Мужчина на все руки (ЛП) - Б. С.

Но потом моё подсознание заставляет увидеть всю картину целиком. И я смотрю.

А действительно не стоило этого делать.

- Боже, - задыхаюсь я. – О. Боже. Скажи мне, что этого нет в интернете? Откуда у тебя это взялось? ТЫ СНЯЛ ЭТО ВИДЕО СО МНОЙ? О, Боже.

Том останавливает видео и роняет телефон, как горячую картофелину. – Бринн, мне чертовски жаль.

- Ты на самом деле это сделал?

- Нет! Я бы никогда… Боже, нет! Я не знаю, кто это сделал. Только монстр способен на такое. Ну, только монстр мог поделиться им, потому что, на самом деле, это были очень хорошие кадры…

Раздаётся звук пощёчины, и мне кажется, это я. Я ударила по его большим бицепсам в гневе.

Том хватает меня за руки и удерживает их вместе. Затем он опускает голову и целует мои ладони. – Бринн, послушай. Мы докопаемся до сути. Я всё исправлю. Я обещаю.

- Ты не можешь это исправить, - рыдаю я. – Они уже посмотрели! Когда это произошло – нельзя сделать вид, что ничего не было! Это выжжено на сетчатке!

- Кто «они», собственно? Сетчатка выжжена? Правда?

Сейчас, я слегка нахожусь в истерическом состоянии. Хотя он прав – неясно, кто что видел, и, возможно, я паникую впустую. Но когда видишь, что кто-то трахается, трудно сделать вид, что они платят налоги. Они вечно трахаются! Даже на похоронах. Если мои друзья уже знают об этом видео – и орда фотографов тоже – всё должно быть очень серьёзно.

- Я сделаю всё, что потребуется, милая. Успокойся.

- НЕ НАДО МЕНЯ УСПОКАИВАТЬ! – Я даже не знаю, почему он сказал мне успокоиться. Оу, подожди, может быть и так. Я кричу и дрожу, как испуганная чихуахуа.

- Ты зайдёшь со мной внутрь? Мне нужно позвонить своему агенту и убедиться, что она доберётся до сути.

- Хор-р-рошо, - произношу я, стуча зубами. – Что, если моя мама увидела это? – На самом деле, я пока не могу об этом беспокоиться. Она смотрит только Home Shopping Network.

- Я знаю, это тяжело, - говорит он. – Но мне нужно, чтобы ты зашла со мной внутрь, чтобы я мог попытаться разобраться с этим.

- У… у тебя есть шоколад? – хнычу я. – Он хорошо помогает при стрессе. – Я спрашиваю про шоколад, потому что почти уверена, что «печь вишнёвый пирог и трахаться на кухонном прилавке» - не обсуждается.

- Хмм. У меня нет шоколада в чистом виде, но имеется в виде мороженного, - отвечает Том.

- Почти то же самое.

Я следую за ним внутрь.

17. Шоколадный Мусс

Том

Бринн напугана, и это всё моя вина.

Ладно, не совсем моя вина. Я никогда не снимал её, и я, конечно, никогда не выложу видео в интернет. Если я когда-нибудь снова окажусь обнажённым рядом с Бринн, я буду держать её так же близко к себе, как эти безумные люди на Hoarders цепляются за свой мусор.

Но я не какой-нибудь маньяк. Я вовсе не такой! Но, чёрт возьми, почему эта женщина не верит мне? У нас был секс только раз, а теперь он повсюду в интернете.

На моей кухне, она жужжит, как нервная пчёлка. И – что ещё хуже – у меня закончилось шоколадное мороженное. Бринн открывает шкафы. Я совсем не против, за исключением того, что она расстроена.

- Ага! – выкрикивает Бринн, хватая упаковку с неподслащённым какао-порошком Hershey.

- Я не понимаю, почему он у меня имеется, - оправдываюсь я. Моя бывшая, должно быть, купила его.

- Отойди! – говорит она. – Я знаю, что сделаю. – Девушка резко открывает крышку и глубоко вдыхает, нюхая содержимое.

- Хорошо… - я медленно отхожу назад, оставляя её на кухне. К тому времени, как я выхожу с кухни, она хватает упаковку яиц из холодильника и пачку сливок.

Я оставляю её.

Тридцать секунд спустя, я разговариваю по телефону со своим агентом, Патрицией. Она звучит как Не-Шути-Со-Мной-Житель-Нью-Йорка или что-то вроде этого. – Мы нашли источник, - говорит она без всякой преамбулы. Старый добрый житель Нью-Йорка. Нет времени на ерунду. – Кто-то продал его Like a Hawk.

