Иллюзия риска (СИ) - Кофф Натализа

Емельяна откинула голову, позволяя струйкам воды бить по лицу. Любовь? Нет, любви больше нет. Она не нужна ей. Девчонка выбрала путь – без нее. Без ненужной слабости.

Ажурова вполне допускала мысль, что через год, или два у нее все же появится мужчина. Но в настоящее время она предпочитала одиночество. Сейчас, когда она вновь начала дышать полной грудью, когда романтические грезы, разбившись о суровую реальность, окончательно позабыты, когда сердце крепко заперто на замок и защищено пуленепробиваемой стеной, Емельяне не нужны лишние страдания. А, стало быть, никакой любви.

Ненависть – другое дело. Часто Ажурова представляла, как поведет себя, если вдруг встретить братьев Аркановых. Для Анатолия у нее был свой «привет». Она больше не та растерянная девчонка. Ее не выбить из колеи простой фразой. Так что в интересах самого Арканова-старшего не встречаться на ее пути.

Для Арканова –младшего… Пожалуй, несмотря на обиду и живущую в душе ненависть к парню, Емеля знала, что при встрече она не позволит себе кричащих эмоций в его адрес. Равнодушие – лучшая защита. Он чужой для нее. Никто. И никем и останется.

19

Ночной звонок решил многое, почти все. Дан не спал, наступал завершающий этап тщательно продуманного им плана. Вот-вот воплотиться то, чего Арканов ждал чуть меньше года. С того самого дня, когда понял, что его против воли втянули в игру с коварным противником и чудовищными ставками. Состояние, которое зарабатывали дед и отец, и которое приумножил Данил, медленно утекало в чужие алчные лапы. Действия противника загоняли Данила в угол, припирали к стене, вязали по рукам и ногам. И в один «прекрасный» момент Арканов понял, что на него открыта охота. Скорее всего, противник перешел в активную фазу, но, продолжая хранить инкогнито, сжимал челюсти на «АркадеПлюс». У Дана не было выбора. Он проиграл бой, но не войну.

Дед всегда учил его. Если сомневаешься, говорил старик перед смертью, отступи и перегруппируйся. И Дан воспользовался советом. Отступил. Перегруппировка сил заняла больше времени, чем он планировал. Но сейчас пришла очередь Арканова наступать и крушить противника.

Короткий телефонный звонок рассек тишину комнаты. Данил знал, кто именно звонит. Но тянул с ответом. Чувствовал себя мелким пацаном, который все детство просил у родителей велосипед. А потом, когда велосипед купили, непонятный страх охватил все тело. Вроде бы и видишь собственными глазами новенькие колеса, а боишься поверить, что мечта исполнилась.

Так и сейчас, он знал, что именно услышит, был готов. А все равно тянул с ответом. На третьем гудке снял трубку. Короткая фраза «Вылет в три часа ночи» заставила Данила прикрыть глаза.

- Понял, - ответил Арканов и, сбросив вызов, сжал телефон в руке.

Далее последовал звонок помощнику и секретарю. Отдав короткие распоряжения, Арканов прикрыл глаза.

Все готово. Он возвращается. Через несколько дней все закончится, и Дан сможет вздохнуть свободно.

Поднявшись на ноги, Арканов медленно прошел по рабочему кабинету в своей квартире и застыл перед рабочим столом. За то время, что он жил здесь, он успел привыкнуть к стенам, к климату, к одиночеству.

Он не привык только к одному – отсутствию Емельяны – его юной девчонки – в его жизни.

Рука привычным жестом скользнула по стеклу фоторамки, сквозь которое на него смотрели зеленые глаза. С укором, с обидой, с улыбкой. Он каждый день видел в них различные эмоции. Часто – говорил с ней. Рассказывал о прошлом, настоящем. Боялся загадывать будущее, но строил планы. Он чувствовал себя психом. А, возможно, он и был им.

Кажется, кончики пальцев ощутили тепло нежной бархатистой кожи щеки. В воспоминаниях мелькнули длинные волосы девчонки, мягкая улыбка с ямочками и теплые ладони на его лице.

Дан понимал, что ему предстоит не только вернуть капиталы семьи, но и свою жизнь.

