Прими меня (ЛП) - Роджерс Эми.К.

Наклонившись, Хадсон выдернул маленькие белые наушники из ее ушей.

- Весьма довольная улыбка, миссис Чейз.

Опираясь коленом на толстый матрас, Хадсон забрался на лежак. Губами и языком он коснулся ее живота, слизывая капельки воды, собравшиеся в пупке. Контраст ее теплой кожи и прохладной воды обострил его чувства, и быстро подтянувшись выше, он соединил их губы в поцелуе. Это был его рай. Он постоянно жаждал ее, каждый час, и иногда из-за этого работать вместе казалось сущей пыткой. Его язык скользнул меж ее губ, принимаясь ласкать жадными ударами, и его член тут же затвердел, а в голове осталась одна мысль - как можно быстрее полностью ее раздеть.

- Так что вызвало то выражение на твоем лице? - сказал он, наконец прервав поцелуй.

- А? - переспросила она, на мгновение растерявшись. - О, просто думала о Харлей.

Губы Хадсона погладили ее щеку.

- Тебя целует твой полуголый муж, а ты думаешь о тявкающей белке? Понятно.

- Не сейчас, до этого, - она хихикнула, когда его губы добрались до его шеи. - И я думала скорее о том, как мой полуголый муж относится к этой белке. Я тебя насквозь вижу, Чейз. Тебе она нравится.

При мысли о нелепой привязанности, которую он испытывал к этому тявкающему клубку шерсти, в его груди зародилось тихое ворчание. И черта с два он признает, что припрятывает для нее вкусности. А затем он заметил, что постоянно покупает ей игрушки-пищалки размером больше ее головы. Ну что за мямля.

- Она хорошо влияет на Ника, - Хадсон сменил тему. - Который непременно позволит ей носиться по всему пентхаусу, пока нас нет. Казалось, что на каждом повороте он находил свежий "подарочек" от Харлей - ногами. Он устал от этого дерьма, в буквальном смысле, и уже готов был полностью застелить свой пентхаус собачьими пеленками. Но эта проклятая собачонка наверняка найдет единственное свободное место в доме и сбросит туда свои бомбы. - Скажи рыженькой, пусть побыстрее приучит эту чертову собаку к горшку, - он хихикнул, когда на ум пришла другая мысль. - И раз уж на то пошло, пусть и Ника к горшку приучит.

- Говори, что хочешь, но ты очень мило с ней обращаешься, - тон Алли сделался серьезным. - Ты будешь прекрасным отцом.

Хадсон застыл, услышав слово на букву О. Помедлив секунду, он поднял голову и посмотрел ей в глаза.

- Ты... - наконец, произнес он, сглотнув комок, вставший в горле и мешавший говорить.

- О боже, нет, - сказала она, быстро уверяя его в обратном.

Хадсон плюхнулся на спину и резко выдохнул от облегчения. Он не был готов к подгузникам, бутылочкам и коляскам. И черт подери, он не собирался менять Астон Мартин на минивэн. Черта с два он купит машину для мамаш футболистов. И есть куча другого дерьма, о котором тебе никто не говорит, пока ты не очутишься в нем по колено. Потому что скажи тебе кто об этих вещах, ты бы решил, что размножение - плохая идея. Очень плохая идея.

Алли повернулась на бок и оперлась на локоть.

- Извини. Я не хотела тебя пугать.

Он провел рукой по лицу.

- Ты просто застала меня врасплох. Я даже не учитывал такой возможности.

Хадсон считал, что останется вечным холостяком, и потому не особо представлял себя в роли отца. Но теперь, когда он стал мужем? Его сердце заколотилось от гордости при мысли, что в округляющемся животике Алли растет его ребенок. Представив ее столь прекрасной и светящейся изнутри, он ощутил укол разочарования.

- Ну, возможность есть всегда, - напомнила ему Алли. - Даже когда предохраняешься, - она хихикнула. - А мы часто практикуемся.

На несколько мгновений воцарилась тишина, и единственным звуком был шум прибоя под бунгало.

- Я знаю, мы поженились в спешке, Хадсон. И не при самых удачных обстоятельствах, - голос ее был тихим и слегка дрожал. - Если ты передумал насчет...

Хадсон резко вскинулся и одним быстрым движением перекатил ее под себя.