- Что это за хрень?

- Жуткий блог. Они заплатили за видео пять штук.

- Я заплачу шесть, чтобы вернуть его.

- Ты уже предложил десять, - говорит она. – Они изъяли его. Пришлось попотеть. Но видео уже скачали тысячи раз.

- Блядь!

- Да, это неплохое описание этому. Отличная работа, горячие булочки. Кто тебя так ненавидит?

Я рычу в трубку. Но она задаёт хороший вопрос. – Это мог быть кто угодно. Мой приятель по колледжу устроил вечеринку у меня дома только потому, что ему нравится этот внутренний дворик.

- Значит, ты не знаешь на кого подать в суд?

- Нет. Мы должны всё сделать по-своему. Но, если видео скачали по всей сети, тогда зачем выкупать его?

- Когда ты владеешь видео, то можешь подать прошение об изъятии в соответствие с Законом о защите авторских прав в цифровую эпоху. В тринадцати штатах отсутствует закон, запрещающий нецензурное порно, так что это твой лучший вариант.

- Значит, они могут нарушить частную жизнь моей девочки, и это даже не противозаконно? – Я ненавижу весь мир и всех в нём. Я также ненавижу параллельные вселенные. Вот насколько я зол.

- Взгляни на это с другой стороны, Том. Это будет убийственно для твоего рейтинга. Бьюсь об заклад, что сеть вещательных станций поднимает цены на твой повторный летний показ рекламы, пока мы с тобой разговариваем!

Моё рычание настолько громкое, что соседи, вероятно, подозревают в этом медведя.

- Сейчас, сейчас. Выше голову. Отойди и позволь делать мне свою работу, дорогой.

Дважды за две минуты женщины просили меня отступить. И у обеих были свои причины. – Хорошо, - произношу я усталым голосом. – Что ещё?

- Первым делом, завтра экстренное пиар-совещание. Мы должны выяснить, как ты хочешь это раскрутить.

- Раскрутить? Я хочу избавиться от этого.

- А я хочу голубого пони и секс-бога по имени Свен! Конференц-связь в девять. Будь там, большой парень.

Она вешает трубку, а я просто стою на месте, прижав телефон к уху ещё в течение пары минут. Я пытаюсь выкинуть из головы Патрицию, скачущую на Свене, как на голубом пони, но от этого образа очень трудно избавиться. Также я просто взбешён. Мне нужна минута, чтобы сосредоточиться. Чтобы дышать. Чтобы настроиться. Поэтому я осматриваю свою большую пустую гостиную. Я ненавижу этот дом. На самом деле. Я отремонтировал его во время девятого сезона для женщины, которая не хотела меня. И теперь каждый день я бродил по этим комнатам, рассматривая её выбор декора, удивляясь, как я мог быть таким тупым.

Мне необходимо глубоко вдохнуть, прежде чем вернусь на кухню, чтобы проверить Бринн. Она использует большой миксер KitchenAid, который, уверен, никогда раньше не использовался. Он здесь из-за цвета – зелёное яблоко – который выглядит просто потрясающе напротив стеклянной мозаики.

- Привет! – перекрикиваю я шум. – Всё в порядке?

Впрочем, это совершено не так, и я уже знаю об этом.

- Будет! – кричит Бринн в ответ. – Примерно через полторы минуты.

В миске что-то белое и воздушное, но мне всё равно, что это. Я слишком занят, сбитый с толку видом красивой леди на моей кухне. У неё ровная спина и спокойное милое личико. Она управляет гигантским миксером с методичной грацией командира НАСА, готовящего запуск ракеты.

До этого момента ни одна женщина на моей кухне ничего не готовила. И я имею в виду не только эту кухню. На любой кухне.

Сажусь на табурет (краска цвета: проблемный никель) и просто наблюдаю.

Вид успокаивает меня. Бринн берёт с плиты небольшую кастрюлю с чем-то похожим на шоколадный сироп, и с любовью перемешивает. Я не узнаю ни приборы, ни даже кастрюлю, хотя они мои. Я на самом деле не готовлю.

Моя бывшая тоже, теперь, когда я думаю об этом. И всё же я купил эти вещи, чувствуя себя абсолютно уверенным, что смогу создать счастливую жизнь в этом месте с небольшим желанием и моей чёрной карточкой Amex.

Бринн выливает шоколадное вещество в белую воздушную массу. Затем она использует веслообразную вещь, чтобы соединить их. Она перемешивает медленными, уверенными движениями.