Измена. Бей на поражение (СИ) - Астэр Зоя

Гроднев тут же перекидывает платье мне, словно мы играем в горячую картошку.

- Где остальные платья? – спрашивает он у Кости.

- Во второй комнате, - признаётся муж Гали.

Среди склада каких-то очень странных вещей и вешалок с неприличной одеждой находим несколько пакетов с пропавшими платьями и даже наше оборудование. Швейные машинки, оверлок, распошивальная и вышивальная машинки.

Я просто готова расплакаться от счастья! Слёзы наворачиваются на глаза.

Гроднев как-то странно притих. Он молча выносит наше с Галей оборудование и грузит его в свою машину вместе с платьями.

На требование Кости оставить одну из машин в качестве компенсации за испорченную дверь отвечает предупреждающим взглядом.

Муж Гали понимает намёк с полуслова и затыкается. Вероятно, поэтому остаётся с целым лицом.

- Как я теперь буду на Луизе в этом платье жениться? – растерянно спрашивает Платон Богданович, когда мы отъезжаем от дома Кости.

- Ну, подумаешь, кто-то его примерил, - успокаиваю я. – Не переживайте, почистим, проветрим и отпарим…

- Полина Сергеевна, ты совсем слепая? – Гроднев, сидящий за рулём, кидает на меня снисходительный взгляд.

- Вы тоже заметили то пятнышко? – я краснею. Честно говоря, надеялась, что он не заметил пятна в районе груди на платье. – Не переживайте, я всё отчищу, и следа не останется!

Гроднев тяжело вздыхает и мучительно стонет.

- Полина Сергеевна, ну ты же не вчера родилась, не должна уже такой наивной быть. Разве ты не заметила камеры, установленной напротив кровати на штативе?

- Камеры? – я хмурюсь, ничего не понимая. – А зачем?

- Боюсь, что у муженька твоей подружки новый бизнес. – Гроднев качает головой. – Камера напротив кровати. Девушка решила, что мы к ней работать приехали. Ну и ролевые костюмы в подсобке…

- Вы думаете, что…

- Я думаю, что ваши платья теперь можно увидеть в интернете в видео, так сказать, для взрослых…

- О!..Ох…

Я так и зависаю с открытым ртом, когда до меня доходит. Гроднев думает, что Костя снимает у себя дома порно? Да ещё и в наших платьях?!

- Это же… - в ужасе шепчу я.- Это же конец света!

Сползаю вниз по сидению, на котором сижу. Я просто раздавлена!

На глаза наворачиваются слёзы, и на этот раз мне не удаётся их сдержать.

- Эй, ну ты чего? – хмурится Гроднев. – Мы же их спасли! Вот я знаю, что в них кого-то сношали на камеру. Мне будет непросто видеть в этом платье Луизу. Но я возьму волю в кулак и справлюсь. А другие женихи и невесты ничего не знают…

- Как вы не понимаете?! – стону я, громко шмыгая носом. – Я не могу отдать своим невестам платья из фильмов для взрослых! Так нельзя! Они наденут его в один из самых важных и счастливых дней своей жизни! И пускай сейчас люди редко ждут с сексом до свадьбы, но белое платье - всё равно символ чистоты их помыслов и любви! Эти же платья осквернены!

- Ты слишком романтизируешь свадьбу и брак, - Гроднев вздыхает. – Люди просто решили жить вместе и юридически оформить это. Платье из порно не испортит им жизнь.

- Они осквернены! – упрямо повторяю я.

Платон Богданович обидно ржёт.

- Ну давай их в церковь свозим. Святой водой на них побрызгаем, - сквозь смех предлагает он.

- На себя побрызгайте! – вырывается у меня. Слова Платона Богдановича слишком меня задели. – Это вы чёрствый сухарь! А нормальные люди трепетно относятся друг к другу! И хотят сделать день рождения их семьи светлым праздником! С таким циничным подходом…

Прикусываю язык под тяжёлым взглядом Гроднева.

- Извините, - поджимаю губы, следя за грозными желваками, надувшимися на скулах мужчины.

- С другими платьями делай что хочешь, - тон Платона Богдановича становится ледяным. – А Луизе чтоб ни словом не проговорилась! Бывают женщины с прошлым, которое нужно скрывать. А у нас будет платье. Ничего страшного. Доставай свой телефон и пиши ей, что платье нашлось.

- Хорошо, - я послушно лезу за сотовым.

Отправляю Луизе сообщение, но оно не доходит.

