Пылкая ревнивица - Бейтс Ноэль

В голосе Брюса звучало столь искреннее недоумение, что Синди не могла не улыбнуться. Нелсону не приходило в голову, что он сам обладает прекрасными, редкими качествами — его веселый нрав, внимательность, легкий, уживчивый характер всегда привлекали друзей. Хотя он, конечно, совершенно не походил на мужественного, решительного Томаса.

— Я постоянно думал о Ре джине, — продолжал Брюс. — Забросил знакомых девушек. Дежурил у телефона, надеясь, вдруг она позвонит. Мы не занимались любовью, — счел он необходимым добавить, — но знаем, что рано или поздно это произойдет, значит, мисс Таббс следует расторгнуть помолвку.

Реджина сообщила, что знакома с Райсом много лет, но их обручение — ошибка, — рассказывал гость. — Однако дружба так и не переросла в любовь. Во всяком случае, у нее. И она довольствовалась приятельскими отношениями с Томасом, пока не встретила меня… — Брюс не удержался от легкой довольной улыбки. — Такая вот история. А потом Райс сам отказался от помолвки. Считает, она вольна в выборе. — Нельсон сделал глоток вина. — Вопросы есть? — обратился он как профессор к аудитории. Люсинда покачала головой.

Еще часа два она, молча думая о своем, слушала Брюса, который говорил без умолку в основном о Реджине. После ухода гостя Синди начала убираться, размышляя об услышанном: конечно, Томас расторгнул помолвку, но, учитывая обстоятельства, приходилось признать — его великодушие вынужденное. Любовница Райса предпочла Брюса, и босс предоставил ей свободу, прежде чем Реджина потребовала.

Девушке опять вспомнилось: он решил, что ты тоже подойдешь?

Отвергнутый мужчина становится не очень разборчивым, не так ли? Не поэтому ли Томас пришел тогда к ней? Женщина заявила, что любит другого, а он знал, где найти ту, которая его охотно утешит. Правда, Райс в тот вечер совсем не походил на человека, чье сердце разбито. Но кто может уверенно заявить, что у него на душе? Понятно, почему Томас признался, что не намерен связывать себя обязательствами, ибо не считал себя свободным.

Итак, босса отвергли… Синди бросилась к мужчине, а тот ушел потому, что его сердце принадлежало другой. А к ней явился, наверняка уверенный, что девушка не оттолкнет его.

А теперь нужно набраться мужества и посмотреть правде в глаза: Томасу просто нужна была женщина. И надеяться, что со временем в их отношениях возникнет что-то серьезное, не приходится. На каменистой почве никогда ничего не вырастет.

Райс любил Реджину, умную, смелую, потрясающе целеустремленную. И теперь, когда она недосягаема, вероятно, любит еще сильнее. К сожалению, навсегда.

А меня Томас никогда не полюбит, горько подытожила Люсинда. Тепличное воспитание и способности, которые остаются без серьезного применения, не для серьезного босса. И, девушка даже обрадовалась, что он задерживается. Она успокоится, соберется с мыслями и примет правильное решение.

Глава шестая

— Ты плохо выглядишь, — с нескрываемым удовлетворением отметила Мэри. Стоя в раздевалке, Люсинда смотрела в зеркало, собираясь достать из сумочки губную помаду, чтобы хоть чуть-чуть освежить лицо.

— Я чувствую себя прекрасно, — солгала она, хотя последние две недели ей было не по себе. Она неотрывно думала о Томасе, представляла, как он возьмет конверт с просьбой об ее увольнении.

— Меня трудно обмануть. — Мэри встала за спиной Синди так, чтобы следить за выражением ее лица. — Моя приятельница Берта Рей сказала, что заходила к тебе на днях, ты выглядела бледной как смерть.

Берта никогда бы так не заявила, подумала Люсинда.

— Ты, наверное, на седьмом небе от счастья, — ведь завтра возвращается твой любовник, — ехидно заметила Мэри Саймон.

И хотя они находились здесь одни, Синди, не удержавшись, испуганно огляделась. Мэри насмешливо расхохоталась.

— Не волнуйся, никого нет. А разговор останется между нами, — добавила она презрительно.

