Похищенная (СИ) - "Eve Aurton"

Глаза постепенно слипались, и я не заметила как задремала. Только когда сбоку хлопнула дверца, я открыла глаза и непонимающе уставилась в залитое дождем лобовое стекло. Впереди, чёрной точкой, маячила высокая фигура Николаса, направившегося к широкой двери одноэтажного здания, напоминающего какой-то склад. По обе стороны от дороги стояли разномастные машины, разных возрастов и размеров: седаны, купе, минивены, огромные внедорожники — всё, что я смогла рассмотреть через пелену дождя, обступившего меня со всех сторон.

Чтобы хоть как-то развлечь себя, я начала переключать радио — диски в машине отсутствовали напрочь, видимо, Николас не был меломаном, а судя по его поведению, так и вообще предпочитал тишину.

Прошло ровно двадцать минут с его ухода.

Мне становилось не по себе, и я то и дело поглядывала на дверь, в которой он исчез. Широкая железная махина не собиралась его выпускать, вызывая у меня искреннее беспокойство.

Нервы накалялись с каждой последующей минутой, пока я не решилась сходить за ним.

Прохладный дождь обрушился на меня беспрерывным потоком, я же безрезультатно старалась прикрыть себя руками, чувствуя, как постепенно намокает одежда, а волосы начинают приобретать вид сырых паклей.

Женщина во мне вновь запротестовала.

За то время, что я бежала до двери, я успела промокнуть насквозь, а Николас всё также оставался внутри.

Выйти под дождь было плохой затеей, зайти в здание — ещё хуже, потому что как только я оказалась внутри, то сразу наткнулась на мистера мудака, тут же развернувшегося на шум. Вместе с ним развернулся и парень, стоящий с ним рядом и и громко присвистнувший. Он нахально уставился в район моей груди, где уже обитал взгляд Николаса, и широко улыбнулся, наверняка находя мой вид забавным.

Или… стоп…

Это было ощущение дежавю.

Я вспомнила гостиную в квартире мудака, вспомнила Тейта и слова про прекрасное зрелище. Я опустила взгляд и прошипела сквозь зубы, тут же неловко обнимая себя за плечи.

Мне было стыдно настолько, что я не могла произнести ни слова в свое оправдание.

Моя грудь поздоровалась со всеми просвечивающими через ткань сосками и ореолами вокруг них.

Николас в несколько шагов преодолел расстояние между нами и встал вплотную ко мне.

— Подними руки.

— Что? — я смотрела на него растерянно и непонимающе, пока он не сжал челюсти и не дернул уголком рта, что означало, скорее всего, крайнюю степень его раздражения.

Больше мне повторять не пришлось, и я в полном недоумении подняла руки.

Он ухватился за края моей майки, на секунду коснувшись меня кончиками пальцев, и одним резким движением сдернул её, оставляя меня по пояс обнаженной.

В голове пронеслись грязные мысли о том, что часть обещанного ему вознаграждения мне придется оплачивать телом, причем его друг тоже будет иметь долю. Я мельком взглянула в сторону незнакомца и поджала губы, быть может ища поддержки, быть может, желая удостовериться в ошибочности моих выводов, но молодой парень продолжал смотреть в спину мудака ошарашенным взглядом.

Моя майка мокрым пятном приземлилась на пол, Николас смотрел мне в глаза, благородно не спускаясь ниже. Таким же резким движением он снял с себя футболку, вывернул её и сунул в мои дрожащие руки.

— Одевайся.

Моей скорости позавидовал бы даже матерый морпех, одевающийся за сорок пять секунд.

Его футболка была влажной от дождя, но ещё хранившей его тепло, как и его запах, заставивший меня сделать глубокий вдох, как только ткань коснулась моего лица, позже осев на плечи и прикрыв всё самое главное.

Я сказала тихое спасибо и облегченно выдохнула — мое тело останется при мне и не будет использовано в грязных целях.

Незнакомец расслабился тоже, но, чувствуя настроение Николаса, не посмел улыбнуться, а потом и вовсе отвернулся, склонившись над столом.

А я не могла отвести взгляда от удаляющейся от меня спины с приклеенными на пластырь марлевыми салфетками, закрывающими рану. Кстати, она кровоточила, а мистер сама привлекательность делал вид, что ничего не происходит.

