Моногамист (СИ) - Мальцева Виктория Валентиновна

Я вижу, как безумно он её хочет, как нежно касается её поясницы, объясняя ей в тысячный, наверное, раз, как правильно держать спину. Он делает ей массаж по установленному физиотерапевтом графику, а значит, знает её тело так же, как его знаю я. И это меня бесит!

Он не может совершить в её адрес ни единого сексуального жеста, призыва, потому что всегда, каждую секунду есть рядом я. Ведь ничего, что касается моей жены больше не обходится без моего контроля. Он в западне, его прёт от желания, и я чётко могу видеть признаки его физического проявления.

Я в бешенстве, мои ментальные проблемы теряют свою актуальность. Ревность — эликсир молодости, средство против душевной хандры и самокопания. Чувства вины, все какие у меня есть, моментально отходят на второй план: мою женщину хочет другой мужчина!

Я слежу за его пальцами, в надежде, что он совершит хоть одну ошибку, но он слишком умён и слишком благоразумен. Его выдают глаза — самый непослушный орган в теле мужчины, самый неуправляемый и тяжело поддающийся дрессировке. Глаза хотят видеть красивую женщину, сексуальную. Они находят и дают нам сигнал — это она, действуй!

Его глаза горят кроваво красным огнём и не перестают недоумевать, почему их хозяин не бросается на этот, по всему особенно лакомый кусок торта…

Я слежу за его наглыми глазами и теперь уже вижу то, что видят они: золотистую от загара кожу на её спине, руках, бёдрах… Нежную шею, грудь, скрытую верхней частью купальника — сегодня у них по плану ещё занятие в бассейне. Я вижу волну мягкой нежности, едва скрываемой тканью белого бикини… Вижу полные губы, яркие и мокрые, потому что она только что пила воду… Вижу её глаза… Она не заигрывает с ним, но и не равнодушна…

Чёрт, у меня болит голова и ноет в паху, кажется, уже час как, но хуже всего мысль, что ноет не только у меня.

— Лер…

— Да, любимый?

Она стала называть меня «любимым» ровно с того момента, как я впервые назвал её «любимой»…

— Не пора ли завязывать с реабилитацией?

— У меня ещё месяц по графику.

— Я могу делать тебе массаж сам. А упражнения, думаю, ты все уже давно наизусть запомнила. Шон нам больше не нужен.

— Алекс!?

— Да!? — смотрю ей в глаза.

— В чём проблема?

— Ни в чём. Ты же знаешь, я не люблю посторонних доме. А в этом парне больше нет необходимости.

Валерия деланно вздыхает, отворачивается, но в отражении панорамного окна я успеваю поймать её мимолётную улыбку.

Что за чёрт?

Глава 82. Slowly

Susanne Sundfør — Slowly

В субботу после обеда у моей жены настроение покуражиться.

— Я хочу прокатиться, — заявляет.

— Куда? — спрашиваю.

— А куда глаза глядят.

Я — послушный верный пёс. Одеваюсь, беру тёплую одежду для неё и продукты в контейнерах, тоже для неё.

Складываю всё это в свою машину.

— Не на этой! — получаю таинственный взгляд и лёгкую улыбку.

— На какой?

— На одной из тех, что в гараже.

— Ок, — говорю.

Иду следом, но задерживаюсь — у меня ведь ещё одежда и еда… В гараже обнаруживаю свою супругу за рулём белой Ламборгини Авентадор. Я люблю Ламборгини, и помимо Авентадора у меня есть ещё Галлардо и Мурсьелаго, но любимым всегда оставался Авентадор. С Лерой мы не обсуждали это ни разу, но она выбирает ту же машину, какая нравится и мне.

— Я поведу, — заявляет.

— Она ручная! — замечаю.

— Знаю, — снова таинственный взгляд и улыбка.

С ужасом слежу за рукой жены, уверенно управляющейся с рычагом переключения скоростей, за её ножкой, мастерски выжимающей сцепление. Понимаю: что-то прошло мимо меня.

Мы мчимся по трассе, и электронное табло спидометра уверенно демонстрирует мне рост скорости. На отметке 130 начинаю немного нервничать, слежу за дорогой и своей супругой: она невозмутима, будто вросла в кресло, а руки слились в одно с рулём и шестью скоростями этой дерзкой по своей задумке тачки… Скорость приближается к 150, и я уже серьёзно нервничаю, с тревогой следя за тем, как резво горящие голубые цифры под стеклом приближаются к отметке 160..

