Дыши нами, пока есть время (СИ) - Палла Иоланта

Орлов порывается проводить меня до двери квартиры, но я не даю. Не маленькая. В состоянии дойти до собственного дома. Конечно, я подозревала, что Саша не ровно ко мне дышит, но старательно откидывала эту мысль, показывала ему дружеское отношение и благодарила за защиту. Нельзя переходить эту черту. Лучше быть друзьями, чем в результате неудавшихся отношений стать никем.

Дома тихо.

Подозрительно тихо. Я иду к себе, но останавливаюсь около комнаты Лилии и осторожно поворачиваю ручку.

Ее нет.

Борюсь с желанием стать шпионом и найти на нее компромат. Подсластить жизнь найденышу. Скриплю зубами, потому что опускаться до такого уровня не хочется.

С неохотой закрываю дверь и стою около нее еще минут пять, если не больше.

Сердце колотится, а на глаза слезы наворачиваются. Замена…

Со злостью бью ладошкой о деревянную поверхность и кривлюсь от боли.

С трудом иду к себе, ощущая, что ноги подкашиваются. Игнорирую головокружение, списывая его на то, что за день я так толком ничего и не поела.

Все мысли лишь о сестренке, и мне очень хочется их прогнать. Телефон вибрирует. Штольман.

Кидаю айфон на кровать и иду в ванную, чтобы смыть с себя косметику. Желудок подвывает, пока я старательно тру лицо руками.

Не так долго продлился мой бунт!

Организм предает меня. Приходится переодеться и пойти в кухню, чтобы перекусить. Вот только в коридоре перед глазами резко мелькают черные пятна, и я словно тряпичная кукла падаю на пол и моментально отключаюсь от действительности.

Гул в голове и посторонние голоса врываются в сознание вместе с резким запахом.

Не понимаю, что происходит. Папа навис надо мной. Рядом какая-то тетка в халате. Пытаюсь подняться, но мне не дают. Снова прикрываю глаза, понимая, что вновь в мою жизнь врываются люди в белых халатах, а я этого допустить не могла. Только не сейчас, когда я начала жить нормально.

— Рассказывай.

Приказ заставляет поднять веки и посмотреть на отца. Владимир Эдуардович сложил руки на груди и смотрел на меня, словно я стащила из его сейфа увесистую пачулю евриков.

— Света, что случилось?

— Я потеряла сознание.

— Миссис очевидность! А так я бы не догадался!

Тяжело вздыхает, пока я прикрываю рот. Не хочется вновь начинать разговор о Лиле, потому что он меня не услышит. Ни он, ни мама. Никто.

— Где Лиля?

— Ушла.

Папа хмурится, а я борюсь с желанием немного напакостить. Пока молчу, он сам додумывает детали.

— Ушла, когда тебе стало плохо?

Тишина. Отвожу глаза. Смотрю на потолок, чтобы не наговорить, чего не стоит. Даже ногти в ладони вонзаю.

— Не хочешь говорить, значит. Видела и ушла.

Отворачиваюсь. Слышу, как он тяжело дышит. Злится, а после раздаются длинные гудки. Вечер сестричке я точно испорчу. Улыбаюсь. Пусть тебе прилетит моя маленькая месть, Цветочек.

Ликование от того, что Лиле влетает по первое число, проходит ровно в тот момент, когда отец выходит из кабинета и влетает в мою комнату без стука и прочих приличий. Лицо побагровело от злости, хотя ничто в его взгляде не выдавало эмоций. Сажусь на постели и вопросительно смотрю на него, не произнося ни слова.

Внутренняя Светочка в ладоши хлопает, потому что крики из кабинета летели не шуточные, а значит найденыш натерпелась сполна.

Я довольна, но вот папино появление у меня немного смущает. Сначала думаю, что он и мне прочтет лекцию о хорошем поведении, но ошибаюсь.

— Где результаты твоих анализов?

— Зачем?

— Карту дала немедленно.

Поднимаюсь и иду к тумбочке, в которой лежит все необходимое из медикаментов, а среди них и та самая папка. Сердце замирает, когда отец с видом знатока изучает написанное, после чего скрипит зубами.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍- Скоро месяц с последнего обследования. Пора повторить.

— Пап… Все хорошо. Я же сказала, что все дело в том…

— Я сказал! Ты услышала.

Проглатываю слюну вместе с горечью. Снова затыкает мне рот, как комнатной собачонке, которая посмела тявкнуть в его присутствии.

— И еще, — подает мне папку, в которую я втыкаю свои ногти, чтобы хоть немного успокоиться, — теперь с Лилей не разлей вода.

