- Купер Джилли

Внезапно он подозвал официанта.

- Принесите счет, - сказал он и добавил, обращаясь ко мне, - кончай этот отвратительный пудинг, мы сегодня едем домой.

- Но мы же зарезервировали здесь номер, - возразила я.

- Не имеет значения. Если мы поторопимся, успеем на ночной экспресс.

- Но сегодня пятница, мы не достанем билеты.

- Хочешь пари? - предложил он.

Мы помчались на такси по опустевшим уже улицам и приехали на Юстонский вокзал за пять минут до отправления поезда.

- Мест нет, - сказали нам в кассе.

- Что я тебе говорила? - заворчала я. - Будем спать в вагоне для скота.

- Кончай скулить, - сказал Рори, осматривая помещение вокзала. Неожиданно его взгляд упал на приближавшуюся к нам автоматическую багажную тележку. Рори поднял руку. Управлявший тележкой парень был настолько поражен, что затормозил и с изумлением наблюдал, как Рори громоздит на тележку чемоданы.

- Ты соображаешь, что ты делаешь, приятель?

- Платформа номер пять, экспресс в Глазго, вагон первого класса, - сказал Рори.

- А больше тебе ничего не нужно?

- Давай, давай, - спокойно сказал Рори, - а то мы опоздаем.

Он влез на тележку и втянул меня за собой.

- Нельзя, - шептала я в ужасе, - нас арестуют.

- Замолчи, - рявкнул Рори. - Поехали, не весь же вечер нам тут торчать.

Что-то особенное в манере Рори, сочетание высокомерия и уверенности, что малейшее его желание будет тут же выполнено, ломало всякое сопротивление. Ворча, что его за это уволят, парень двинул тележку с места.

- А побыстрее нельзя? - холодно спросил Рори.

Водитель скосил глаза на пятифунтовую банкноту в его руке.

- Не получишь ни пенни, если мы опоздаем.

Мы набрали скорость и без задержки вылетели на платформу. Когда мы оказались у спального вагона, двери закрывались.

- Погрузи багаж, - сказал Рори водителю и небрежной походкой подошел к проводнику, проверявшему в последний раз списки пассажиров.

Я держалась в стороне, ожидая неминуемого скандала.

- Очень сожалею, у нас полно, сэр, - услышала я голос проводника.

- А разве из “Ритца” не звонили? - Голос Рори приобрел надменно-уничижительный аристократический тон.

- Боюсь, что нет, сэр.

- Безобразие. Ни на кого положиться нельзя. Это ваши тут, должно быть, забыли передать.

Проводник съежился под его ледяным взглядом. Сняв фуражку, он поскреб себе затылок.

- Ну и что вы собираетесь делать по этому поводу? Я возвращаюсь из свадебного путешествия, моя жена устала. Мы забронировали купе, а вы мне теперь заявляете, что продали наши билеты кому-то другому.

Проводник взглянул в мою сторону, я поспешила зайти за стоящую рядом телефонную будку.

- Право же, не знаю, что и сказать, сэр.

- Если вы дорожите своей работой, постарайтесь что-нибудь сделать.

Двумя минутами позже взбешенную пожилую пару в пижамах переводили в другой вагон.

- Я очень сожалею, сэр, - говорил проводник.

- Ты бы мог отблагодарить его, - сказала я, любуясь великолепием купе.

- Эту публику не благодарят, - отвечал Рори, стягивая с себя галстук.

Глава 6

До парома, на котором нам предстояло переправиться на Иразу, мы добирались на машине. Я поглядывала на согнувшегося над рулем Рори. Он гнал так, словно все демоны ада преследовали его по пятам. Мрачное облако легло на его прекрасное лицо. Его настроение ухудшалось с каждым часом.

Наконец мы подъехали к парому. Под темно-серым небом с грохотом, стоном и ревом вздымались огромные волны, с грязной пеной на гребне.

- Здравствуйте, мистер Бэлнил, - приветствовал Рори человек у пристани. - Жаль, что вы не привезли с собой погоду получше. На Иразе уже шесть недель льет дождь, так что даже чайки надели дождевики.

Во время переправы небо еще больше потемнело, в воздухе похолодало, и чаек носило ветром, как старое тряпье.