- Сотовая связь отключена, она же уехала из страны, - подсказывает Гроднев. – Открывай эту её соцсеть, в которой она блог ведёт. Уж там-то она точно сидит. Пиши туда в личные сообщения.

Нажимаю на нужную иконку и нахожу страничку Луизы.

- Ого… - вырывается у меня, прежде чем я успеваю прикусить язык.

- Что? – Гроднев, следящий за дорогой, хмурит брови.

Он бросает взгляд на мой сотовый, но я отворачиваю от него экран.

- Ничего, - бормочу я, пытаясь дотянуться до кнопки, чтобы заблокировать экран. – Плохо ловит. Я потом из дома отправлю.

Гроднев ловко вырывает телефон из моих рук до того, как я успеваю его выключить.

С каменеющим лицом он смотрит прямо на выставленную в сеть фотографию своей невесты, на которой она обнимается на пляже с накаченным мулатом в плавках. Знойный красавец бесстыдно прижимает бёдра девушки к своим бёдрам. А его губы, растянутые в счастливой улыбке, находятся в миллиметре от её ушка.

19

- Это ведь ещё ничего не значит, - неубедительно бормочу я. – Ну, подумаешь, сфотографировались рядом…

Гроднев ничего не отвечает. Просто отдаёт мне телефон и продолжает вести машину. Смотрит на дорогу и даже ни один мускул на лице не дёргается.

- Я сейчас напишу Луизе, что платье нашлось, - говорю я, - она вернётся, и вы поговорите…

- Не пиши, - перебивает меня Гроднев, не отводя взгляда от дороги.

Почему-то я чувствую себя виноватой, будто это я в ответе за то, что Луиза сейчас на каком-то неизвестном мне пляже обжимается с другим мужчиной. Вроде как они с Гродневым поссорились из-за платья, и, получается, из-за нас. Проблемы в моём ателье сорвали свадьбу и развалили пару! Это же просто ужас!

У меня даже голова закружилась от переживаний.

- Ну как же? – я не готова сдаться. – Так нельзя. Это всего лишь фото. На нём ничего такого…

- Полина Сергеевна, помолчи, пожалуйста, - просит Гроднев.

Поджимаю губы, борясь с подступающими слезами.

Мы так и едем до Галиной квартиры в тяжёлой тишине. Хмурый Платон Богданович так же молча перетаскивает все мои чемоданы, пакеты и машины наверх. Аккуратненько ставит их в коридоре на пол.

А мне так паршиво! Я чувствую себя причастной к их драме. Хочу помочь, но не знаю как… И очень-очень хочу верить, что Луиза просто стояла рядом с этим парнем на фоне. Ну не может же она в самом деле изменить такому отпадному мужчине, как Гроднев? Он такой хороший и красивый, и умный, и сильный… С ним рядом вот вообще ничего не страшно…

- Хороший ты человек, Полина Сергеевна, - говорит Гроднев, уже стоя в дверях. – И баба красивая. Разводись с тем уродом и живи счастливо!

- Спасибо вам за всё! – я шмыгаю носом и стираю с щеки слезинку.

Платон Боглданович тянется к моему лицу. Проводит подушечкой большого пальца по другой щеке, стирая и с неё одинокую слезинку.

- Дурочка, - его низкий голос звучит неожиданно хрипло и даже как будто нежно. – Совсем ты ещё девчонка наивная…

Гроднев уходит, и я прекращаю сдерживать рвущиеся из груди рыдания. Мы так старались! Бегали за платьем Луизы по всему городу, и всё напрасно! Сбежавшая невеста не вернулась. Жених остался с разбитым сердцем, а я с огромным камнем на сердце.

Обратись Луиза в другое ателье, вероятно, ничего этого не произошло бы. Она вышла бы за Гроднева через пару недель, и они жили бы долго и счастливо. Нарожали бы детей, штук десять…

Иду искать в морозилке у Гали мороженое. На нижней полке нахожу ведёрко с карамельным пломбиром и приступаю к заеданию горя. Мысль о том, что я порчу фигуру, только добавляет противного чувства вины.

Глотаю слёзы и подтаявшее мороженое, зато к концу ведёрка понимаю, что не готова сдаться. Если бы я пасовала перед трудностями, то ни за что не смогла бы организовать своё ателье. Нужно всё исправить! Не знаю как, но я должна помирить Луизу и Гроднева! Даже если они оба сейчас не хотят общаться. Им просто нужна небольшая помощь.