— Передавай привет Егорке, — усмехнулась она, когда я, приложив величайшие усилия, всё же смогла вытащить мобильник на свет божий.
— Слухаю, — ответила я на вызов. Уж думала, придется отходить, но парни сами благоразумно ржать перестали.
— Приезжал Дим-Димыч, — начал Егор вместо приветствия, — сказал, что ждет тебя завтра в одиннадцать.
— Как раз к нему собиралась, — честно призналась, радуясь, что не придется заморачиваться и писать ему на мыло.
— Ну и отлично. Когда тебя ждать?
Призадумалась, для чего неосознанно поглядела на Варю. Та поняла меня с полу взгляда, потянулась к стоящему рядом Никите, задрала его рукав и выразительно глянула на часы. Тоже призадумывалась, скривилась и показала мне пальцами «два».
— Часа через два, — передала я слова подруги. Та одобрительно кивнула.
— Тогда я спать, — решил Егор на том конце провода, — будьте осторожнее, не позволяй Варе напиваться, она пьяная совершенно неадекватной становится.
— Угу, — хмыкнула я и сбросила вызов.
— Едем кататься? — совершенно неверно истолковал мои слова Кирилл, вскакивая на ноги.
Кивнув головой находящемуся за моей спиной парню, он бесстрашно нагнулся и, сграбастав вскрикнувшую Варю в охапку, закинул её на плечо. Я уж собиралась возмутиться, но тут со мной проделали точно такой же трюк! Слов нет, чтоб этих мужиков описать!
— Кататься-а-а! — радостно закричал впереди бежавший Никита, раскинув руки в разные стороны.
— Мы сдохнем, — трагичным шепотом возвестила Варя, не предпринимая никаких попыток к собственному освобождению.
Мне не осталось ничего иного и я была вынуждена с ней согласиться.
Глава 5
— Одна река была, как белый день, — протянула Варя, расставив руки в стороны, заставив тем самым посторониться Никитку.
— Вторая черная, как ночь, — продолжила я, хитро глянув в сторону парня.
— А волны третьей были пламенем, — продолжила Варя безбожно фальшивить.
— Но ожидало их одно-о, — а это вновь я.
Окончание песни услышать не удалось, зануда Кирилл переключил радиостанцию. Но это не значит, что парни не смогли насладиться нашим вокалом:
— Вела меня от юга и до севера… дорога по неведомым края-ям, — завыли мы с ней в унисон, словно мартовские коты.
— Да что ж у них везде одно и то же? — возмущался Сашка.
Парни… да, насладились. А потом скривились. Дружно. Допеть мы, увы, не смогли: Никита притянул к себе Варю и заткнул ей рот своей рукой. Сидящий рядом со мной Саша попытался совершить нечто подобное, за что и остался с прокусанной рукой.
— Ненормальные! — взвыл он.
Если Кирилл надеялся, что, переключив станцию, что-то изменит, то это была его самая большая ошибка.
— С пятницы по понедельник я с тобой, — растопырив пальцы и зачем-то надув губы бантиком, на полном серьезе пропела я, если не подражая Егору Криду, то хоть пытаясь, — бездельник и без денег, но зато я твой…
— Заткнись, пожалуйста!
— Все говорят плохой, но это временно, — продолжила я, как ни в чем не бывало.
— Замолкни, Кара!
— Моя невеста, ты моя невеста, — присоединилась и Варя, тоже укусив сдерживающего её парня. Горланили мы уже в унисон.
— Кир, выключи! — взмолился Никита.
Следующая песня под названием «Counting Stars» ненадолго поставила нас в тупик. Парни обрадовались и уже было расслабились, довольные тем, что песню мы не знаем. Но длилось это ровно до слов Вари:
— Давай на русском.
— А давай, — легко согласилась я, благо на курсы по английскому с ней ходили вместе, и мы продолжили ночную забаву:
— Я представляю эту жизнь раскачивающейся виноградной лозой… Моё сердце колышется за чертой…
— Как-то не очень получается, — вынуждена была остановиться и поведать подруге.
— Да неужели? — ехидно воскликнул Кирилл с водительского места.
