Влюбить за 90 секунд (СИ) - Лавринович Ася

— Значит ты, Грохольская, не хочешь быть послом доброй воли?

— Царева, иди лечись! — посоветовала я. — Тем более, все равно сомневаюсь, что он мне позвонит…

— Как не позвонить такой красавице? — удивилась Ксеня. — Ты только посмотри на себя!

Я непроизвольно нахмурилась.

— К тому же, ты ведь следила за «базаром»…

— В какой стороне остановка, позабыла? — спросила я у Петьки, игнорируя Цареву.

— И глазки вниз опускала… — невозмутимо продолжила Ксеня. Вот же упрямая!

— Я ногу натерла! — буркнула себе под нос.

— И невзначай поправляла волосы…

— Царева! — взорвалась я. — Если он позвонит, посмотрим! Но я ничего не обещаю, ясно тебе?

Ксеня просияла. Тут у нее завибрировал телефон.

— Черт, я совсем забыла! — пробормотала Царева. — У тетки ж юбилей!

Подруга взяла трубку и отошла от нас на почтительное расстояние.

— Видок у тебя тот еще, — хмыкнул Петька, внимательно разглядывая меня. Друг щурился от солнца, которое отражалось в громадных панорамных окнах торгового комплекса.

— Ох, Петь, я так устала… — промямлила я. — Прическа растрепалась, да? Как, оказывается, тяжело живется этой Грохольской… Бедняжка. Одни туфли на каблуках чего стоят… То ли дело — Горошкина!

К нам вернулась недовольная Царева.

— Так, ребят, я вызываю такси и дую к тетке! Уже час назад вся родня у нее собралась, а у меня из головы совсем вылетело… Отец рвет и мечет! Ален, вещи потом передашь… Классное сегодня утро все-таки было! Хочется продолжения банкета!

— Иди уже! — хором сказали мы с Петей.

Ксеня поочередно чмокнула нас в щеку и убежала. Мы с Петей так и продолжили стоять на месте. Хорошо, что я здесь недалеко живу… Пешком дойти можно. Какой-то бесконечный день!

— Тебя проводить? — спросил Петя.

— Давай, — вздохнула я. — А то копыта по пути отброшу! Мне нужна твоя моральная поддержка!

Я взяла Петьку под руку. Мы не спеша побрели вдоль машин от торгового комплекса в сторону шумного бульвара.

По пути нам встретился мим на ходулях. Он ловко маневрировал среди спешащих куда-то в субботу прохожих. Потянул руки к какой-то маленькой девчонке, которая остановилась рядом, раскрыв от удивления рот. Малышка вскрикнула и побежала догонять родителей. Я вспомнила, как утром папа назвал меня этим персонажем, и непроизвольно заулыбалась.

— Ты чего радуешься, Горошкина? — покосился на меня Петя.

— Папа говорит, что я на каблуках, как этот!.. — Я кивнула в сторону мима.

Петя с интересом оглядел уличного артиста.

— Знаешь, у него выходит все намного проще!

— Ой-ой-ой! Можно подумать!

Поравнявшись с мимом, я сравнила наши походки. Ну, точно! Один в один!

Длинноволосый музыкант играл на гитаре и напевал старенькую песню группы «Танцы минус»:

Я укутываю, убаюкиваю,

Электрический свет просто выключаю.

Недоверчивую и застенчивую

Я укутываю, я укутываю.

Несмотря на то, что с непривычки сильно гудели ноги, настроение было хорошим. Хотелось зажмуриться от весеннего солнца и замурлыкать от удовольствия.

Мы свернули в тихий переулок, а затем в один из дворов. Решили срезать, чтобы скорее добраться до моего дома. Ну, как быстрее? Шла я с каждой секундой все медленнее, пока в конце концов совсем не остановилась. И настроение все смазалось. Майское солнце припекало. Я даже стянула пиджак.

— Снимай и туфли! — приказал Петька.

— Что? Как? — спросила я.

— Что как? — рассердился Петька. — Залезай ко мне на спину, я тебя дотащу! Надоело на твою кислую физиономию смотреть…

— Петечка, вот ты золотце мое! — обрадованно пролепетала я, сбрасывая ненавистные дорогущие туфли.

И Петька потащил меня на спине, словно Медведь в коробе Машеньку. Как там говорят: друг познается в беде! Да, я его расцеловать была готова!

В какой-то момент, минуя пару домов, Петька остановился и произнес:

— Все! Я так больше не могу!

