Пламенный лед (СИ) - Борискова Ольга

- Это все, что вы хотели мне показать? – насмешливо поинтересовался Женя. Макс подъехал к Лизе, подал ей руку и помог подняться.

- Задницу не отбила?

- Очень смешно, - сердито зыркнула она на него исподлобья.

В этот момент выглядела она очень мило, Максу до покалывания в пальцах вдруг захотелось дотронуться до ее лица, убрать выбившуюся прядь волос за ушко.

- Да я вообще-то и не думал смеяться. - Он откатился на пару метров.

Вторая попытка оказалась куда более удачной. Снова параллельный заход, высокий, докрученный прыжок, четыре оборота в воздухе. Только на этот раз красивое, чистое приземление на лезвие и последовавший за ним такой же чистый выезд. Лиза лучезарно улыбнулась, тренер, хоть в открытую и не хвалил, смотрел с восторгом и уважением. Процесс тренировки увлек, поглотил, не оставляя возможности думать.

К обеду Лиза была вымотана. Кое-как она притащилась в зал к Ксюше, повалилась на маты, раскинула руки и произнесла:

- Твой муж изверг.

- Если только немного, - засмеялась Ксюша и присела рядом.

Лиза приподнялась, сейчас она не думала о Максе и о предстоящем разговоре и, скорее всего, именно поэтому чувствовала себя счастливой. Глаза у нее горели, на щеках выступил румянец.

- Мы это сделаем, Ксюх.

Она перевернулась на живот и привстала на локтях. Спина прогнулась, в вырезе майки обозначилась ложбинка меж грудей. Ксюша подумала, что такая, полная энтузиазма, с пылающими щеками и огнем во взгляде, Лиза выглядит ничуть не хуже, чем в своем потрясающем изумрудном платье на вечеринке в Таллине. И, если бы ее сейчас увидел Самойлов, он бы тоже не сумел этого не заметить.

И все же даже работа не смогла отогнать мысли о предстоящем разговоре. Поначалу Лизе казалось, что она об этом не думает, но позже, на вечерней тренировке, стало ясно, что это вовсе не так. И каждый раз, сталкиваясь с Максом взглядом, она первой отводила глаза. Было тяжело смотреть на него, зная больше, чем знает он, зная, что сегодняшнее утро, возможно, - последнее утро, которое они провели вместе.

Почему-то получилось так, что с катка они уходили последними, несмотря на то, что отпустил их Женя раньше обычного. Костя и Соня вечернюю тренировку пропустили, Полина с Антоном убежали, едва только тренер позволил это сделать, а самому ему кто-то позвонил, и он скрылся за дверью кабинета. Лиза стояла возле бортика, дожидаясь, пока Макс наденет чехлы на лезвия коньков. Она смотрела на бесстрастный лед, величественный и спокойный, и хотела, чтобы сердце ее хотя бы ненадолго стало таким же. Ей не было больно, она знала, что поступает правильно, и это придавало ей решимости.

- Идем?

Голос Макса заставил ее отвести взгляд от катка. Она повернулась к нему лицом и проговорила:

- Макс, скажи, у того, что сейчас происходит между нами, есть будущее?

Он разом помрачнел, взгляд сделался холодным и колючим, как и прежде, когда она спрашивала его об этом. Лиза ждала ответа. Ее уже не пугал ни этот взгляд, ни сомкнутые в линию губы, ни его напряжение.

- Мы уже с тобой об этом разговаривали и не раз, - раздраженно выговорил он.

- Значит, скажи мне еще раз.

У нее были чистые голубые глаза, открытый взгляд. Она смотрела снизу вверх, и это раздражало Макса еще сильнее. В этой ситуации его раздражало абсолютно все: и ее изящная шея, и ее волосы, зачесанные в небрежный коротенький хвост, и губы. Но особенно его раздражали ее глаза. Потому что он знал, что причиняет ей боль, а причинять ей боль, глядя в глаза, было трудно.

- Мне не нужны отношения.

- Макс, я так не могу. - Лиза сглотнула и неровно выдохнула. – Я очень устала. Это не для меня. Я не могу делать вид, что ничего не происходит, когда ты уходишь по ночам. Я пыталась, но не могу.

- И что ты от меня хочешь?

Раздражение трансформировалось в злость на нее. Ему хотелось развернуться и уйти, чтобы не видеть ее глаз, потому что когда он смотрел в ее глаза, раздражение становилось еще сильнее.

- Давай решим все. - Она пыталась говорить уверенно, но голос то и дело сипел. Лиза сама себе казалась жалкой и ненавидела себя за это. Зачем ему такая? Господи… - Я не могу так больше. И если… если ничего не может быть, отпусти меня, Макс.

- Что ты имеешь в виду?

