Исцеление любовью - Стоун Кэтрин

Кэтлин поняла, что у нее могут возникнуть трудности, с самого начала телефонного разговора с доктором Джонстоуном, который слишком долго прокашливался, прежде чем сказать первое слово.

— Мы очень признательны вам, доктор Тейлор, за то, что согласились помочь маленькому Тимми, — начал он. — Его зовут Тимми Асквит. Это сын Роберта и внук старшего господина Тимоти.

— Извините, но эти имена мне ничего не говорят.

— Серьезно? Тем более мне следовало вам позвонить.

Кэтлин подумала, что ее пальцы ни при каких обстоятельствах не будут дрожать во время операции. Даже если Роберт и Тимоти тоже хирурги. Хотя это и не желательно. Кэтлин знала, что даже обычное лечение члена семьи кого-либо из коллег — дело достаточно щекотливое. Что же касается сложнейшей операции, то для любого хирурга такое стало бы сущим кошмаром. Особенно если разбирающиеся в медицине родственники настаивают на своем присутствии при операции.

Ладно! Пусть так. Тогда и она будет не менее настойчивой. Ибо речь идет о жизни пациента. А потому родственникам будет вежливо, но категорично предложено подождать в соседней с операционной комнате.

А все-таки кто же они? Кэтлин жила в Лос-Анджелесе меньше года, а потому просто не успела познакомиться со всеми местными врачами. Но знала среди них известных и не очень известных специалистов по той репутации, которой они пользовались среди последних. По тону главного врача больницы можно было предположить, что Асквиты если и были хирургами, то громкой славы себе на этой стезе не снискали.

— Родители мальчика хирурги? — напрямую спросила Кэтлин.

— Что? О нет! Они возглавляют фирмы, работающие с поделочными камнями — «Джемстоун пикчерз» и «Джемстоун рекордз», — одновременно контролируя калифорнийскую информационную службу «Глобал ньюс». Кроме того, Роберт занимает важный пост в Голливуде. Его отец Тимоти — крупнейший кинопродюсер, известный, пожалуй, во всем мире. Сказочно богатый.

Вот оно что! Кэтлин внимательно посмотрела на ординатора, доставившего мальчика. Тот поймал ее взгляд.

— Родители Тимми, Роберт и Фэй, — очень милые люди, — поспешно прибавил он. — Они правильно поймут все, что может случиться с их сыном. Но с Тимоти-старшим могут возникнуть проблемы. Видите ли, он очень въедливый и требовательный. Правда, без этого он вряд ли достиг бы такого положения.

— Чего же он хочет сейчас?

— Ну… Тимоти-старший и его жена Лиллит еще на пути из Лондона звонили с борта личного реактивного самолета. При этом он вежливо, но очень решительно, потребовал, чтобы я нашел самого лучшего хирурга в Лос-Анджелесе. Уверен, доктор Тейлор, что мы не ошиблись.

Кэтлин подумала, ко скольким еще «самым лучшим» хирургам Лос-Анджелеса они обращались, сколько других желали бы получить подобное предложение, дабы удостоиться чести вписать Тимми Асквита в список своих пациентов. Ведь каждый из них отлично понимал, что миллиардер Тимоти Асквит сделает все, чтобы спасти своего внука.

Решение в кардиологическом отделении Уэствудской больницы было принято еще до поступления пациента. Оно сводилось к тому, что к моменту приземления самолета Тимоти Асквита на аэродроме в Лос-Анджелесе все уже будет определено. Кэтлин вся эта закулисная игра мало интересовала. Она согласилась делать операцию только потому, что хотела спасти почти бездыханного, синюшного и обескровленного ребенка.

Через несколько часов маленький Тимоти был подготовлен, насколько это представлялось возможным, к предоперационному исследованию. Кэтлин подробно рассказала родителям о своем плане операции, разрешив Роберту и Фэй провести еще несколько минут рядом с сыном. Но как раз в этот момент раздался стук в дверь, и на пороге появились старший Тимоти Асквит и его супруга Лиллит.

— Можно нам тоже его увидеть? — спросил Тимоти.