Его было решено проигнорировать. Ибо сами виноваты! Всё началось с громкого заявления о том, что парни, оказывается, имеют свою музыкальную группу. А затем на наше восторженное «ого-о» они зачем-то решила добавить, что пение — это талант, которым награждены далеко не все. В итоге мы с Варькой на пару старательно и в подробностях распевали им, в каких местах и в каком количестве они были неправы.
— Согласна, — с важным видом кивнула подруга дней моих суровых, — давай тогда на английском.
Но мы не успели. Композиция вновь сменилась. И менялись они с завидной регулярностью, стоило нам с Варей только рты раскрыть:
— Хоп, эроина, хоп-хоп, эроина…
— Помнишь небо, помнишь сны о молчании…
— Татухи набили, губы налепили, ногти напилили, негатив удалили…
— Всё, у меня уже станции закончились! — пожаловался Кирилл, уверенно ведя машину по ночному городу.
— Включай что-нибудь из своего, они этого наверняка не знают, — посоветовал Сашка.
Наивный!
— Мы легли на дно, — пародируя голос солиста группы Би-2, начала я.
— Мы зажгли огни, — подхватила Варя.
И представьте себе наше удивления, когда куплет закончил Никита!
— Во вселенной только мы одни.
— Некит, и ты туда же? — возмутился Саша, — Кир, переключай нахрен!
— Водитель выбирает музыку, — назидательно процитировала я, подняв указательный и отчего-то расплывающийся перед глазами палец вверх, — а пассажир помалкивает в тряпочку.
Спасибо тебе, Дин Винчестер, за очешуенные цитатки, которые теперь можно свободно использовать в повседневной жизни. Кирилл даже если мою точку зрения и разделял, протянул руку к магнитоле исключительно из-за врожденной вредности.
— Подумать, и вряд ли я жизнь доживу, — наполнился салон дорогого автомобиля всё тем же голосом Би-2,- Варвара…Варвара…Варвара…Варвара…
— Моя любимая песня! — радостно сообщила я, заглушая Варькино недовольное бурчание:
— Ненавижу эту песню.
— С тобой я готов был бежать на край света, — заголосила я, блаженно прикрывая глаза.
— Но ты изменила, сама ты туда удрала, — подхватил Кирилл.
— Кирилл, переключи, пожалуйста, — очень вежливо попросила Варенька.
— Порвалась струна и теперь моя песенка спета. И жизни мне нет — вот такие дела, — был ответом ей дружный хор голосов.
А всего пару минут спустя грозные на вид парни дружно успокаивали двух рыдающих, да к тому же не совсем трезвых — а точнее совсем не трезвых — девушек, попутно приговаривая, что всё у нас будет хорошо, покорно соглашаясь, что все мужики — козлы, и обещая всё, что нашим душенькам угодно.
— Парня нормального хочу, — заявила Варя, утирая горючие слёзы, — чтоб не как все, а… Карина, а ты хочешь?
— Парня? — округлила я от ужаса глаза. А потом задумалась…
Вот тяжела женская доля. Сначала мы парням на барабанные перепонки давили, теперь на мозги капаем… Но они молодцы, сразу видно, что с женщинами дело уже имели: не растерялись, не разозлились, а принялись с проблемой разбираться.
— Так, с Кариной потом разберемся, — решил Кирилл с переднего сидения, — Варь, ты какого парня хочешь?
— Хоро-о-ошего, — протянула великомученица, горестно вздохнула, носом шмыгнула и продолжила, — заботливого, внимательного, чтоб любил меня сильно-сильно, красивого…
— Как я? — широко улыбнулся Кирилл в зеркало заднего вида. И куда всё его недовольство только делось?
Мы с Варей одновременно уставились на парня, внимательно оглядывая его с ног до головы, насколько это вообще сейчас возможно было. Волосы рыжие, глаза голубые, как небо, улыбка такая красивая… Фигура спортивная, простая серая футболка обтягивает рельефную мускулатуру, длинные ноги спрятаны в свободные серые же штаны…
Взгляд сам по себе скользнул на подругу. Красивая…
— Как ты, — шмыгнула она аккуратным носиком, — а ты хороший?
— Очень, — ещё шире улыбнувшись, заверил парень.
— А добрый? — с сомнением покосилась на него девушка.
— Добрее не бывает, — улыбка парня была уже просто запредельной, обнажая оба ряда ровных белоснежных зубов.
