Малышка Главаря (СИ) - Марр Эмилия

Она берет трубку со второго гудка.

– Алинка, это я, Люба.

Она начинает чуть ли не орать в трубку о своем беспокойстве за меня и желании позвонить в полицию.

– Алинка! – грозно перебиваю ее. – Ментов точно не надо! Слышишь! Вышлю тебе геолокацию, найди меня, окей? Давай сегодня, после полуночи. Я проберусь к забору, и ты меня заберешь. Сможешь?

– Конечно, Люба! Но ты уверена, что не надо? Они бы нам помогли, если что.

– Уверена, уверена. – «Если бы узнали, с удовольствием меня бы закрыли за решеткой», – добавляю про себя, а ей отвечаю: – Все, договорились, после полуночи жду тебя у ворот!

– Окей, до встречи, и будь осторожна, Люб, хорошо? И учти, с тебя живой не слезу, пока мне все не расскажешь!

– Да, да… – отмахиваюсь от ее требований.

– Я серьезно, ты меня так перепугала, что я заставила папу сходить к твоим, узнать, как у них дела и что им о тебе известно…

Сердце сжалось и как будто замедлило свое биение. Уже несколько дней я нахожусь в совершенно другом мире, где нет мох родителей и со мной происходят такие вещи, о которых раньше и помыслить не могла. Затаила дыхание в желании услышать, что они меня ищу, беспокоятся…

– И что он узнал? – осторожно спрашиваю, чтобы понять, какими словами объясняться с матерью при встрече.

– Ну, он маму твою встретил, – чуть тише говорит Алинка, – она поблагодарила его, что я тебя к себе забрала…

По ее тону я понимаю: что-то произошло, но подруга не решается мне это сказать, поэтому недоговаривает.

– Алин, говори уже, что ты, в конце концов! Первый день что ли знакомы.

– Она сказала, что твоему папе стало плохо и она вызвала скорую. Просила тебе не говорить, чтобы ты не беспокоилась и не ругалась на него, как вернешься…

Необъяснимое, жуткое чувство тревоги поселилось в душе. Слезы навернулись на глазах, и я подняла лицо к небу. В груди сдавило так, что не продохнуть.

Ну почему, почему он так поступает! Ему уже не раз говорили, что печень ни к черту, надо перестать пить, а он все равно не останавливается! Скорей бы домой, в больнице за ним нужен уход. Стала смотреть по сторонам, обдумывая, как уйти отсюда прямо сейчас, и внезапно напала такая злость!

Да уж, у меня тут жизнь к чертям летит, а у них ничего не меняется. Они даже сразу поверили в легенду о моем отъезде к Алинке! И с чего вдруг мне к ней уезжать?! Или они меня снабдили деньгами на дорогу?! Как я так сорвалась внезапно в путешествие? Они просто поверили в удобную для них «правду». Сейчас у них свои проблемы, связанные с их любимой водкой, и что там с дочерью творится – всем пофиг!

– Ладно, Алин, мы с тобой договорились, да? Ночью приезжаешь за мной. Воплотим в реальность фантазию родителей, побуду у тебя, – добавляю с горькой усмешкой.

– Хорошо, – виновато выдает подруга, чувствуя перемену в моем настроении, – извини за плохие новости, просто и промолчать не могла, все же папа в больницу попал.

– Да ты-то тут при чем. Ладно, давай.

Кладу трубку и опускаю руки, чувствую приступ слабости во всем теле.

Неожиданно на телефон поступает звонок, и появляется надпись «Зарема». Бегу обратно на кухню, чтобы отдать телефон владелице.

– Вам звонят, – с этими словами передаю трубку и уже собираюсь выходить из кухни, как слышу, что бабушка Молота горько ахнула. Обернувшись, вижу ее расстроенное лицо.

– Что-то случилось, Лариса Хусеевна? – подхожу к ней поближе – вдруг понадобится моя помощь. С этого расстояния слышу плачь женщин на том конце провода. Она что-то говорит собеседнице на своем языке и кладет трубку.

Присаживается за стол с серьезным лицом.

– Умер отец Заремы, невестки нашей. Хороший, порядочный был мужчина. Жаль, очень жаль.