В его голосе не было ничего властного или требовательного. Очевидно, он не сомневался в своем непререкаемом авторитете, а потому считал излишним его подчеркивать. По сдержанному, вежливому тону, с которым глава семейного клана попросил разрешения увидеться с больным внуком, Кэтлин решила, что Тимоти не привык проявлять свои эмоции. Внешность выдавала в нем потомственного английского аристократа: вышколенность, строгий темный костюм, чопорно поджатая верхняя губа.

Однако это отнюдь не означало отсутствия чувств. Более того, они вырывались наружу. Кэтлин видела, что вопреки внешней холодности и сдержанности старший Асквит крайне обеспокоен судьбой внука. Во всяком случае, глаза его выражали настоящее отчаяние. Впрочем, могло ли быть иначе? Ведь несмотря на могущественное положение в обществе и несметные богатства, он не мог спасти жизнь Тимми.

Сделать это могла только она.

Кэтлин посмотрела на мрачное аристократическое лицо главы семьи.

Он не хочет, чтобы я оперировала Тимми…

Это было объяснимо. Доктор Тейлор выглядела слишком молодо. К тому же она женщина. Старший Тимоти Асквит несколько иначе представлял себе хирурга-кардиолога, от которого зависела жизнь его любимого внука.

Простите, мистер Асквит, но иного варианта у нас нет. Вашему внуку требуется срочная операция. А я, возможно, единственный хирург в Лос-Анджелесе, добровольно рискующий вызвать вашу ярость в случае неудачи. Уж такова моя доля, мистер Асквит. Но я готова отдать Тимми все, на что способна.

А если этого окажется мало? Если Тимми не выживет?

Значит, я не сумела его спасти. Вот и все. Б этом смысле я обречена всю жизнь ходить по краю пропасти.

— У вас есть какие-либо вопросы ко мне, мистер Асквит? Если нет, то я должна идти в операционную.

— Нет, доктор Тейлор, — тихо ответил миллиардер. — У меня нет к вам вопросов.

У Тимоти Асквита не было вопросов. Но в ту апрельскую ночь в операционной нашлись ответы у искусных рук хирурга Кэтлин Тейлор…

На третий день маленький пациент лежал на постели и снова задыхался. Но на этот раз виной тому была не кровь, прорвавшаяся в его околосердечную сумку, а переполнявший душу восторг, с которым он смотрел на своего доктора.

— «Снежный лев» — самый лучший в мире кинофильм! — убеждал ее Тимми. — В нем не случается ничего плохого. Никто не умирает, как в «Бэмби». Кроме того, там много интересного и есть чему поучиться. Вы что-нибудь слышали о белых львах, доктор Тейлор? Не о тиграх, а именно львах?

— Боюсь, что нет. Ты можешь мне о них рассказать?

— Конечно! Во всем мире их насчитывается не больше двадцати. Вы себе представляете, как бережно надо их охранять?! А белыми они сделались вот почему. В каждом льве существуют два гена, определяющие его цвет. И если хотя бы один из них — коричневатый, то и лев имеет обычный для большинства цвет. Если же оба гена — белые, то и лев белый. Но у коричневатых льва и львицы может родиться белый львенок, если у каждого из родителей один из генов — белый.

Тимми пожал плечами, как будто не чувствуя боли от еще не зажившей раны.

— Это довольно сложно, но именно так устроено природой, — добавил он.

— Ты очень хорошо все понял, Тимми. И доходчиво мне объяснил.

— Об этом довольно подробно рассказывается в фильме.

— Но в твоем пересказе все выглядит очень занимательно.

— Это действительно очень интересно! Причем, доктор Тейлор, хотя фильм и не грустный, он все же может вызвать слезы у зрителей. Мой дедушка, например, плакал навзрыд. А ведь он уже прочитал книгу.

— Книгу?

Тимми энергично закивал, после чего с гордостью заявил:

— Я первый показал ему эту книгу. И попросил почитать мне вслух. Потому что это была моя любимая. А когда дедушка мне ее прочел, мы с ним стали говорить о том, какой прекрасный фильм мог бы из нее получиться.

— Значит, идея создания фильма принадлежит тебе?

Тимми отрицательно покачал головой:

— Нет, дедушке. Папа сначала сильно сомневался, но дедушка сумел его убедить. И действительно получилось очень даже хорошо!

Кэтлин не знала, какое впечатление на киномагната-миллиардера произвел успех его последнего фильма. Но она не сомневалась, что здоровьем любимого внука старший Асквит озабочен всерьез.