— Тяжело? — испугалась я. — Петька, так спусти меня! Тут осталось-то… Вон моя хижина! Пешком дойду!..

— Я так больше не могу! — упрямо повторил Петя, продолжая крепко держать меня. — Поговори с Ксеней?

— О чем? — спросила я. Хотя, конечно, догадывалась.

— О нас. С ней.

Петя замолчал. Было странно вести такой разговор, запрыгнув на спину друга и держа чужие туфли в руках. Странные ситуации — это вообще прям мое. Ни дня без подобного.

— И все-таки поставь меня на асфальт! — попросила я.

Петька выполнил мою просьбу. Теперь я стояла босыми ногами на нагретом за солнечное утро теплом асфальте. Петя напротив. Мимо прошла пожилая женщина, которая оглядела нас с подозрением и демонстративно хмыкнула. Наверное, при таком ярком марафете, с растрепанной прической, да еще и без туфель, я похожа на загулявшую выпускницу, которая решила пуститься во все тяжкие.

— Ой, Петь, подай руку! Обуюсь.

Вид у друга был вымученный. Похоже, мне предстоит тот еще разговорчик…

— Почему она все время притворяется, что ничего не происходит? — спросил Петя.

— А что происходит-то? — поморщилась я, натягивая тесные лодочки.

— Знает ведь, как я к ней отношусь…

— Может, ей так удобно? Ну, а сам ты с ней разговаривал на эту тему?

— За столько лет нашей дружбы кучу раз…

— Тогда, Петечка, у меня для тебя дурные вести! Вряд ли моя беседа на нее как-то подействует… Ты же знаешь Цареву!

Туфли так сильно намозолили, просто караул! Я осторожно сделала пару шагов. Мамочки, больно!

Женщина, которой, по всей видимости, не приглянулся мой внешний вид, вновь каким-то образом оказалась возле нас. Видимо решила днем прогуляться по залитому солнцем двору. Она вновь уставилась на меня брезгливым взглядом. Что ей надо-то?

— Вы читали сказку Андерсона? — громко спросила я.

— Что? — встрепенулась женщина. — Это ты мне?

— Вам! — кивнула я. — Ведьма оказалась права! Каждый шаг причиняет мне такую боль, будто я ступаю по острым ножам…

— Ты пьяная что ли? — сурово спросила у меня женщина. Петька тоже смотрел на меня с недоумением.

— Вот стану пеной морской, будете знать! — пригрозила я, увлекая за собой Петю.

— Горошкина, что ты несешь?

— А чего она на меня так пялится? Будто я американский шпион…

— Вертихвостка! — донеслось нам вслед.

— Я — Русалочка! — не оборачиваясь, громко возразила я. — Так, на чем мы с тобой остановились?

— Будто ты не помнишь? — нахмурился Петька.

— Ладно! Я тебе клятвенно обещаю поговорить с Ксеней по поводу тебя!.. В ближайшее время!

Разберешь разве, что там у них происходит? С ребятами я познакомилась на первом курсе. Поначалу, конечно, решила, что одногруппники встречаются. Еще бы! Всюду вместе! Ксеня мне сразу понравилась, и очень хотелось с ней подружиться. Почувствовала я в этой девчонке родственную душу! А вот Петька смущал. Казалось, я буду третьей лишней в их компании. Но как-то само собой мы всегда садились на лекциях вместе. Располагались за длинной деревянной партой, которая находилась в самом конце аудитории парктически под потолком. Все остальные наши одногруппники, жуткие зубрилы, старались сесть поближе к преподавателю. «Не самая святая троица» — это, кстати, нас так в потоке прозвали. Потому что, несмотря на нормальные оценки, мы все равно казались самыми безалаберными студентами. Если присовокупить разговорчики на лекции и наши с Ксеней споры «на слабо», картинка вырисовывалась так себе…

Еще в самом начале нашего общения, в ходе такого «разговорчика» на паре древнерусской литературы, я и выяснила, что Петя и Ксеня, оказывается, друзья детства. Еще в одном классе учились. И живут рядом. Петька вечно, словно заботливая мамочка, опекал Ксеню. Даже особо не припомню шуточек от ядовитого Пети в адрес Царевой. А вот в мою сторону — хоть отбавляй. Поначалу я очень обижалась на парня, пока не узнала его ближе. К тому же, научилась отвечать ему той же монетой. И мне даже (обалдеть!) нравилось, когда мы подкалывали друг друга. Если бы Петька в один ужасный день перестал это делать, я всерьез бы решила, что он заболел… Или обижен на меня. А мне бы этого очень не хотелось.