А после, будто очнувшись, быстро говорит:

– Любочка, я поеду на похороны, надо выразить соболезнование, все же это наши ближайшие родственники. Зарема с Русланом уже там. Как только узнали, что ему стало плохо, – выехали в дорогу. А теперь за ними поеду и я с девочками. Рамазана оставляю на тебя, – произносит посмотрев мне в глаза. – Еда в холодильнике есть. Разогреешь и дашь. Сейчас плов доготовится, выключишь минут через тридцать. Я пошла, надо собрать девочек, да и самой приготовиться. Думаю, дня два нас не будет. Надеюсь, ты сможешь позаботиться о нашем мальчике в мое отсутствие?

«Что? Как это? Нет! Куда? Это я собираюсь уехать сегодня, вернее, сбежать!» – прокричала все эти слова внутри, а вслух лишь произнесла:

– Да, конечно. Ни о чем не беспокойтесь. У нас все будет хорошо.

Остается только порадоваться, что жителей в доме будет намного меньше, и это должно существенно упростить мой побег отсюда. О, да! У нас все будет просто замечательно!

Глава 16

И действительно, прошло буквально двадцать минут, и дом как будто опустел. Даже из охраны остался только один. Остальные уехали сопровождать бабушку с внучками. Это что же получается, путь открыт?!

Воодушевленная такими мыслями, вернулась в комнату и переоделась в свою одежду. Уже вечер, надо приготовиться.

В нетерпении хожу по комнате – когда же уже наступит мое время! За окном понемногу темнеет, мой час побега близится. Уже потираю руки в предвкушении, как вдруг слышу грохот, да такой сильный, что замираю. Прислушиваюсь – тишина. Подхожу к двери и осторожно ее открываю, через маленькую щель ничего не видно. Открываю дверь пошире. Может, показалось? Уже хочу ее захлопнуть, как неожиданно… слышится стон. Вновь напрягаю свой слух, и да, стон вновь повторяется.

Осторожно ступаю ногой в коридор, шаг, второй, осматриваюсь. Прохожу дальше, после очередного стона понимаю, что он доносится со стороны спальни Молота.

Медленно, по стеночке иду туда. Дверь приоткрыта, всматриваюсь в щелку, кроме распахнутого окна, ничего не вижу. И кто додумался его открыть? Уже осень на улице, довольно прохладно ночью. Толкаю дверь сильнее, но она будто во что-то уперлась и не поддается моему нажиму. Приложив больше усилий, все же умудряюсь раскрыть ее пошире и протолкнуться в комнату. Оглядываюсь, пытаясь понять, что загораживает проход, и вижу лежащего на полу Романа.

Он сполз с кровати? Для чего?

Смотрю на нее –  пуста. Нет, значит, не показалось.

Присаживаюсь рядом с ним и трогаю за плечо.

– Эй, ты чего?! Все же вроде нормально было недавно.

В ответ тишина.

– Роман?!

И вновь ничего.

Трогаю его лоб и понимаю, что он горячий. Черт! У него температура!

И что делать?!

Бегу к окну и кричу «помогите», надеясь, что меня услышат, и вновь возвращаюсь к Роману. Хватаю за руки и стараюсь оттянуть от двери в сторону кровати. Тяжелый гад.

Когда оттащила его примерно на метр, в комнату врывается охранник.

– Помогите положить его на кровать, – быстро прошу того. Вдвоем получается легче и быстрее, и мы укладываем Романа обратно.

Сейчас на Молоте нет бинтов, кое-где все еще видны отеки, покраснения или даже синяки. Но даже они не могут скрыть его красивого, накачанного, подтянутого тела. Этот парень действительно силен и много занимается.

Кошмар! О чем я думаю! Щипаю себя за руку! Что за мысли! Я не должна им восхищаться!

– Что делать теперь? – отвлекает меня от глупостей охранник.

А ведь и правда, что-то надо делать!

– Не знаю, наверное, сбить температуру, – говорю вслух свое предположение.

– Ты тогда пока сбивай, а я шефу позвоню, – и с этими словами выходит из комнаты.

Отлично сказал! Еще бы показал, как и что делать, вообще бы ему не было цены. Вновь трогаю лоб Ромы – да, определенно, он горит.

– Воды, – вдруг еле слышно произносит Молот.

– Пить хочешь? – на мой вопрос никак не реагирует.

Спешу на кухню, а вернувшись, подношу стакан к его губам.

– Роман, слышишь, давай, попей водички!

Ничего, и не реагирует даже, пугая меня окончательно.

Бегу в ванную комнату и, смочив полотенце холодной водой, протираю его лицо. Пальцами трогаю его губы, пытаюсь их увлажнить.