Почувствовав приступ тошноты, Люсинда бросилась в туалет, едва успев захлопнуть за собой дверь. Когда через несколько минут она вновь подошла к зеркалу, Мэри уже исчезла. Обессиленная, девушка медленно побрела в свой кабинет.

Роковое письмо лежало в верхнем ящике стола, ожидая своего часа. Оно находилось там с того дня, когда Люсинда последний раз общалась с Брюсом. После решения уйти с работы Синди казалось, что ее оставило желание жить. По телефону она из последних сил разговаривала с боссом, не показывая вида, как страстно ожидает нескольких минут общения с ним. Люсинда выдерживала беседы в суховато-бесстрастном тоне, полагая, что только таким образом сможет подготовиться к неизбежному концу.

Однако, придя на следующий день в офис, девушка страшно нервничала. Положив накануне письмо на стол боссу, она рассчитывала, что он в одиночестве обдумает неожиданное известие. Стоять, как школьница, ожидая, пока Томас прочтет заявление, просто невыносимо. Домой Люсинда уходила с таким чувством, будто оставляет бомбу с часовым механизмом.

Предстояла, видимо, нелицеприятная беседа с отцом. Но Синди надеялась убедить его, что поступает правильно, она найдет другую, даже более престижную должность. Ну а жизнь вернется в нормальную колею.

Ничего, уговаривала она себя, я скоро перестану думать о Райсе.

Повесив плащ, Синди подошла к столу. Она не сразу заметила, как босс появился из кабинета. Встретив холодный взгляд, Люсинда почувствовала, как тревожно забилось сердце. Она не видела Томаса месяц, и знакомое чувство зависимости, которое неизменно возникало в присутствии Райса, вернулось с болезненной остротой. Как можно забыть мужественное красивое лицо и высокую фигуру, рядом с которой остальные выглядят мелкими и незначительными?

Весьма некстати Люсинда вспомнила вдруг последнюю встречу — самую восхитительную ночь, когда перед глупой детской радостью отступила на время враждебная реальность.

Дурацкий оптимизм сейчас, конечно, неуместен, но Синди предпочла бы его надвигающемуся объяснению. От волнения у нее слегка кружилась голова.

— Зайди ко мне. — Так и не улыбнувшись, босс возвратился в свой кабинет.

Сделав три глубоких вдоха, чтобы успокоиться, Люсинда, закрыв за собой дверь, села напротив Райса, сложив руки на коленях.

— Как прошла командировка? — Она первой не выдержала напряженной паузы, чувствуя, что покрывается нервной испариной.

Уперев локти в стол, Томас сверлил девушку тяжелым взглядом.

— Как это понимать? — Не обратив внимания на вопрос — чего, впрочем, и следовало ожидать, он приподнял конверт двумя пальцами, удерживая его так, словно бумага отравлена.

— А… — запнулась Люсинда, — ты прочитал…

— Нет, — ядовито ответил Томас. — Я позвал тебя, чтобы поиграть в вопросы и ответы. Да, черт побери, я прочитал. — Он поднялся так резко, что Синди вздрогнула. Подойдя к окну, босс уселся на подоконник и выжидательно посмотрел на нее.

Бесчисленное число раз Люсинда прокручивала в голове эту сцену, но глядя на мрачную фигуру, поняла, что не помогли бы никакие репетиции.

— Могу я узнать причину? — холодно осведомился Райс. Синди нервно облизнула губы.

— А… — хмурясь, она отчаянно пыталась вспомнить приготовленную речь. — Я пришла к выводу, что меня не устраивает профиль работы, — наконец произнесла Люсинда фразу, которая не имела ничего общего со словами, которые она намеревалась высказать.

— Неинтересно? — Босс не пытался скрыть иронию.

— Наоборот. Очень интересно, — искренне ответила Люсинда.

— Плохо оплачивается?

— Нет, конечно. Не представляю, где бы я получала столь высокое жалованье.

— В таком случае, почему же ты собираешься оставить интересную и хорошо оплачиваемую работу?

Хороший вопрос, с тоской думала Синди, только где найти такой же хороший ответ?

— Видимо, мне нужно что-то другое… — Единственное, что она смогла вымолвить.

Босс раздраженно нахмурился.

— Давай не будем играть в прятки. Почему ты не скажешь прямо, что единственной причиной является то, что мы вместе провели ночь.