— Не поняла…

Еле шевелю губами, а глаза увеличиваются так, словно вот-вот выпадут на пол. Что еще за новости?!

— Ваше общее наказание. Надоели фокусы, что одной, что второй. — Вот здесь и проявляется вся папина злость, в тоне, которым он произносит вердикт. — В университет, домой, на прогулку, везде вместе, даже в туалет!

— Но пап…

— Никаких пап, Света!

Вздрагиваю от его крика и прячу глаза, которые увлажняются от обиды. Почему он так со мной разговаривает?! Будто все вокруг рабы, и я, его дочь, тоже вошла в их число! Папка скрипит от того, с какой силой я ее сжимаю, а папа пару раз шумно выдыхает, осматривая меня с ног до головы.

— С Максом я тоже поговорю, а то запрыгал с одной моей дочки на другую.

— На меня он не прыгал. Зачем ты…

— Молчи, — цедит сквозь зубы и качает головой, заставляя притихнуть, — мать ваша… Мамулечка ненаглядная уже в пути. Может у нее получится донести до ваших темных голов, как нужно себя вести, если у отца впереди важные выборы.

— Пап…

— Вместе с Лилей, по пятам, Светочка. Дышите уже синхронно. Пора.

Любимое выражение, которое он пуляет, когда мы с ним наедине. Синхронное дыхание — помогает людям сблизиться, подстроиться друг под друга, найти общий язык и жить в мире и согласии. Черт! Кидаю папку в дверь, как только она закрывается за отцом.

Хочется все волосы вырвать сестричке или себе. Даже не знаю, что будет полезнее!

Сначала порываюсь пойти к ней, но останавливаюсь, поместив пальцы на дверную ручку. Отхожу через пару минут, когда восстанавливаю дыхание. Ложусь под теплое одеяло и смотрю в потолок, переваривая папино решение.

Наверное, я смогу найти свои плюсы в том, что придется бродить с сестричкой. Может, компромат или простое издевательство.

Настраиваюсь на лучшее, но настроение портится уже утром, когда к нам приходит Максим. Меня бесит то, что я слышу. У них с Лиле й отношения!

И это говорит парень, который пускал по мне слюни, начиная с десятого класса! Помню, как он смотрел на меня, проезжая или проходя мимо гимназии, а сейчас рассматривает найденыша в ее скучных старых джинсах так, будто она богиня, сошедшая с Олимпа!

Коробит только от одной мысли, что Цветочек, чтоб его, стала пределом его мечтаний!

Жутко задевает, поэтому я высоко задираю голову и намеренно порчу ей настроение тем, что выбираю место совместного отдыха. Однозначно «Фламинго»!

Со всей нашей тусовкой, где лишь мои друзья. Макса они принимают, как своего, а вот Лилю ненавидят, потому что я постаралась в свое время, и меня, честно говоря, даже мучила совесть, но это было лишь пару раз. После вчерашнего папиного вердикта внутри полыхал такой пожар, который потушить никто не сможет. Даже я сама.

Максим, как я и думала, везет нас в клуб, где я выпрыгиваю из его машины, краем глаза наблюдая покореженное лицо сестренки. Идеально!

Я бы с удовольствием послушала, что она ему скажет, только нужно подготовить почву к ее появлению среди наших. Влетаю в здание с улыбкой на лице. Нет, внутри что-то скребет, но я туши эти эмоции. Я давно хотела поставить Лилю на место. Хорошо так, чтобы запомнила на всю жизнь и уже скрылась с моих глаз. Вернулась к Илоне Львовне, которая любила ее больше жизни, а меня…

Меня тихо ненавидела после того случая в детстве. Хотя… Она сама не уследила за ребенком, а крайней для бабули осталась я!

— Светуля моя! — Орлов с порога притягивает меня к себе и целует в щеку, но я ловко выворачиваюсь из крепких объятий друга. — Что не так?

— Все не так, но мы быстро это исправим, правда? — Потираю ладошки, а Сашка хмыкает, понимая, о чем я говорю.

— Каков план?

А плана собственно нет, но очень хочется, чтобы был самый изощренный способ поставить выскочку-сестрицу на место. Я кусаю губы в ожидании этих двоих, вот только они не спешат радовать компанию своим присутствием, что хуже всего, когда все-таки Лиля и Макс вваливаются в комнату, последний чуть ли на амбразуру не бросается, чтобы защитить сестричку, и парни поглядывают то на меня, то на Орлова. Ждут команды для нападения.