Весеннее чудо для мажора (СИ) - Гауф Юлия
Ознакомительная версия. Доступно 10 страниц из 49
Обернулась, и в этот момент увидела, как он заходит на кухню — как обычно с наглым выражением лица, которое перетекло в растерянное, и даже смущенное, как только Булатов увидел моих гостей. — Никита Борисович? Ээээ… здравствуйте, давно не виделись.
— Да, — папа начал медленно подниматься со стула. — Давно.
— И что здесь происходит? — рявкнул папа.
— Штаны твои тут развевались, Андрей? — весело спросила мама, и подмигнула мне.
А папа взглянул так… вот про василисков я читала — от такого взгляда так и тянет в камень обратиться. Или под стол спрятаться.
— Андрей — просто сосед! Ничего это не значит, — я нервно сцепила ладони в замок, и повторила: — Это вообще ничего не значит!
— Не виноватая я, он сам пришел, — передразнил папа.
Андрею бы помолчать, и выйти, но это же Андрей Булатов! Чтобы он, да хоть раз поступил мудро, мне во благо — угу, когда рак на горе свистнет, тогда я и дождусь этого.
И то не факт.
— Ну… здравствуйте еще раз, — Андрей положил инструменты на пол — надо же, и правда ремонтировать дверь пришел. — Лиз, сделай мне кофе, пожалуйста.
И он приблизился к столу.
Андрей Бессмертный, блин.
А я в панике, руки уже не знаю, куда девать — то пальцы за спиной выгибаю, то ладони в кулаки сжимаю — потные, подрагивающие, и все жду скандала.
А он будет — это и ежу понятно.
— Пойдем-ка, выйдем, — процедил папа.
— Папа!
— Идемте, — пожал плечами Андрей, и тут я нашла, куда свои руки девать — кулак ему показала.
Да и мама поддержала — бросила на Булатова хмурый взгляд, и надавила на папины плечи, начав увещевать:
— Мы сюда скандалить приехали разве? Дочка нас после этого вообще на порог не пустит, и права будет — не родственники, а уродственники. Так что пока не поговорим, никаких «давай-ка выйдем».
— Женщина… — начал папа раздраженно, и мама закрыла ему рот ладонью.
Еще и в щеку поцеловала, и папа более-менее расслабился.
Папа у нас главный в семье, мы привыкли. Обычно мама с ним не спорит, но так уж повелось, что изредка мама что-то решает, и если уж решает, то спорить с ней бесполезно — и нам, и отцу. Такой вот патриархат на минималках, и все счастливы.
— Кофе, — напомнил Андрей, и шепотом произнес: — Не трясись, как заяц, Лизка. Все хорошо будет.
— Или не будет, — отвернулась я к шкафчику. — Папа тебя убьет, а мне придется помогать ему скрывать преступление.
— Ты справишься, — хохотнул Андрей, и сел за стол.
Точно. Бессмертный.
— И что это значит? — заговорил папа, а мама встала за его спиной, и положила руки ему на плечи.
Разминает их. Успокаивает.
Папа у меня шебутной, взрывной. Мама говорит, что по молодости он чудил, да и сейчас тоже на многое горазд…
… и шутить любит. Видимо, страсть к весельчакам у меня от мамы. Только сейчас папа не особо весел.
— Я переехал сюда, мы с Лизой соседи, — пояснил Андрей. — Насчет прошлого…
— Насчет прошлого, в котором Лиза плакала? — перебил папа. — Из-за тебя плакала. Много, долго. Попросила из Екатеринбурга ее увезти — трясло ее, я до сих пор помню. У меня филиал, но я плюнул на это, увез семью сразу же, и наезжал иногда по делам. Дочку было страшно одну оставить, я от нее долго не отходил, как и Надя, — кивнул он на маму. — Что ты хочешь сказать? Что прошлое пусть останется в прошлом, а сейчас все по-новому, и можно доводить мою дочь? Опять? С чистого листа?
Андрей опустил глаза, но я успела заметить в них вину. И сожаление.
Я тоже сожалею… только понять себя в этом не могу — я жалею о том, что так убивалась, что доверяла, что расписала нашу с Андреем жизнь на годы вперед. Но о наших с ним отношениях я не жалела никогда.
Мы ругались — не постоянно, но часто. До хрипоты спорили, доводили друг друга, затем мирились. И это было так круто! Нет, я бы и без этих качелей прожила — без ссор, без споров, но только с ним.
— Никита Борисович… — начал Андрей, и папа вздернул брови.
— Давайте спокойно, — напомнила мама, и Андрей кивнул.