Боюсь, что Шотландия не по мне, подумала я, когда мы тряслись по узким дорогам. Между скалами виднелось угрюмое море.

Слева возвышался в тумане огромный величественный замок.

- Неплохой загородный домик, - сказала я.

- Там живут Бастер и Коко, - сказал Рори, - а мы здесь.

***

Я полагаю, некогда это был дом замкового привратника - довольно большой двухэтажный каменный дом, увитый плющом и окруженный заброшенным одичавшим садом.

Я начала цитировать Суинберна, но Рори бросил на меня такой взгляд, что я сразу же умолкла.

Я также сочла за благо не отпускать шуточек о том, как молодую жену обычно вносят в дом на руках. Рори был в ужасном напряжении, как будто ожидал, что каждую минуту может произойти нечто страшное.

Его ожидания оправдались. Я в жизни не видела такого беспорядка: разбитые бутылки, опрокинутые лампы, перевернутые столы, разбросанные по полу стаканы, повсюду пыль и паутина. Спальни походили на полные окурков пепельницы, внутренность холодильника - на доисторическую растительность, а на зеркале кто-то написал помадой “Прощай навсегда”.

В доме была огромная студия, гостиная, где стены были сплошь заставлены книгами, две спальни наверху, кухня и ванная; все в жутком виде.

- О Боже, - сказал Рори, - я же просил мать найти кого-то убираться.

- Ничего, лет сто-двести - и все будет в порядке, - сказала я.

- Я не желаю, чтобы ты возилась тут как Белоснежка. Сегодня мы ночуем в замке, а завтра я найду кого-нибудь.

В спальне я выглянула из окна. Вид был фантастический. Дом возвышался прямо над морем на восьмиметровом утесе.

- Надеюсь, что часто падать нам не придется, - сказала я и вдруг заметила на постели цветы в целлофановом пакете.

- Посмотри, кто-то все-таки вспомнил о нас.

Но я тут же в ужасе замолчала, увидев, что это был похоронный венок из лилий. В конверте лежала карточка с черной каймой с надписью: “Добро пожаловать домой, мои милые”.

- Чудовищно, - сказала я дрожащим голосом. - Кто бы это мог сделать?

Рори взял карточку.

- Какой-нибудь шутник, у которого на меня зуб.

- Но это ужасно.

- И совершенно не имеет значения. - Он порвал карточку и, открыв окно, выбросил венок, который, покружившись в воздухе, рухнул на скалы.

Я с изумлением взглянула ему в лицо, вдруг вспыхнувшее каким-то непонятным злорадством.

- Иди ко мне, - сказал он неожиданно мягко.

Притянув меня к себе, так что моя голова оказалась у него на плече, он одной рукой сжимал мою руку, а другой гладил плечо.

Улыбнувшись, он обхватил длинными пальцами мою кисть там, где отчаянно бился пульс.

- Бедная крошка, - прошептал он. - Пошли. - Он потянул меня в соседнюю пустую комнату с огромным окном, выходившим на дорогу, и начал меня целовать.

- Не задернуть ли шторы? - пробормотала я. - Нас видно с дороги.

- Ну и что? - прошептал он.

Вдруг я услышала на улице шум колес. Быстро повернувшись, я увидела, как мимо пронесся синий “Порше”. В огромных глазах сидевшей за рулем рыжеволосой женщины были ненависть и отчаяние.

***

Мне понравилась жизнь в комфорте и великолепии замка, и я с удовольствием познакомилась с Вальтером Скоттом. Так звали черного Лабрадора Рори, жившего во время его отсутствия у егеря. Это был очаровательный пес, добродушный, прожорливый и не так хорошо воспитанный, как хотелось бы Рори.

Через несколько дней мы вернулись к себе (прибранный дом выглядел очень мило), и началась наша супружеская жизнь.

Для меня она оказалась нелегкой. Я твердо вознамерилась стать чудесной маленькой феей домашнего очага, оставляющей повсюду следы своего волшебного прикосновения, но, как заметил Рори, мои единственные следы были чулки и белье, с которых капало в ванной, да еще следы туши для ресниц на полотенце.

Я пробовала и готовить. Однажды я взялась приготовить мясо с сыром и баклажанами и провозилась до часу ночи. На Рори, привыкшего к французским изыскам Коко, оно не произвело никакого впечатления.