сказал Дима, поднимая на него свои большие глаза в точности как у его мамы.

— Привет, сынок. — как мог ласково сказал отец, натянув улыбку на лицо.

Сын, соскучившийся по отцу, не меньше чем по матери, робко улыбнулся, обычно суровому папе, который присел рядом с ним на корточки.

— У меня на работе сегодня была пожарная тревога, точно такие же машины приезжали, представляешь? — сказал Влад, потрепав сына по темным, как у его матери, волосам.

— У тебя был пожар? — вытаращил глаза Дима. — Башня сгорела?

— Нет, пожара не было, просто ложная тревога. — задумчиво сказал Влад.

«Подозрительно ложная» — подумал он.

— Спускайся вниз, я переоденусь, будем ужинать.

— Хорошо, пап, я сейчас. — улыбнулся Дима уже смелее.

Они ужинали обычными, но очень вкусными, котлетами с картофельным пюре. «Дети любят простую пищу. Им же ничего ещё не приелось в жизни.» — приговаривала Маргарита, подавая ужин к столу, будто извиняясь за такое блюдо. Влад ужинал дома от силы раз в месяц за одним столом с сыном, он чаще с ним завтракал, глядя как полусонный мальчик пытается запихнуть в себя завтрак, чем сильно раздражал, итак вечно раздраженного, отца.

Влад совсем забросил сына, переложив все обязанности по его уходу и воспитанию на других людей, он даже никуда с ним не выходил гулять, ни в кино, ни в парк, ни проводить в садик. Лишь няни робко напоминали, что не мешало бы Диме сходить и посмотреть на животных в зоопарке, Влад давал денег и сын получал впечатления. Глядя, как сын уплетает котлетки за обе щеки, Влад грустно улыбнулся, Димка так вырос за это время, а он и не заметил. Слишком был занят, своей душевной травмой и бизнесом.

— Что после ужина будешь делать? — спросил отец сына.

— Посмотрю мультики про ниндзяго, потом почищу зубы и няня мне почитает.

— Можно с тобой посмотрю? — улыбнулся ему отец.

— Со мной? А тебе будет интересно? — округлил глаза удивленный сын.

— Конечно, давно мультики не смотрел.

— Хорошо, может тогда подольше посмотрим? Целых две серии? — расплылся в улыбке Дима и интенсивнее заработал вилкой в тарелке.

За просмотром мультика Дима не закрывал рта, рассказывая отцу, кто есть кто в этом странном сериале про лего игрушки, ему так долго не уделяли внимание, что он жадно впитывал каждую каплю. Влад грустно улыбался, не вникая в суть и кивая, гладил сына по голове, когда тот что-то спрашивал. Влад думал о своем, стоит ли сказать сыну, что мама скоро приедет? А что ему сказать, почему её не было? Правды он не поймёт, слишком мал. А вырастет, поймёт?

Когда время смотреть мультики закончилось, Димка с надеждой посмотрел на отца, который сегодня был в хорошем настроении.

— Пап, а ты мне почитаешь перед сном?

— Хорошо, почитаю, иди чисти зубы, я скоро приду.

Перед тем как побежать наверх, мальчик неожиданно обнял отца, утыкаясь носом в плечо. Влад погладил его по худенькой спине и поцеловал в мягкие тёмные волосы, крепко обнимая. «Какой же я хреновый отец, ещё больше хреновый, чем муж.» — горько подумал он.

Влад так и не решился поговорить с Димкой о матери, сначала нужно с ней поговорить, обсудить всё, что надо было обсуждать три года назад, просить прощения. Потом будет видно, в каком статусе она вернется, только как матери, или ещё и жены. Влад рассчитывал на оба исхода. Да, Ида обижена, зла на него, унижена, но он всё исправит, окружит ее заботой, любовью, и она всё забудет. Всё станет как прежде. Они это переживут. Через два часа, когда он уже собирался ложиться спать, ему позвонили, Ида еле пережила эту ночь…

Глава 4

«Ну вот зачем я пошла за этим чертовым молоком так поздно?» — первая мысль, которая посетила замотанную бинтом голову Иды, когда она открыла один глаз и увидела белый потолок над собой.

Второй глаз заплыл и не горел пока желанием смотреть на этот дурацкий мир. Во рту пересохло и горло саднило от жажды, сколько она тут уже? Вокруг неё стояла оглушающая тишина. Оглядевшись, Ида догадалась, что она в больнице — светлые стены, запах хлорки тому свидетели, вот только в воздухе ещё витал ромашковый аромат, который напомнил ей детский крем, которым Ида мазала Соню, когда она только родилась. Может ей всё это приснилось с избиением? Может она лежит в чистом поле около дачи Галины Александровны, и сейчас прибежит Сонечка показать, какие цветочки она нарвала для няни и бабушки?

Нет, не правда, она в больнице. Да и где кроме неё ещё можно быть после того, как тебя избили? А её точно избили, вот это она запомнила. А ещё запомнила, как мужчина говорил, что она шлюха, жена-блядь… Влад передал привет?

Оставшаяся внутри жидкость, видимо, решила покинуть тело через слёзы, а Ида не могла даже поднять руку от усталости и боли, чтобы смахнуть слезу. В её руке была воткнута игла-катетер, заклеенная пластырем. В носу кислородная трубка, которую Ида резко вытащила, чтобы не задохнуться от слез.

— О, вы очнулись!

Круглолицая девушка в синей униформе медсестры нагнулась над Идой и встревоженно всматривалась в её лицо.

— Плачете? Больно? Пить хотите? Утку принести? — закидала её вопросами девушка, и Ида не знала, на какой первым делом ответить.

С грехом пополам больная дала понять, что хочет пить и писать, и да, ей больно, как будто бы везде.

— У вас лёгкое сотрясение, два ребра с трещинами, множественные ушибы внутренних органов, так что писать будете кровью пока, сразу говорю, не пугайтесь. — тараторила медсестра. — А так ничего страшного, до свадьбы заживёт. Я ваша медсестра, поухаживаю за вами, меня Лена зовут. Скоро врач придёт, а пока давайте сделаем маленькие или большие дела.

Девушка улыбнулась приветливой улыбкой, из под её шапочки выбилась светлая кудряшка, как у Сонечки. Соня… Она так просилась пойти с Идой вечером в магазин, хорошо, что не пошла. Избитая женщина, наконец, попила воды, затем пережила страшное издевательство — ей вытащили мочевой катетер. Затем наступили десять минут позора — она воспользовалась уткой, сгорая от стыда перед медсестрой.

Осмотревшись вокруг более пристальным взглядом одного глаза, Ида поняла, что она в одноместной просторной палате, где был отдельный вход в душ и туалет, стоял холодильник, на стене телевизор, у дальней стены диван для посетителей, столик и удобные кресла со стульями. Слишком шикарно для ее родного, как выразился Влад, Мухосранска.

Мысли Иды сплелись клубком ниточек и поползли змейками в разных направлениях, сотрясение дало о себе знать. Мозг болит иначе, чем тело. Оно говорит правду о боли, которое испытывает, а мозг лишь обманывает лживыми картинками.

— Где я? — прохрипела Ида, покрываясь муражками от того, что скрывалось за ответом.

— В больнице, вы не помните, что с вами было? — ответила девушка, подготавливая одежду, чтобы переодеть больную.

— Где я? — ещё раз повторила Ида, подвергаясь принудительному переодеванию.

— В больнице.

— В каком городе? — наконец, собрала путающиеся в голове мысли Ида.

— В Москве. — ответила девушка, заканчивая с переодеванием.

— Как я здесь оказалась? — ошарашено спросила Ида.