- Никогда не говори этого снова. Даже не думай об этом, - сказал он, глядя на нее сверху вниз. Она встретила его взгляд широко раскрытыми, почти обеспокоенными глазами. Ну же, Чейз, подумал он, скажи что-нибудь стоящее.

- Ты весь мой чертов мир, Алли. Воздух, которым я дышу. Ты любовь всей моей жизни. Ты была ею десять лет назад, являешься ей сейчас и всегда будешь. Навеки.

- Но ты испытал такое облегчение...

Хадсон покачал головой.

- Ты просто застала меня врасплох, вот и все. Конечно, я хочу от тебя детей. Ты хоть представляешь, что делает со мной одна лишь мысль о том, что в тебе растет мой ребенок? - он погладил ладонью ее упругий живот. - Иисусе, Алли, я хочу этого. Но я эгоистичный ублюдок, и еще не готов делить тебя.

- Я боялась, что теперь, когда все улеглось... - Хадсон выгнул бровь, обрывая ее дальнейшие возражения. - Ладно. Не буду говорить, - ее щеки залились румянцем, и он понял, как сильно повлияли на нее его слова.

Хадсон широко улыбнулся.

- Уже прогресс, - он поднял их сплетенные пальцы, поднес их к губам и поцеловал платиновый ободок ее кольца. - Ты от меня никуда не денешься. Я думал, что клятвы, не говоря уж о кольцах, это ясно говорят.

И тем более двойная свадьба должна была окончательно укрепить их союз.

Меж его бровей залегла глубокая складка, но потом в голову пришла мысль и губы сами собой сложились в улыбку. Он решил, что нельзя придумать более подходящего момента, чтобы открыть большой сюрприз.

- Не двигайся, - Хадсон быстро поцеловал Алли в губы и выбрался из шезлонга. Раздвинув тонкие занавески, он целенаправленно пересек бунгало и подошел к своему чемодану. Там, в одном из карманов на молнии, он нашел то, что искал.

Развернувшись, Хадсон пошел обратно и краем глаза заметил свою непослушную любопытную жену. Она не только пошевелилась, но и наблюдала за ним через стеклянные двери. Их глаза встретились, и она быстро вернулась в прежнее положение, изображая невинность, хотя на лице большими буквами светилось "Попалась".

Он рассмеялся и покачал головой.

- Ты хоть когда-нибудь делаешь, как тебе сказано?

- Что? Я не двигалась, - Алли скромно улыбнулась. - Ну почти.

- Я составил эти бумаги перед нашим отъездом, - в руке он держал толстую пачку бумаг, сложенную втрое и перевязанную белой сатиновой ленточкой. - Считай это запоздалым подарком на свадьбу, - он протянул бумаги и растянулся рядом на шезлонге, скрестив ноги в лодыжках.

- Что это?

- Передача акций, - спокойно ответил он.

- Хадсон, мне не нужны твои акции Ингрэм. То, как они распределяются, теперь уже не важно. И я предпочту быть мистер и миссис Гендиректоры. Я хочу, чтобы мы оставались партнерами, - она одарила его игривой улыбкой. - Если, конечно, ты можешь справиться с тем, что я доминирую в зале совета.

- Валяй. Только будь готова потом к жесткой ночке в спальне.

У нее перехватило дыхание.

- Если это должно было меня напугать...

- Не должно было.

Правда в том, что Хадсон любил, когда она бросала ему вызов на собрании, ему это даже было на пользу. Соперничество с Алли было самыми яркими моментами рабочего дня, и наблюдать, как она добивается своего в Ингрэм, приносило ему даже большее удовлетворение, чем его собственные достижения. Но подчинять ее своей власти было не менее приятно. Вне спальни она дразнила его так называемыми "повадками пещерного человека". Но в его постели, на его столе или даже прикованная к его потолку - это уже другая история. Потому что в эти моменты она освобождалась от всех запретов и позволяла себе поддаться распутству. В эти моменты они были не просто любовниками - они были партнерами в истинном смысле этого слова, безоговорочно доверяли друг другу и познавали свои лимиты.

- Тогда из-за чего все это? - спросила она.

- Открой, - произнес он беззвучно.

Алли дернула за ленточку и развернула страницы. Просмотрев черно-белую рябь юридической лексики, она застыла.

- Я не могу это принять.

- Можешь и примешь, - сказал он, не оставляя возможности для обсуждения. Он отдавал ей ключи от замка. Ну, от половины. Пятьдесят процентов Чейз Индастриз теперь принадлежали ей.