Теперь он смотрел на нее с подозрением. Холод в его глазах становился невыносимым, у Лизы возникло желание распахнуть дверцу позади себя и выскочить на каток, лишь бы скрыться от этого взгляда, но она продолжала стоять на месте.

- Теперь ты будешь меня шантажировать? Знаешь ведь, что без тебя мне ничего не светит и…

- Я не уйду из пары, - поняв, о чем он, она дотронулась до его руки. И тут же отдернула кисть, словно опомнилась. – Я просто вернусь к себе. Я не могу больше, Максимилиан… Жить так, как мы. Ты говоришь, что отношения тебе не нужны… - Лиза нервно пожала плечами и отвела взгляд, ощущая, как уголки глаз начинает предательски жечь. – А что тогда у нас? Мы живем вместе, я готовлю, убираюсь в квартире… у нас… мы… для меня это не просто секс. Я не могу воспринимать это как ты. Неужели ты не видишь? Мне больно.

- Давай дома поговорим.

Когда Лиза снова подняла на него глаза, он не выдержал. Менять ничего не хотелось, он твердо решил, что с этой девушкой никаких отношений у него не будет. Никогда. И будь она хоть десять раз распрекрасная, она – сестра Меркулова. И… И почему-то сейчас доводы закончились. Она – сестра Меркулова, этим все сказано. И пусть хоть плачет, хоть скулит, ему нет до этого никакого дела.

- Знаешь, что я чувствую каждое утро?

Ее голос въедался в мозг, несмотря на то, что говорила она очень тихо. Макс смотрел, стараясь не замечать, но не замечать не получалось. И слезы, стоящие в глазах, и намокшие реснички, и дрожащие пальцы, которые она пыталась спрятать в рукавах толстовки, все это шарашило по нервам, заставляя все внутри переворачиваться.

- Мне страшно. Я чувствую себя той девочкой, которая пришла к тебе несколько лет назад. Я просыпаюсь и боюсь, что ты снова вышвырнешь меня, скажешь, чтобы я все забыла. Ты представить себе не можешь, что это такое – каждое утро просыпаться так. Макс… мне страшно… - Она снова не справилась, слезы потекли по щекам.

А он смотрел темными-темными глазами, взгляд его был непроницаемым. Стоял и молча смотрел на нее, тогда как она, с вывернутой в очередной раз душой, глотала слезы.

- Тут не место для разговоров. Если хочешь, поговорим дома.

- Просто скажи. - Она вытерла слезы рукавом, потихоньку шмыгнула носом и кивнула. – Я правда не могу так больше. Я хочу нормально жить. Хочу, чтобы меня любили, хочу строить планы на будущее. И если все, что есть между нами, это секс, ты должен меня отпустить, я хочу быть кому-то нужной.

- А со мной ты себя нужной не чувствуешь? – холодно хмыкнул Самойлов.

- А должна?

Он равнодушно дернул плечом и ничего не ответил. Лиза подождала несколько секунд, горько усмехнулась и прошла мимо, слегка задев его рукой.

- Ты куда?

Она остановилась, обернулась. Взгляд ее стал холоднее и жестче.

- Я тебе тоже все сказала. Решай. Либо мы что-то меняем, либо я сегодня возвращаюсь к себе.

В раздевалке Лиза тяжело опустилась на скамейку и накрыла лицо ладонями. Она не плакала, хотя чувствовала, что сейчас это было бы не лишним, по крайней мере, ей, наверное, стало бы легче. Она понимала, что надеяться не на что. Для того чтобы что-то потерять, нужно это что-то иметь. Отсюда следовал логический вывод, что терять ей нечего, но душа все равно болела из-за чувства потери. Она откинулась на стену и глухо застонала. Сделала глубокий вдох и расслабила плечи. Да, она все сделала правильно. Все правильно. Все. Правильно. П-р-а-в-и-ль-н-о. И ей, наверное, скоро станет легче. Только нужно чуть-чуть подождать, совсем немножечко.

Лиза хотела вспомнить что-нибудь хорошее, но почему-то ничего хорошего не вспоминалось. Она представила море, волны, раз за разом накатывающие на берег, облизывающие камни, шум прибоя и крики чаек. На миг ей показалось, что она ощущает умиротворение, но уже в следующее мгновение картинка рассыпалась, не оставив и следа от иллюзии спокойствия. Открыв глаза, она увидела белый потолок и ряд люминесцентных ламп, освещающих раздевалку. Вот она – реальность. Никакого моря, никаких волн. Лиза тяжело вздохнула и снова опустила веки. Ей казалось, что она может просидеть так целую вечность. Надо было расшнуровать ботинки, стянуть с ног коньки, переодеться… но для начала хотя бы просто открыть глаза, а как раз этого ей не хотелось. Потому что тогда она снова увидит всего лишь белый потолок и проклятые лампы с раздражающим ее светом.