Не удивлюсь, если кроме обезболивающего он вкалывает себе дозу адреналина. Мне бы она тоже не помешала. Белая майка валялась у моих ног бесформенной кучей материала, а я неловко одергивала края длинной мне футболки, не зная, что делать дальше: либо подойти к столу и принять участие в дискуссии, в принципе, касающейся и меня, либо остаться на месте и притвориться неодушевленным предметом. Николас не дал мне никаких указаний, и я не нашла ничего лучше, чем маленькими шажками продвигаться по направлению к ним.

Вокруг меня было бывшие офисное помещение, с кое-где оставшейся офисной мебелью, когда-то чистый пол, выложенный светлым ламинатом, грязно-белые стены, заляпанные приклееннными на скотч постерами рок-групп и не совсем одетых девушек. Висящие на потолке лампы, без колпаков, местами мигающие. Полный хаос на полках, установленных по периметру: ключи, запчасти, бутылки с маслами и промасленные тряпки — всё слилось в один большой беспорядок, который вряд ли бы удовлетворил мистера перфекциониста, содержащего свою квартиру в вылизанной чистоте.

Николас был здесь совершенно чужим, что не вязалось с панибратскими отношениями с молодым незнакомцем.

— Кто так тебя, друг? — спросил он, когда мудак подошел к столу, сверкая своим накаченным, о святые угодники, идеальным торсом. Какая потеря для пресса: с занятиями в спортзале придется несколько повременить.

— Работа.

Его друг не пошел дальше в расспросах, лишь сел на край стола и закурил сигарету.

У меня вновь потекли слюнки и к тому же заурчало в животе.

В наступившей паузе это прозвучало угрожающим рычанием.

— Простите, — я извиняюще улыбнулась, и незнакомец улыбнулся мне в ответ.

— У меня есть пончики, будешь?

Уговаривать меня не пришлось и я живенько подошла к протянутой им коробке, уже чувствуя к нему симпатию. Вообще, как оказалось, мое расположение легко купить. Учитесь, мистер сама привлекательность. Один пончик и я ваша. Николас взглянул на меня исподлобья, но я продолжала мять угощение, нисколько не стесняясь паренька, смотрящего на меня с добрым пониманием.

— Меня, кстати, Дейви зовут, — он протянул мне руку, не слишком чистую, замазанную въевшимся в кожу машинным маслом, мазутом или литолом. В ответ я протянула свою — замазанную сахарной пудрой. Вот так мы и подружились под уничтожающий взгляд мудака, нисколько не разделяющего нашего настроения. — Там кофе, — указал он на небольшой столик со стоящей на нем кофеварке, — правда остывший.

— Спасибо, — я не торопилась выпускать его руку, глупо улыбаясь и раздумывая над тем, как же очаровательны люди в своей простоте и дружелюбии. А Николасу определенно было чему поучиться у своего друга.

Наконец наши пальцы расстались, и я потянулась к столику за кофе, оставляя их общество. Их разговор был в приглушенных тонах, но я всё равно слышала каждое слово и впадала в некое подобие обреченной тоски. По-видимому, Дейви был в курсе хобби Николаса и прекрасно знал, с кем тот связался. Он не давал ему никаких шансов на хороший исход, изредка косился на меня и ободряюще улыбался, наверняка думая, что я не прислушиваюсь к их разговору.

Мистер мудак стоял на своем и не собирался отступать.

Даже через расстояние я чувствовала его уверенность, которая в какой-то момент начала восхищать.

Дейви считал его безумцем, я же настоящим мужчиной.

От пончика осталась лишь липкая влага на моих пальцах, кофе превратился в небольшой осадок на дне стакана, джинсы противно липли к телу, и мне до ужаса хотелось их снять. Николас бы этого не одобрил точно, а вот Дейви повеселился бы сто процентов.

Рост мистера сама привлекательность переваливал за шесть футов, я оценила его брюки и длину своих ног — мои ноги проигрывали его ногам в добрых семи дюймах. Идея снять джинсы отпала сама собой.

— Ты не сможешь проскочить, Ник, не удивлюсь, если дороги перекрыты. Зависни где-нибудь на пару деньков, — Дейви уже курил вторую сигарету, загнав её в уголок рта и выпуская дым через второй. Выглядело это забавно, тем более на фоне его серьезного обеспокоенного лица.