Отойдя от рабочего стола, Арканов взял в руку небольшую лейку с водой и подошел к широкому подоконнику, на котором цвела комнатная лагерстремия. Флористы утверждали, что цвести она закончит еще в октябре. Но нет, уже начало декабря, а красивые цветы радовали глаз одинокого хозяина квартиры.

Чуть склонившись, Дан вдохнул запах цветов. Нет, далековато до оригинала. Но именно этот аромат не позволил ему свихнуться на чужбине. Как и фотография Емельки, заботливо поставленная в рамочку. Вернее, несколько фотографий, расставленных по всей квартире.

Да, Данил чувствовал себя настоящим психом, но не мог иначе.

Полив одинокое деревце, Арканов стянул с плеч футболку. Следующей остановкой в его маршруте неизменно была небольшая комната рядом со спальней. Когда Данил поселился в квартире, комната была пустой. Он не стал ничего менять. Но купил спортинвентарь. Боксерская груша висела в центре помещения. И каждый вечер Арканов выпускал зверя, сидевшего глубоко внутри его тела. Он и раньше увлекался боксом, а сейчас, когда мозги кипели от напряжения, верный байк, дарящий свободу, остался в гараже друга на родине, тренировки оказались его единственным спасением. К тому же совершенно случайно Арканов наткнулся на пожилого тренера, живущего этажом ниже. В итоге Дану пришлось сменить почти весь гардероб, потому как он, под руководством полуслепого старика значительно прибавил в мышечной массе.

Игнорируя перчатки, Дан без разминки и обычного комплекса упражнений со всего размаха ударил по боксерскому снаряду. Еще и еще… До тех пор, пока костяшки не онемели, а на черной коже ни остались следы крови. С огромным удовольствием он впечатал бы кулаки в лицо всего двум личностям. Он воочию видел кровавое месиво, в которое превратятся их лица. Да, именно так и будет. Осталось потерпеть совсем немного.

‍‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‍

20

В аэропорту Арканова никто не встречал. Он бы предпочел, чтобы его возвращение как можно дольше оставалось в секрете. Но понимал – этому желанию не суждено исполниться. Однако он был намерен отсрочить новости о своем приезде.

Таксист приветливо поднял крышку багажника, но Дан предпочел взять с собой в салон небольшую сумку и рюкзак. Назвав водителю адрес, Арканов прикрыл глаза. Длительный перелет, во время которого Дан собирался немного поспать, утомил. Мысли вертелись и кружились, то беспорядочно, то выстраиваясь в определенную цепочку. И в самолете выспаться Арканову не удалось. Теперь же от хронического недосыпания трещала голова, словно кто-то увесистым кулаком со всего размаха двинул ему прямо в затылок.

Вероятно, он все же уснул. А очнулся, когда шустрый водитель корыта, именуемого автомобилем, заглушил двигатель.

- Приехали, - тут же сообщил мужичок.

Арканов, молча, расплатился и вышел из машины. Небольшой одноэтажный коттедж встретил его серебристым легким снегом на небольшой тропинке, ведущей от ворот к крыльцу. В окнах не было света, и Дан не знал, ждут ли его здесь. Но очень надеялся, что ждут.

Рыхлый снег, проминался под ногами, обутыми в кроссовки. И почему он не выбрал обувь теплее? Дан не знал. Кажется, в последние полгода ему было плевать, во что он одет. А ведь раньше все было иначе.

Арканов не успел потянуть руку к звонку, как входная дверь распахнулась. На пороге стоял Серега Сибирин – человек, с которым Арканова совершенно случайно и очень вовремя свела Судьба. Свела давно. Но Дан не особо распространялся об этом знакомстве. А теперь был рад, что его семье не известно о Сибирине ровным счетом ничего.

- Откройте мне веки! Я сплю? – хмыкнул Серега, поигрывая бровями. – Какие люди! Еще и подрос, гляжу. Стероиды жрешь?

Парень был одет в майку-алкоголичку и клетчатые шорты выше колен. И Дан непроизвольно улыбнулся, понимая, что рад видеть друга, пусть и в столь нелепом одеянии.

- Приютишь по старой дружбе? – посмеивался Арканов, пожимая протянутую руку и похлопывая друга по плечу.