Папа сможет сдержаться, интересно? Я ведь ему все выложила — что Андрей не уважал меня, ходил по тусовкам, где, скорее всего, изменял мне. Про разговор этот подслушанный, ставший последней каплей. Обнимала отца и плакала, что не могу в этом городе оставаться. Папа уговаривал хоть неделю подождать — документы забрать, дела по работе перестроить, но я… не могла я в тот момент.
И папа сдался. Забрал нас, и мы уехали, а следующие недели для меня как в тумане были. Даже к психологу меня водили — очень уж родители переживали. И я выкарабкалась.
А тут опять Андрей, чтоб его.
— Все же, давайте выйдем, — попросил Андрей.
Я вскинулась, да и мама тоже, но папа пообещал:
— Мордобоя не будет.
И уже когда оба они — и папа, и Андрей, вышли в коридор, до нас донеслось:
— Наверное.
… как говорится, жила была девочка.
Сама виновата.
Глава 8
АНДРЕЙ
Мы вышли на крыльцо, но Никита Борисович кивнул на дорожку, и мы отошли дальше.
— Чтобы не подслушивали.
— Ясно. А… Лизе и правда так плохо было?
— Да, — отрезал он. — Думаешь, если дочка улыбается и огрызается — значит, она всегда такая? Лиза ранимая очень, а ты обидел ее.
— Не так все было, — поморщился я.
Черт, вот не виноват я! Не мой косяк, что Лиза подслушивала, и напридумала себе ерунду. Я тоже мог бы обвинить ее в том, что не доверяла — ну как бы я мог кинуть ее, если говорил, что люблю? А она…
… плакала. Плохо ей было, и от этого сейчас плохо уже мне самому.
Почему-то казалось, что Лиза тогда фак мне фоточкой послала, и в том же духе продолжила — подарки мои вышвырнула, например, и продолжила такой же оставаться. Веселилась, язвила… с гребаным Витькой связалась!
Нашла лоха, блин.
… интересно, а она спала с ним?
Кровь бросилась в голову при мысли об этом. Нет, даже знать не хочу… да и ясно, что спала. Лизка — горячая, с чего ей было монашкой жить? Но хотелось бы именно этого — чтобы ни с кем после меня не была.
— То есть, ты ни в чем не виноват?
— В чем-то я точно виноват, — пробурчал я отцу Лизы, ведь я не хотел, чтобы Лиза по мне плакала.
Страдала.
Не только потому, что от этого неприятно, а потому что… хм, обычно когда кто-то долго переживает — потом искренне ненавидит объект своих слез. Время, сука, лечит, и все такое.
— Рассказывай! — поторопил Никита Борисович. — Сейчас я больше всего хочу тебе морду набить за то, что дочке голову морочил, и сейчас снова объявился, но…
— Но?
— Но я понимаю, что иногда женщинам лишь бы обидеться и придумать беду. Да и любят они все вывернуть наизнанку, переиначить слова и поступки, додумать и нафантазировать. Так что рассказывай, — велел он.
И я рассказал.
Про свои планы в бизнесе. Про то, что терпеть не мог жить на деньги брата, и подрабатывал, где только мог, хотя вполне имел возможность оставаться обычным мажором — тачки, телки, тусы, терки и прочие «Т».
Рассказал, как искал избалованных богатых мальчиков на тусовках, и приседал им на уши, чтобы вложились в дело. Как налаживал контакты, как добывал деньги. И как хотел переехать на время.
— Лиза услышала этот разговор. Я терпеть не могу объяснять кому попало то, что касается только меня, и сказал… хрень сказал, — поморщился я. — Вроде, что Лиза останется здесь, а я буду там, и отношения — это фуфло. Но мало ли что я сказал какому-то долбанату? Лизу я бы не кинул, я ее любил и люблю, — сжал кулаки, все еще злясь и на Лизу, что сбежала, и на себя, из-за того что речь не фильтровал. — У нее учеба, а мне в то время на учебу было плевать. Я не собирался таскать ее с собой по дешевым хатам, по новым городам, где я бы целыми днями на работе пропадал, а она бы ждала дома — и ни родни, ни учебы, ни друзей. Зачем? Я бы приезжал к ней, а как наладилось бы, простите, забрал бы к себе. А Лиза поняла все так, словно…
Ознакомительная версия. Доступно 10 страниц из 49
Похожие книги на "Весеннее чудо для мажора (СИ)", Гауф Юлия
Гауф Юлия читать все книги автора по порядку
Гауф Юлия - все книги автора в одном месте читать по порядку полные версии на сайте онлайн библиотеки mir-knigi.info.