На 170 не выдерживаю:

— Лер, не гони так…

— Боишься? — на губах у неё подозрительная улыбка

— Стараюсь быть благоразумным…

— Отличное стремление, мудрое…

Ламборгини ускоряется, я замечаю быстрый косой взгляд, сканирующий мою реакцию, цифры продолжают ползти вверх, и у меня уже перехватывает дух…

— Лер…

— Что есть жизнь, Алекс?

— Слишком сложный вопрос для меня в ситуации потери контроля…

— Считаешь, он потерян?

— Я не могу влиять на тебя, я не способен сейчас защитить ни свою, ни твою жизни, они обе в твоих руках и…

— И? Тут вопрос доверия, не так ли? Могу ли я нести ответственность за нас обоих? А как ты считаешь?

— Считаю, можешь…

— А может, мы сейчас оба контролируем ситуацию? Ты спокоен — я спокойна. Ты на нерве — я на нерве. От твоей адекватности в данную секунду зависит моя адекватность и наши шансы выжить. Значит, мы равноценно можем влиять на ситуацию, значит, мы оба контролируем её. Нас в машине только двое, и наши жизни в руках нас обоих: моя ошибка — погибнем оба, твоя ошибка — опять погибнем оба. Ответственность равноценна, риски разделены поровну. Мы в одной лодке, и мы оба в ответе за неё, а без лодки — утонем. А жизнь — лишь мгновение, Алекс…

Я знаю, что впереди крутой поворот, на скорости 170 она не впишется, только открываю рот, чтобы предупредить, как вдруг замечаю, что цифры спидометра резко поползли вниз… А ещё мои наблюдательные глаза обнаруживают ту грациозность и почти нежность с какой тонкие пальцы моей жены оплетают диск руля…

— Лер…

— Да, Алекс?

— Ты ведь не впервые за рулём этой машины?

— Конечно, нет… — и мне тут же прилетает хитрющий взгляд.

— Почему не говорила, что ездишь на ней?

— Давным-давно, — многозначительная пауза, — мне донесли, что к машинам из твоего гаража прикасаться нельзя…

— Но ты нарушила правило…

— И ещё как…

— Когда?

— Да всегда!

— Не понял?

— Я все их брала и не по одному разу, — улыбается дерзко и почти со стёбом. — Я подумала, ты ведь всё равно ими не пользуешься, стоят только зря пыль собирают!

Тут уже я улыбаюсь:

— Ну, и какая тебе понравилась больше всех?

— А ты как думаешь?

— Эта?

— Конечно!

— Я тоже её люблю…

— Знаю…

— Откуда?

— Нам нравятся одни и те же песни, фильмы, вещи. Наши вкусы сходятся во всём. Эта машина дерзкая, резвая, но умная. Мне нравится, как она прижимается к земле, когда ускоряется.

Машина вновь набирает скорость, на спидометре уже 190, мне опять не по себе, и снова на губах моей экстремальной жены улыбка, более похожая на подавленную издёвку.

low Roar- Without You

Трёхчасовое расстояние до точки назначения, которую я угадываю уже в процессе пути, мы преодолеваем за час и в шесть вечера оказываемся на широченной линии прибоя в месте моего сердца Ла Пуш. Потрясающий в своей красоте и мощи океан всякий раз повергает меня в особое состояние души, когда вечный бег сознания вдруг замедляется, и ты получаешь уникальную и редкую возможность остановиться и осмотреться по сторонам своей жизни, понять, где ты и сюда ли двигался на самом деле, не сбился ли с пути, не потерял ли ориентиры, не растерял ли себя по мере движения…

Мы давно здесь не были. В последний раз это случилось незадолго до нашего бестолкового расставания: тогда мы приезжали со старшими детьми и малышкой Лурдес, впитывали первозданную красоту природы так же жадно, как и струящееся счастье из нас обоих, наслаждаясь искренними безмятежными улыбками детей и своими собственными, даря друг другу бесконечные поцелуи и объятия…

Тогда у нас было счастье, необъятное, страстное, бурное, отчаянное, но не было близости, той, что есть сейчас, того слияния душ, которое принесло покой и мне, и ей, которое единственное было способно дать нам обоим защиту от всех скверностей мира…